Я вспомнила как просила мама в ночь моего похищения. Эти люди действительно страшные нелюди. Она это понимала, поэтому так умоляла сохранить жизнь хотя бы остальным членам семьи.

Поборов гордость, я так же как когда-то моя мама встала на колени и сложила руки в мольбе. Слёзы беззвучно текли по моим щекам. Преодолевая комок в горле и прерывисто вздохнув, я решила просить за брата.

– Прошу, отпустите брата. Вам нужна только я. Поэтому оставьте мою прошлую семью в покое. Я больше не буду сбегать и буду послушной. – Я попыталась выпросить спасение хотя бы для кого-то из нас.

Я видела как дрожат в беззвучных рыданиях плечи брата. У Билла явно больше не было сил говорить, либо сопротивляться. Он был полностью подавлен этими уродами.

Бернард молча наслаждался зрелищем, как и все его подчиненные. Всем нравилось видеть поверженного воина за свободу сестры и умоляющую их на коленях дочь дона в совершенно жалком состоянии.

Я потеряла счет времени и вздрогнула когда неожиданно услышала раздраженный голос Кэла. Его не было до этого здесь и от неожиданности я подняла свои заплаканные глаза на него.

Келвин действительно был сильно раздражен. Он с не скрывал своего настроения.

– Почему развели здесь бардак? – Он почти рявкнул, а я вздрогнула в этот раз от неожиданности услышать такой тон Кэла. Я впервые слышала властные ноты в его голосе.

– Келвин, Маризочка хотела сбежать и... – Бернард начал как-то нелепо оправдываться. Видимо появление моего брата по отцу не входило в его планы.

– Если ей не подсказать, то она никогда не сможет выбраться из дома. – Кэл не давал спуску вредному старикашке.

Я, потеряв дар речь, лишь молча слушала их разговор.

– Если резко сменила своё поведение, значит следует проверить, кто этому поспособствовал. – Кэл смотрел прямо в лицо старикашки.

В глазах Бернарда огонь азарта окончательно сменился на полную растерянность. Видимо папаня Дагга понял, что Кэл в курсе обстоятельств моего побега и в том числе знает, кто указал мне заветную тропинку к калитке в заборе.

– Да, Келвин. Мои люди проверят, кто это мог был сделать. – Бернард превратился в грустного старичка, которому начальник указал на его место.

– А ещё... – Кэл повернулся в сторону Билла.... – Пусть твои люди приберутся тут как следует.

Дальнейшее произошло как в замедленной съёмке... Вот Кэл резко поворачивается к Биллу, потом спокойно достаёт пистолет и без капли сомнения выстреливает прямо в лоб стоящему на коленях Биллу...

Я в ужасе закрываю руками рот, сдерживая рвущийся из меня крик. И в этот момент будто теряю слух. Несколько секунд я вообще не могу слышать, меня будто оглушили. Мои уши перестали воспринимать звуки, лишь стоял шум в голове какой бывает во время прерванной трансляции по ТВ. Была только я сама и тело брата с прострелянной головой.

Мне хотелось дотянуться к жестоко убитому брату... Но меня уже кто-то схватил и тащил к выходу из кабинета. Дальнейшее было как в тумане. Мне хотелось вытрясти из своей головы последнее воспоминание о произошедшем прямо сейчас. Мне хотелось верить, что у Билла ещё есть шанс выжить...

Уже в своей комнате, сидя на кровати и обхватив руками колени, я стала понимать что произошло. Подставной побег для того чтобы вновь лишить даже маленькой свободы передвижения по дому, попытка сломить меня, Билл, который не бросил украденную сестру и сделал всё возможное для моего спасения, а ещё... Кэл, на которого я до этого могла хоть как-то надеяться... Единственный, кто по своему был добр ко мне... Он... Он хладнокровно на моих глазах убил брата... Мой брат из настоящего убил без раздумий моего брата из прошлого...

Быть сильной не получалось... Перед глазами постоянно всплывали последние минуты жизни Билла. Моя неспособность спасти брата и чувство вины из-за чего он погиб сковывали всё моё сознание. Мне не хотелось верить, что его больше нет в живых...

Ужаснее смерти брата были только мысли, что эти больные ублюдки ни перед чем не остановятся, если это нужно для достижения их целей. Моя семья... Мои близкие, которые остались там далеко... В моём родном городе их никто не сможет уберечь, если подонки задумают навредить им...

Я пыталась собраться с мыслями, стать как-то спокойнее, чтобы не выдать то как они мне дороги... Но было поздно... Я полностью выдала своё истинное отношение к покинутой мною семье... Я стала немного лучше понимать поступок матери в ночь моего похищения. Мне было так стыдно, что я осуждала маму за её слова...

Мама прекрасно понимала, кто пришёл в дом и на что они могут быть способны... Именно поэтому решила предпринять попытку спасти хотя бы остальных. В отличии от меня, у мамы получилось. В тот день дома была Розалина в своей комнате на втором этаже, но голодные хищники отыгрались на девушке из отеля... Хотя возраст моей маленькой сестры и той девушки был примерно одинаков. Мне страшно подумать, что эти подонки могут сделать с моей хрупкой сестрой... Она была как светловолосая фея. Немного непослушная в своих совсем не девичьих увлечениях, но в целом такая милая и беззащитная...

Я с улыбкой вспоминала про любимую сестричку, но тут же мои мысли омрачались от воспоминаний из отеля, когда подонки в открытую наслаждались своей властью над беззащитным телом неизвестной мне девушки. И меня охватывал ужас каждый раз, когда сознание умудрялось представить на месте той девушки Рози...

Брат Эрик, мама и Джонатан... Надеюсь, что хотя бы их не тронут. Что всё ограничится только смертью Билла, который имел неосторожность лично преследовать моих похитителей.

За те три дня, что я торчала в своей комнате даже не пытаясь выйти, мне не стало легче. Я чувствовала себя настолько беззащитной, будто голой перед толпой извращенцев, готовых в любой момент напасть.

Я была противна сама себе и испытывала сильнее отвращение. Мне было невыносимо сложно смотреть на себя в зеркале. В его зеркальном полотне я видела отражение портовой девы по вызову. Дешевка. Так легко сама пошла в лапы этого чудовища. Он знал, что меня ждёт и не упустил возможности поиметь что-нибудь дополнительно... А ещё... Я не сопротивлялась когда этот скользкий и мерзкий тип целовал меня... Практически пожирал. Меня начинало тошнить от воспоминаний о поцелуе и мутило от самой себя. Настолько я была ненавистна в этот момент себе.

А если он попросил бы чего-то больше? Так же предложив свободу в обмен на исполнение его больной и извращенной фантазии? Я бы так же сразу прыгнула к нему исполнять всё требуемое? В голове проносились кадры из совсем неприличных фильмов, где мужчины доминировали над женщинами и меня вновь начинало тошнить. Дагги определенно был противен мне. Так на что я надеялась, когда соглашалась на сомнительную сделку с ним?

Бросало в неприятную дрожь. Я совсем обезумела и стала ничуть не лучше окружающих меня людей. Почему-то даже вспомнился поцелуй Дагга с Лили... Но она гораздо свободнее меня? Ведь так? Она добровольно целовалась с ним, когда я увидела её впервые...

Кэл... Единственным просветом во всём этом темном месте для меня был Келвин... Он до этого как мог и умел поддерживал меня и защищал... А ещё он прямо на моих глазах убил брата... Того человека, который всю мою жизнь наравне с Джо и Эриком заботился... А ещё Билл не побоялся броситься в погоню, когда меня украли... Но Келвин хладнокровно убил его.

Быть хладнокровнее... Это именно то, что подразумевал Кэл под этим словом? Убить человека, потому что он для него не более чем мусор, замаравший дорогой паркет?

Значит, если Кэл посчитал бы меня бесполезной, то действительно ликвидировал бы? Теперь сомнения отпали. Он такой же как и все они, кто здесь есть. Осы, которые жалят до тех пор, пока их не убьют. И для них совершенно не важна жизнь других. Покалечить? Лишить жизни? Им всё равно... Я нахожусь в слишком жестоком месте.

Пока я думала о клане отца как о извращенцах, на деле оказалось, что они ещё страшнее и опаснее.