«Верно, Гордиан. Ты правильно понял точную причину, по которой я пришёл к тебе».
«И сегодня я могу сделать то же самое».
Тирон скрестил руки на груди и бросил на меня вызывающий взгляд. Он уже собирался что-то сказать, когда его перебила Диана, вышедшая из тени портика на солнечный свет.
«Я могу сделать то же самое», — сказала моя дочь.
Тирон выглядел немного растерянным, вставая, чтобы поприветствовать новоприбывшего. Он склонил голову набок. «Теперь это чувство испытываю я – то жуткое ощущение, для которого нам нужно слово. Ведь в то утро, когда мы впервые встретились, Гордиан, наверняка эта же восхитительная женщина появилась из ниоткуда и поразила меня. Но как такое возможно? Поистине, я словно перенесся назад во времени».
Я улыбнулся. «Это была Бетесда, которая присоединилась к нам тем утром. А это её дочь — наша дочь — Диана».
Диана приняла комплимент Тиро без комментариев. А почему бы и нет? Она была восхитительна – захватывающе, по сути, – так же, как…
У ее матери были густые, блестящие черные волосы, яркие глаза и стройная фигура, которую не могла скрыть даже ее почтенная столя.
Она приподняла бровь и неодобрительно взглянула на меня. «Папа, ты сам дверь открыл? Ты же знаешь, у нас для этого есть раб».
«Ты тоже говоришь как твоя мать!» — рассмеялся я. «Но ты только что сказал, что можешь догадаться о причине визита Тирона. Продолжай».
«Очень хорошо. Для начала, кто послал Тирона?» Она так пристально посмотрела на него, что он покраснел. Тирон всегда смущался красивых женщин. «Ну, это просто. Марк Туллий Цицерон, конечно».
«Кто сказал, что меня кто-то послал?» — возразил Тирон. «Я свободный гражданин».
«Да, ты мог бы приехать к моему отцу по собственной инициативе, но ты этого никогда не делаешь, хотя ему неизменно приятно твоё общество. Ты общаешься с ним только по просьбе Цицерона».
Тирон снова покраснел. Краснолицый юноша очарователен. Краснолицый мужчина под шестьдесят выглядит довольно пугающе. Но его смех успокоил меня. «В общем-то, ты прав. Я пришёл сюда по велению Цицерона».
Диана кивнула. «И зачем Цицерон послал тебя? Ну, почти наверняка это как-то связано с Диктатором».
«Почему ты так говоришь?» — спросил Тирон.
«Потому что всё, что происходит сегодня, так или иначе связано с Юлием Цезарем».
«Вы правы», — признал Тирон. «Но вам придётся быть более конкретным, если хотите произвести на меня впечатление».
«Или если хотите произвести на меня впечатление», — добавил я. Диана всегда стремилась продемонстрировать мне свою способность к логическому мышлению. Это было частью её постоянной кампании, направленной на то, чтобы убедить меня, что ей следует позволить продолжить семейную профессию — нас с отцом в наших поколениях называли «Искателем», — к которой мой
Неизменным ответом было то, что двадцатипятилетняя римская матрона, воспитывающая двоих детей, какой бы умной она ни была, не имеет права распутывать улики, раскрывать преступления и вообще совать свой нос в дела опасных людей. «Давай, дочка. Расскажи нам, если можешь, почему Цицерон послал за мной сегодня утром Тирона».
Диана закрыла глаза и прижала кончики пальцев к вискам, уперев локти в бока, словно черпая вдохновение из какого-то мистического источника. «Ты впервые встретил моего отца во второй год диктатуры Суллы. Ты пришёл просить помощи Искателя, чтобы помочь Цицерону раскрыть правду о шокирующем преступлении — нечестивом преступлении. Подлом».
Невыразимо. Убийство отца собственным сыном.
Отцеубийство!"
Тирон презрительно фыркнул, но на самом деле загадочная поза Дианы его несколько смутила. «Ну, не секрет, что защита Секста Росция была первым серьёзным судебным процессом Цицерона, который помнили все, кто был в то время в Риме.
Очевидно, ваш отец рассказал вам о своей роли в расследовании...
«Нет, Тиро, позволь ей продолжать», — сказал я, помимо своей воли завороженный игрой Дианы.
Её веки дрогнули, а голос упал. «Теперь ты снова приходишь просить моего отца о помощи, в этот пятый год диктатуры Цезаря. И снова речь идёт о преступлении, но преступлении, которое ещё не совершено. Преступлении ещё более отвратительном, чем убийство Секста Росция, и ещё более отвратительном. Мерзком. Невыразимом. Убийство ещё одного отца его детьми…»
«Нет, нет, нет», — сказал Тиро, слишком настойчиво качая головой.
«О да!» – воскликнула Диана, её глаза всё ещё блестели. «Разве намеченная жертва не была названа Отцом Отечества, чтобы любой римлянин, осмелившийся убить его, стал отцеубийцей? И разве каждый сенатор не дал обета защищать жизнь этого человека ценой своей собственной, чтобы любой
Сенатор, поднявший на него руку, совершил бы святотатство?»
Тирон в изумлении открыл рот.
«Разве не поэтому ты пришёл сюда сегодня, Тирон?» — спросила Диана, открывая глаза и глядя ему прямо в глаза. «Ты хочешь, чтобы Искатель пришёл к Цицерону и открыл ему всё, что он знает или сможет узнать о заговоре с целью убийства диктатора, Отца Отечества, — о заговоре с целью убийства Гая Юлия Цезаря».
OceanofPDF.com
II
Тирон перевёл взгляд с Дианы на меня и обратно. «Но как кто-то из вас мог…? Кто-то шпионил за Цицероном и мной? И что это за заговор, о котором вы говорите? Что вы знаете о…»
Диана откинула голову назад и рассмеялась, довольная его реакцией.
Я цокнула языком. «Право, дочка, нехорошо с твоей стороны смущать нашу гостью».
«Есть ли заговор против Цезаря или нет?» — спросил Тирон.
Его мирское, властное присутствие исчезло, и я увидел его таким, каким я его впервые увидел много лет назад, ярким и энергичным, но легко встревоженным, легко впечатляемым.
Я вздохнул. «Боюсь, моя дочь слишком часто видела, как её отец проделывает подобные трюки с гостями за эти годы, и не может устоять перед соблазном сделать то же самое. Нет, Тирон, никакого заговора с целью убийства Цезаря нет — по крайней мере, мне о нём ничего не известно. И Диана точно знает не больше меня. Или ты, Диана?»
«Конечно, нет, папа. Откуда я могу знать больше тебя о том, что происходит в этом большом, злом мире?» Она захлопала глазами и сделала пустое выражение лица.
За эти годы я много раз убеждался, что женщины, несмотря на ограничения своего изолированного существования, всё же способны открывать то, что остаётся неизвестным и загадочным даже для отцов и мужей, которые ими правят. Я никогда не мог точно сказать, что именно знала Диана и как она это узнала.
Я откашлялась. «Подозреваю, моя дочь просто следовала цепочке рассуждений, ориентируясь на ваши реакции, которые сейчас так же легко читаются, как и в юности. Добавьте к её способности к дедукции определённую степень интуиции, унаследованную от матери, и вы начнёте понимать, как Диана, по сути, могла читать ваши мысли».
Тирон нахмурился. «И всё же я ни слова не сказал о… каком-либо… заговоре».
«Тебе и не нужно было этого делать. Мы уже установили, что твой визит как-то связан с диктатором. Что же это может быть, и почему ты пришёл ко мне? Конечно, у меня есть связь с Цезарем — мой сын Метон довольно близок с ним. На протяжении многих лет он помогал диктатору писать мемуары. Метон продолжит это делать, когда покинет Рим до конца месяца, когда диктатор отправится на завоевание Парфии.
Может быть, Цицерону так не терпится узнать, когда выйдет следующий том мемуаров Цезаря, что он позовёт меня к себе домой и спросит? Думаю, нет. А что касается всего, что связано с Цезарем или парфянским походом, что ещё не всем известно, — ну, Цицерон знает, что я ни за что не проговорюсь о том, что Метон мог бы мне рассказать по секрету.
«Итак, что же беспокоит Цицерона в связи с Цезарем и почему он вызвал меня? Скорее всего, это связано с преступлением или заговором — в этих областях мои навыки и его интересы пересекались в прошлом. Но какое преступление? Какой заговор?
«Если бы это случилось десять или даже пять лет назад, я бы предположил, что Цицерон готовил защиту к предстоящему судебному процессу. Но судебных процессов больше нет, по крайней мере, в старомодном смысле. Все суды находятся под юрисдикцией диктатора.
