Все дружно рассмеялись.

– Меня зовут миссис Адамс, – представилась круглолицая женщина с кичкой на затылке. – Анни Адамс. Легко запомнить, не правда ли, – первая буква алфавита. Расскажите же, как вы ладите со своей хозяйкой?

– У меня есть крыша над головой, которой не было в Лондоне, и это самое главное, – сказала Джози.

– Держу пари, теплым их прием не назовешь.

– Да, они не особенно приветливы. Думаю, мисс Харкорт слишком долго жила одна. И поэтому слишком крепко держится за свои правила.

– Она слишком заносчива, вот что я вам скажу, – отрезала Анни. – Сколько раз мы приглашали ее на деревенские праздники, и в наш кружок тоже. И всякий раз она отказывается с таким видом, будто ей предложили что-то неприличное. – Анни окинула взглядом товарок. – Я считаю, во время войны нет места высокомерию. Мы все должны сплотиться.

Вскоре собравшиеся перешли к разговорам о военных новостях и о том, где служат их мужья и сыновья. Обе темы были не особенно радостными. Анни сказала, что уже несколько недель не получала вестей от своего Джека. Кажется, он служит в атлантическом конвое.

– А где ваш муж, миссис Бэнкс? – спросила сидевшая напротив Джози девушка.

– Точно не знаю. Когда Стэн уезжал, он считал, что их отправляют в Северную Африку.

– Их всех теперь отправляют в Северную Африку, – вставила другая женщина.

– До того, как наш дом разбомбили, я получила от него только одно письмо, большая часть которого была вымарана цензурой, – добавила Джози. – Теперь я живу здесь, но Стэн не знает, куда мне писать. Я сообщила новый адрес, но как скоро письмо дойдет – неизвестно.

– Не понимаю, почему правительство считает, что мы должны бить фрицев в Африке? – раздался еще один голос. – Что плохого в том, чтобы защищать собственный остров. И скажите, пожалуйста, какой толк, если парни одержат победу за океаном, вернутся домой и обнаружат, что враг стоит у родного порога?

Раздался одобрительный гул, все согласно закивали.

Нэн Бэджер оставила вязание, подошла к чайному столу и вернулась с чашкой чая и печеньем для Джози.

– Как дела у девочек? – спросила Джози, когда Нэн поставила перед ней угощение.

– Все хорошо, если не считать нескольких неприятных моментов, которые Лотти пришлось пережить в школе, – гадкие замечания в ее адрес. В том числе и от одного из учителей. Альф собирался пойти поговорить с ними. Но Лотти не хочет устраивать сцен. И я могу понять. Она такая тихая прилежная девочка. Сидит наверху со своими учебниками, ее почти не слышно. Зато малышка Дороти болтает без умолку, не то что в первые дни. Поначалу она ужасно беспокоилась о маме, оставшейся в больнице, и всего боялась, включая нашего пса. Но Шейла помогла ей освоиться. Милая, добрая и внимательная девочка. Удивительно, особенно если учесть, через что ей пришлось пройти.

– Вы имеете в виду бомбежки?

Нэн придвинулась вплотную к Джози и понизила голос.

– Мама отправила Шейлу в эвакуацию, потому что обзавелась новым бойфрендом и не хотела, чтобы дочка мешалась под ногами. Шейла говорит, что, когда она подросла и перестала быть маленькой куколкой, мама стала относиться к ней хуже.

– Какой кошмар!

– Да. Я рада, что могу дать девочке тепло и заботу, пусть и временно. И Дороти тоже. От ее мамы уже неделю нет никаких вестей. Мы надеемся, что с ней все в порядке. Отец Дороти на фронте. Точно не известно, где именно, совсем как с вашим мужем.

Слушая Нэн, Джози обмакнула краешек печенья в чашку с жидким безвкусным чаем. Видимо, женщины пытаются растянуть чайный паек, как только возможно.

– Мой Альф собирается зайти к вам завтра. Вы будете дома? – спросила Нэн.

На миг Джози показалось, что вся деревня в курсе – позавчера она каталась с летчиком в его автомобиле, – хотя в вопросе Нэн не было и намека на осуждение.

– Конечно, я буду дома. Жду не дождусь, когда возьмусь за дело. Такой большой огород, и простаивает впустую.

Нэн кивнула.

– Но придется попотеть, труд не из легких, – предупредила она. – Однако есть и приятные стороны – работа на свежем воздухе, а еще приятнее – когда ты можешь положить на стол овощи, выращенные на своем огороде. Альф уже приготовил для вас семена и хороший компост.

Джози смущенно улыбнулась.

– Ему придется проявить терпение, обучая меня. Никогда в жизни не приходилось иметь дело с землей. Я родилась и выросла в центре Лондона.

Нэн сочувственно поцокала языком.

– Думаю, я не смогла бы жить в городе, в толчее, зажатой среди домов.

– А я наоборот. Признаться, вначале мне было немного не по себе – эти бескрайние поля, открытое пространство, – я чувствовала себя такой беззащитной. Но теперь начинаю привыкать.

– Этак вы не захотите возвращаться в город, когда муж придет с войны, – со смехом вставила миссис Адамс.

Слова женщины были всего-навсего шуткой, но Джози показалось, что ее ударили кулаком в живот: она вдруг поняла, что не хочет возвращаться в город со Стэном.

* * *

На следующий день пришел Альф Бэджер. Джози повела его показывать огород. Осмотрев владения, он указал на грядку, покрытую почерневшими от мороза листьями, и сказал, что начать следует с нее.

– Думаю, это остатки кудрявой капусты. Она растет дичком, но я бы на вашем месте выкопал и посадил заново. У вас есть садовый инструмент?

– Должен быть в сарае. Но он заперт на замок. Я схожу к Кэтлин, попрошу ключи.

Кэтлин на кухне не оказалось. Служанка решила немного вздремнуть после обеда. Джози прошла по узкому коридору позади прачечной и постучала в дверь ее комнаты. После короткой паузы на пороге появилась Кэтлин, встрепанная и раскрасневшаяся.

– Иисус, Мария и святой Иосиф, – крайне недовольно воскликнула она. – Что это еще вам вздумалось меня беспокоить в такое время? Я ведь, кажется, просила не заходить на мою половину!

– Извините. Но как еще я могу получить ключ от сарая? – сказала Джози. – Пришел Альф Бэджер. Он научит меня обрабатывать грядки, а для этого нам нужны инструменты.

– О Боже, нет мира нечестивым^[17], – горестно вздохнула Кэтлин. – Что же, придется выйти и отпереть вам сарай.

– Просто дайте ключ, я сама открою.

Ирландка сердито замотала головой.

– Нет, я обещала хозяйке, что не выпущу его из рук. – Кэтлин протопала по коридору в кухню, надела резиновые сапоги и, спустившись с заднего крыльца, направилась в сарай. Джози следовала за ней по пятам. Отперев дверь, Кэтлин первой вошла внутрь.

– Ну вот, сами видите, тут полная неразбериха, – она развела руками. – Ничего толком не найдешь. Ладно, вот вам лопата и вилы, а я попытаюсь навести порядок.

– Не обязательно делать это прямо сейчас, – сказала Джози. – Позже я помогу вам.

– Нет-нет, – запротестовала Кэтлин. – Я сама. Вы ведь здесь временный гость. А на мне лежит ответственность за сохранность имущества.

Джози взяла инструменты и вернулась к Альфу, недоумевая, почему Кэтлин так ревниво относится к хозяйским вещам. Из того, что Джози успела заметить, ей не показалось, что в сарае царит какой-то особенный беспорядок. Она видела глиняные горшки, расставленные на длинной деревянной скамье, и холщовые мешки – возможно, с удобрением, – сваленные в дальнем углу, а также паутину на окнах и толстый слой пыли на подоконнике. Неужели Кэтлин опасается, что Джози может что-нибудь украсть? Там и глаз-то положить не на что.

Альф взялся вскапывать грядку. Он разбивал комья земли вилами, а затем переворачивал их лопатой.

– Хорошая у вас здесь земля, – похвалил мистер Бэджер. – А когда мы добавим немного компоста, станет еще лучше. Попомните мои слова: вы будете гордиться своим огородом, когда он начнет давать урожай.

– Пока не будем вскапывать слишком много, – сказала Джози, наблюдая, как Альф движется вдоль гряды, орудуя вилами с удивительной для его возраста легкостью. – Боюсь, потребуется еще какое-то время, пока рука у меня окончательно заживет.