Борис встал, и пошел убирать со стола объедки. Посмотрел в кастрюли, они были пустые и грязные от остатков еды. Заглянул в холодильник, в нем было пусто. Он вышел из квартиры, прихватив свой кошелек, зашел в ближайший универсам, купил продуктов целую телегу, на выходе ему их переложили в четыре пакета, принес их домой.

Таня лежала в той же позе.

– Татьяна, я купил продукты, Тебе врача вызвать?

Она отрицательно помотала головой.

– Борис, сядь рядом, мне плохо, мне очень плохо!

– Милая моя, где нагрешила, что тебе так плохо?

– Да я вообще святая!

– Это я знаю, святости в тебе хоть отбавляй! Почему плохо?

– Не знаю, с тех пор, как Агнесса меня вместо себя оставила, мне с каждым днем становилось все хуже, поверишь, я не могу ходить! Это я! Я лежу! Посуда грязная, а я лежу!

– Алина вымоет посуду и приготовит ужин.

– Да я никогда других не заставляла работать в своем доме! Это мой дом!

– Твой дом, да здоровье не твое, лежи, все сделаем. Завтра пойду на фирму.

– Я не смогу туда пойти завтра, у меня нога отказывает. Мне больно!

– Не удивительно, у тебя такой перелом был, как ты вообще ходишь?

– Всегда ходила. Меня сглазили или место Агнессы не мое. Вот только подумаю, что не пойду на фирму, ногу отпускает, стоит подумать, что я буду главой фирмы, ногу сжимает так, что слезы на глазах появляются.

– Лежи, будешь мной командовать, а на фирму не ходи. Агнессе я сам скажу, что тебе плохо, она найдет тебе замену.

– Мы, что дома вместе с Алиной будем сидеть?

– Нет, с вами еще кот будет.

– Я этого не выдержу!

– Зачем квартиры объединила?

– Хотела, как лучше.

– Кто в твоей старой квартире живет?

– Вит.

– Ладно, хоть свои.

Алина услышала их разговор, вздохнула и пошла на кухню, греметь посудой и дверями холодильника.

****************************Глава 26***********************************

Агнесса, как предчувствовала, что Татьяна на работу не выйдет, вышла сама.

Посмотрела на заброшенное производство, на тишь в приемной, на молчащие телефоны.

Ее неделю здесь не было, а все вымерло, вплоть до Татьяны. Вскоре пришел Борис и объяснил ситуацию. Она села в свое кресло и зазвонил телефон, появился новый заказчик. Пришли огранщики. Появились в ее кабинете заказчики.

Жизнь закрутилась. Крутилась подготовка к новому фильму, но у нее появилась мысль, что зря она взялась за него, хоть и деньги добыла, и с актерами все хорошо сложилось. Стала она метаться между двумя делами, да между двумя мужиками, и не хуже Татьяны почувствовала некое переутомление. Видимо молодость и двух зайцев прощает, а в серьезные годы и один заяц не всегда под силу. Передала Агнесса съемку фильма, знакомому режиссеру, себе оставила свою корпорацию 'Колье', а вместе с фильмом от нее отстал Вит, его взяли в качестве актера. На съемках фильма он подружился с Жанной, тоже оставленной для дальнейшей артистической работы.

Одно к одному, а иногда и к лучшему. Агнесса почувствовала свободу, сердце отпустило, и вновь задумалась над бриллиантами, не смотря на то, что алмазы к ней сами приходили на чьих-нибудь ногах, а ей безумно хотелось даровых алмазов, да больших. Скромное желание алмазной дамы получить неоткуда сотню карат.

Геологом пойти? Но она не любит бродить по сильно пересеченной местности. В Африку поехать? Жарко там, негры ходят. А вдруг влюбится в негра, а сил на него не будет? Не хорошо. Надо искать рядом, близко и желательно с долей лени.

Агнессе необходимо впасть в астральное состояние, понять, кто и где припрятал алмазный клад, а ее не предупредил о его нахождении…

У Ани, подруги Алины в больнице умер пациент, перед смертью он дал медсестре картонку, на ней стояла надпись '100 карат', было изображено несколько предметов, и стоял крестик. Он так быстро отдал концы, что не успел свой кроссворд пояснить.

Аня сразу поняла, что 100 карат – это нечто, но что? Она вспомнила, что ее подруга Алина жиреет у людей, которые в алмазах иногда смыслят. Позвонила она подруге. Алина, под впечатлением состояния Татьяны, сказала, что ради собственного здоровья с гадостью, измеряемой в каратах, лучше не связываться, но есть одна женщина Агнесса, которой алмазы нипочем, ей можно отдать картонку, и пусть она с ней мучается. И еще она добавила, что толстеть стала после того, как они у этой Агнессы перехватили с Владом на свою шею несколько алмазов. Так у Агнессы появилась картонка с надписью '100 карат', а это 100 тысяч зеленых. В общем-то, стоило задуматься над тем, где лежит этот клад. Она всмотрелась в картинку и рассмеялась, на ней был нарисован овал стадиона, нарисованы полоски скамеек, кружками были обозначены деревья.

Агнессе показалась, что картонка принадлежит старику с собакой, которого она видела на забытом стадионе, где дуб растет. Осталось за малым, найти клад, указанный крестиком. Она приехала на стадион, а там ни души, все бурьяном заросло, что значит, стадион построили там, где людей нет! Агнессе стало немного жутко, или это душа, умершего хозяина клада здесь пасется, вызывая чувство страха?

Она крутила план туда – сюда, было непонятно и очень симметрично на нем все изображено. Ее тянуло подойти к дубу, она и подошла. Из дупла дуба с фырканьем вылетела кошка, она отпрянула в сторону, в дупле светилось еще пару зеленых фар, она невольно сделала пару шагов в сторону беговой дорожки, наблюдая за деревьями.

За одним деревом мелькнула невысокая тень, она готова была бежать к машине.

Вдруг Агнесса услышала слова тени:

– Агнесса! Я здесь!

Она посмотрела вокруг себя и никого не увидела. Сердце колотилось, руки дрожали, ноги не слушались. Может, я сплю? – подумала она. Из дупла выпрыгнула еще одна кошка.

– Агнесса, Агнесса… – слышалось из деревьев.

Она резко повернула к машине и побежала, сзади послышались шаги бегущего человека и слова:

– Агнесса. Агнесса…

Она рванула на себя дверцу машина, но дверь не открылась. На плечо ей опустилась чья-то рука:

– Агнесса, я тебя зову, зову.

Агнесса резко повернула голову назад, за спиной стоял маленький, тщедушный Тиша.

– Фу, как ты меня напугал, – сказала она, – откуда ты здесь? Я думала тебя уже и в живых, нет.

– Я столько лет тебя не видел, с тех пор, как Александра не стало, ты из нашего дома переехала. А я тут после дождя хожу, грибы собираю на супчик.

– Тихон, ты не жадный? Помоги найти алмазы, а не грибы, они здесь где-то растут.

Вот у меня план есть, и место указано, но расплывчато, не могу найти ориентир.

– Да, Агнесса, то ты мужиков дурачишь, то в грибах алмазы ищешь, дай мне план в руки, ты выше меня, или пойдем, сядем на скамейку, на трибунах.

Они сели на скамейку, Тихон смотрел на план в ее руках.

– Агнесса, как пить дать, это этот стадион, но крест стоит на пустом месте, масштаба нет. Может замерить, или линии прочертить, и в точке пересечения будет клад.

– Точно, Тиша, ты маленький, тебе и палка в руки. Возьми палку и черти линии на земле. Если не с этой стороны стадиона, то с другой. Но посмотри, на крестике стоит стрелка, если смотреть по этой стрелке, получается, что он показывает на дуб, но на дубе стоит крестик со стрелкой и он показывает на крайнюю скамейку, на которой мы и сидим. Похоже, старику было плохо, он сел на эту скамейку, а крестики и стрелки нарисовал для важности, и под скамейкой закапал. Тиша, у меня в багажнике саперная лопата, неси, копать будем.

Тиша пошел к машине, а кто-то сзади зажал Агнессе рот, и заклеил его липкой лентой. Из-за машины выскочил человек и заклеил рот Тише. Тише и Агнессе связали руки и посадили на скамейку. Федя Фритюр с Валеркой смотрели на них и улыбались, показывая все свои разномастные зубы.