Но, немного помолчав, я посмотрела на мужчину, решив немного ему открыться.

Мы с Женей знакомы уже чуть больше полугода, с момента, как он открыл свое страховое агентство на нашем этаже. И хотя близкими друзьями нас не назвать, да и я мало что знаю о нем, мне импонировал этот мужчина. Для своих пятидесяти двух он выглядел очень хорошо, даже лучше Филиппа. Явно следил за своим питанием, а то и посещал зал, всегда одет с иголочки, с модной стрижкой и укороченной бородой.

Женя уже знал, что я развожусь, об этом вообще гудел весь этаж, и на меня порой с жалостью смотрели сотрудники других офисов, так что мне не пришлось начинать рассказ с самого начала.

А все из-за Филиппа, который вчера, заехав в наше агентство, подумал, что было бы неплохо проболтаться, что он скоро разведется со мной и женится на модели.

Зачем он это сделал? Из низменного желания унизить меня. Мол, я развожусь со старой женой и заново женюсь на молодой красотке? И с какой радости его любовница стала моделью? Разве что она модель для сайта с рейтингом восемнадцать плюс, с ее-то вульгарной внешностью.

— Пока все еще на взводе, но держусь. Для себя я решила, что будет глупо страдать по такому мужчине, как Филипп. Поэтому, как видишь, спокойно живу дальше. Правда, развод обещает быть веселым.

— Дай угадаю, Филипп грозится оставить тебя без ничего?

— Угадал. Но все это пустые угрозы. У меня на руках все чеки, квитанции и документы, в которых я числюсь совладельцем агентства. И я знаю, что в случае несправедливого решения судьи надо подавать апелляцию и писать в прокуратуру. Так что я точно без ничего не останусь.

— Я в тебя верю. Ты всегда вызывала восхищение. И если тебе что-то понадобится, то только скажи, я сразу же тебе помогу.

— Спасибо, но я планирую разобраться с бывшим своими силами. К тому же это не должно быть слишком сложно.

Улыбнувшись, я еще немного поболтала с Женей, негативно отреагировав на его флирт, дав понять, что сейчас и в ближайшем будущем я точно не настроена на какие-то отношения.

После чего допила кофе и вернулась в агентство, чувствуя на себе пристальный взгляд карих глаз.

И не успела я подумать над нашим с Женей разговором, как мне позвонил Филипп.

— Ксюша, какого хрена происходит? Ты совсем ебанулась?

— Что-то не так? — невинно спросила, пытаясь не рассмеяться. — Ты ведь вчера с пеной у рта доказывал мне, что это благодаря тебе у нашей семьи есть деньги, поэтому я не могу ни на что претендовать. Еще и стоило мне съехать, как ты притащил в наш дом свою любовницу. Так что вот, я обиделась и решила сделать гадость. Вот такая вот я плохая.

— Да потому что ты в край охренела! Сначала забрала все оригиналы документов, потом нахамила мне, требуя раздела имущества пятьдесят на пятьдесят, а теперь заселила в мой дом каких-то мужиков!

— Это не какие-то мужики, а добросовестные рабочие, приехавшие вкалывать на стройку. У них тоже должны быть нормальные условия, ты так не думаешь?

— Ксюша…

— Не надо так орать. Я просто сдала свою половину дома, вот и все. К тому же у нас две ванные, так что вы их как-то поделите.

— Я против! Ты не имела права!

— А ты не имел права мне изменять. Я же не виновата, что ты считал себя самым умным, не подумав, что когда я узнаю правду, то тебя будут ждать серьезные последствия.

— Ксюша…

— Все, я не хочу с тобой разговаривать. Увидимся в офисе моего адвоката.

Сбросив вызов, я самодовольно улыбнулась, ни капельки не жалея о своем решении.

Мне кажется, я вообще была готова сделать все что угодно, лишь бы Филиппу жизнь медом не казалась.

Меня забавляло, как громко Филипп кричал гадости за моей спиной, но стоило нам встретиться, как он вел себя отстраненно, якобы с достоинством, словно ему плевать на меня.

Бывший пытался показаться себя в лучшем свете, красиво одевался, таскал за собой свою прошмандовку, откликающуюся на имя Юля, стал регулярно звонить нашим детям, чтобы заручиться их поддержкой, и выставлял себя жертвой.

Было противно слушать, как взрослый мужик с грустью рассказывает, что я больная на голову истеричка, которая после поступления наших детей в институты стала сходить с ума от одиночества и скуки.

Филипп громко повторял, что начал новую жизнь и теперь он ощущает вкус свободы, но он никак не мог забыть меня. С кем бы он ни разговаривал, тема разговора всегда сводилась ко мне, в надежде, что до меня донесут его слова и я буду переживать и мучиться.

Как будто в мои сорок пять меня волнует чужое мнение.

Я прекрасно знаю, что всем не угодить и под всех не подстроиться, поэтому спокойно отношусь к людской ненависти. Да и возненавидеть можно за любой пустяк. То я на кого-то не так посмотрела, то кому-то не понравился тон моего голоса, а то я слишком успешная и счастливая, что очень многим не нравилось.

И порой мне казалось, что своими попытками очернить меня бывший в первую очередь пытался убедить самого себя в том, что я плохая, а он молодец и все делает правильно. А потом удивляется, почему это я не хочу идти ему на уступки.

— Не хочешь куда-нибудь сходить завтра? — Немного напугав меня этим вопросом, Женя подошел ко мне со спины, прикоснувшись к моей руке еле ощутимым жестом, от которого по коже пробежались неприятные мурашки.

— Жень, мы же с тобой уже разговаривали на эту тему. Я даже с мужем не развелась, а ты уже пытаешься за мной приударить.

Улыбнувшись, смотря на меня упрямым взглядом, не собираясь сдаваться, мужчина уперся спиной в стену, так и источая силу и уверенность.

Не удивлюсь, если Женя не привык к отказам, воспринимая их как своего рода вызов, с которым он должен справиться.

— Ты разве не знаешь, что клин клином выбивают?

— А ты разве не знаешь, что если женщина говорит тебе «нет», то не надо пытаться убедить ее изменить ответ? Это разве что раздражает.

Продолжая игнорировать мое раздражение, Женя усмехнулся, немного склонившись ко мне, смущая и одновременно нервируя своей близостью. И признаю, он шикарный мужчина, еще и в моем вкусе, но вот эта его демонстрация маскулинности и глухота к моим словам только отталкивают от него.

— Я просто хочу помочь тебе отвлечься от проблем, связанных с Филиппом, вот и все.

— А вот мне кажется, что ты преследуешь немного иные цели, считая меня легкой добычей.

— Ну какая же ты легкая? Я уже несколько недель не могу к тебе подобраться.

Отстранившись, когда Женя попытался меня коснуться, я в ответ просто отрицательно покачала головой и направилась в сторону выхода, чуть не забыв, зачем я, собственно, приезжала в агентство.

А на следующее утро, когда мы вместе с моим юристом перебирали документы, а Филипп игнорировал меня, словно мне больше всех было нужно подготовиться к разводу и передаче доли в агентстве, мне доставили пышный букет нежно-белых роз.

И на карточке было написано всего несколько слов: «Я не ищу легких путей».

Не став принимать цветы, я доплатила курьеру, направив его в офис Жени, решив свести наше общение до минимума.

Продолжая бросаться громкими словами, Филипп отказывался честно делить наше имущество, каждую нашу встречу устраивая представление.

— Хрень какая-то! Я не буду выкупать у тебя свое же агентство!

Как всегда надев дорогой костюм, брендовые часы, которые я же ему и дарила, прилизав свои скудненькие волоски и гладко выбрившись, бывший сидел с пафосной миной, картинно швырнув стопку с документами в сторону моего юриста.

И по лицу Аллы Сергеевны стало понятно, что ее терпение уже на исходе и она борется с желанием указать этому дураку на дверь.

— Хочешь и дальше работать со мной как партнер? Ты же понимаешь, что тогда нам придется часто взаимодействовать. А сотрудничество, построенное на неуважении и ненависти, приведет разве что к краху.

— А с какой это радости я должен делить его с тобой пополам? Изначально я значился и до сих пор значусь как владелец нашего… моего агентства. Оно было открыто на мое имя, и ты не имеешь к нему никакого отношения.