Дан был достаточно тренирован, чтобы вернуться, если б даже он перешел границу. Но такими способностями обладали немногие. Больше того, на некоторых планетах до сих пор не лечат людей, перешедших грань. Кажется, их зовут сумасшедшими.

В перерыве между легендами Дан спросил:

— Арика умеет возвращаться?

Кентавр кивнул и добавил, объясняя своевременные прерывания:

— Но я учил ее еще ребенком. Тогда приходилось быть очень осторожным.

Солнце поднялось высоко над головой, но лучи были ласковыми, нежаркими.

По холмам и оврагам прыгали, чуть деформируясь, угловатые тени бегущих облаков. Иногда такая тень проносилась над головами, и порывы ветра, почти незаметные под лучами солнца, становились по-осеннему резкими.

Вдруг кентавры остановились. Арика, всю дорогу болтавшая со своим существом, неохотно слезла. Прижалась щекой к руке кентавра, негромко поблагодарила. Вскоре стада уже не было видно за неровными высокими холмами.

— Устали? — спросила Арика.

— Не очень.

— Все равно. Делаем привал на обед.

Она открыла мешок и стала расставлять на траве банки.

— А кентавров оставили без еды.

— Почему? Наоборот. Тут недалеко фруктовый сад, они туда побежали.

— Они мясо едят?

— Нет. Ой, а вы? Я у вас не спросила.

— Я всеядный.

— Ура, — Арика быстрыми движениями открыла несколько банок.

После обеда Дан спросил, улыбаясь:

— Вы едете домой?

— Да.

— К родителям?

— К маме.

— Тем более. Подобные боевые отметки украшают мужчин, но не вас же, — Дан одним движением убрал с лица девочки синяк. Она рассмеялась:

— Я про него совсем забыла. Все равно спасибо.

Над головой захлопали крылья, и несколько громадных птиц спланировало прямо на землю. По примеру Арики, Дан забрался на одну из них, кое-как устроившись на скользких перьях. Представив, каково орлу будет взлетать с дополнительным весом, Дан помог птице, да и во время полета уменьшал свой вес где-то на треть.

На этот раз путешествие было недолгим. Внизу замелькали сначала шапки редкого кустарника, потом кроны деревьев. Через полчаса орлы высадил людей на небольшой полянке и улетели, сделав прощальный круг над их головами.

— Прибыли.

Дан огляделся вокруг:

— А где же деревня?

— Зачем она вам? Я вас просто отведу к маме.

Она взяла Дана за руку. Невесело улыбаясь, объяснила:

— Так быстрей.

Дан почувствовал легкое головокружение, как всегда при перемещении, и понял, что находится в Тепи.

Арика отпустила руку и негромко позвала:

— Мама.

На поляне, из ничего, появилась Лина.

Когда улеглись первые восторги, Дан, улыбаясь, заметил:

— Конечно. Чья еще дочь может такое проделывать.

Арика дурашливо потупила глазки.

Лина, походившая на ее сверстницу, улыбнулась:

— Она еще и не такое творит. Ну-ка, подойди. Так я и думала. Почему не зашла к Знахарю?

— Ну его, — поморщилась Арика, — как начнет пилить.

Дан удивился:

— Ты больна?

Арика передернула плечами:

— Подумаешь. Ну, ма… Убери сама.

— Покажи хоть, что.

Арика закатала рукав рубашки и скинула брюки. По левой руке и ноге змеилась вспухшая алая полоса, обведенная с двух сторон желтыми полосками гнойничков. Лина провела несколько раз ладонью — и все сгладилось.

Дан покачал головой:

— Однако. Почему я не понял, что ты ранена?

Арика, натягивая брюки, усмехнулась:

— Чтоб я перед каждым «раскрывалась».

— От чего это?

— Ядовитое растение. Тут употребляется в качестве сторожей.

— Вот-вот, — заметила Лина, — опять по чужим садам лазила.

— Вот еще! Просто какой-то козел кинул в заросли котенка. Ма, я пойду погуляю.

— Пожалуйста.

Арика умчалась.

Лина сделала знак, и из земли как два гигантских гриба, выползли, раздвигая траву и перегной, два громадных валуна. Она села на один, жестом предложив Дану сделать то же.

— Тебя так долго не было: как Дела?

— Умерла 19 лет назад при вторых родах.

— Ох, извини. А ты?

— Жил в монастыре, год назад стал Магистром. Как Регл?

— Чего ему сделается? Жив-здоров и еще протянет с несколько тысяч лет.

— Извини. Арика действительно твоя дочь?

— Да. И у меня просьба — увези ее. Время игр кончилось, она выросла.

— Что-то не заметно.

Лина улыбнулась:

— Наверно, везла тебя на кентаврах и единорогах?

— Орлах, — уточнил Дан.

— Прощалась.

— Лучше б ты отправила ее ко мне пораньше. При нашем монастыре есть специальная школа.

— Не с кем было отправлять.

— Да на любом корабле.

— Каком корабле, ты что? Ох. Ты ничего не понял. Космопорт, все вокруг — это же декорации. Планета вместе с жителями стала на новую ступень. Уже не в этом мире. Не в материальном, понимаешь?

— И Арику ты взять туда не можешь.

Лина скривила губы:

— Она моя дочь. Дурацкие законы! Я могу перевести любого, но не ее.

— Значит, когда девочка улетит…

— Планета исчезнет. Все это вокруг — специально для нее, как школа.

— А жители?

— Куклы. Их водят наши, те, кого я попрошу.

— Я уж подумал, ты слепила характеры.

— Я-то — нет. Зато Арика… Я разрешила ей играть, и она сделала несколько личностей. Странноватых, в чем-то идеалистичных. Мне придется поработать, чтобы перевести их к нам.

— Например, кентавра?

— Да. И еще с десяток мелких зверюшек тут, в Тепи.

— А улететь они не могут.

— Нет, конечно. Они, так же как и я, прикованы к планете.

Дан, помолчав, нерешительно спросил:

— Извини за подобный вопрос, но кто ее отец?

Женщина окинула его сразу похолодевшим взглядом:

— Ты стал хорошим Магистром.

— При чем тут это! При разных вариантах ответа девочке понадобится разный подход, и…

— И разная степень давления.

— Я не допущу ничего подобного, даю слово. Она будет свободна в своем выборе уйти или остаться. И, извини, если ты мне не доверяешь, зачем просишь о том, чтобы я устроил девочку к нам?

— Она все равно попадет к вам, Магистр. Вы слишком любите контролировать все необычное, а она, безусловно, необычна — хотя бы по своему происхождению.

— Но я должен знать о ней все.

— Все?

— Ладно, хотя бы имя ее отца. Проявись у нее аномальные свойства — а они проявятся — это не должно быть неожиданностью, ради ее же безопасности!

Лина независимо пожала плечами:

— Имя отца ты знаешь.

— Кто из двоих? — настаивал Дан.

— Каких еще двоих? — ощерилась Лина.

Дан задумчиво смотрел на женщину:

— Значит, вы все-таки встретились. Как он?

— Жив. Но он не хочет тебя видеть.

Магистр, чуть вздрогнув, пожал плечами:

— Тгон всегда был максималистом.

Лина слабо улыбнулась:

— Боюсь, Арика переняла от отца не только это. 

В воздухе висела плотная пелена песка и пыли. Вездесущие частицы забивали нос, хрустели на зубах, сыпались из волос при каждом движении.

Арика глянула вниз. Сквозь тучу пыли с трудом угадывались очертания двухголового чешуйчатого чудовища, подкапывающегося под основание крепостной стены. Из-под сильных перепончатых лап летели фонтаны песка, толстый ящеровидный хвост судорожно дергался в такт роющим движениям.

Отступив от бойницы, Арика жестом приказала подкатить чан со смолой.

На плечо девушки легла рука, выходящая из ничего. Она не принадлежала этому миру, и никто, кроме Арики, не мог видеть ее. Фыркнув, девушка шагнула за рукой. Иллюзио-сон развеялся. Арика неторопливо сняла датчики, вопросительно глянула на Дана.

Они находились в огромной комнате с высокими потолками без окон, освещенной тусклым серым светом. Из мебели в ней были только узкие койки, почти все занятые сейчас спящими учениками, опутанными датчиками. Арика огляделась — подобную сцену она видела впервые. Девушка представила, как дежурные Магистры ходят между лежащими, наблюдая, фиксируя. На юношеских лицах лежали странные полутона-полутени, делая их трудноузнаваемыми, чужими.