Нейзер так широко заулыбался, что я не на шутку струхнул, уж, не подслушал ли он мой короткий ночной разговор с Нэксом и Бэкси. Как раз в этот момент на аллее показалась Рунита и он веселым голосом сказал:

– Веридор, не волнуйтесь. Если вам нужно чтобы я корчил из себя последнего лоха, никаких проблем, сделаю.

Рунита торопливо шла по аллее и смахивала платочком с глаз слезинки. Когда она выходила из-под массивной каменной арки, увитой вечнозелёными лианами, то была снова весела. Отдав последний долг Геркону, моя жена подошла к карете с извиняющейся улыбкой. Нейзер тотчас выпрыгнул из неё, раскрыл перед ней дверцу и опустил подножку, а я перебрался на козлы. Через минуту мы тронулись и поехали на центральную улицу, выходящую на шоссе ведущее к дому Талбата Номула. Начинало смеркаться и на улицах зажглись газовые фонари. Мы ехали молча и почти не смотрели по сторонам на людей, гуляющих по широким, тенистым улицам этого красивого и очень ухоженного города. Всё вокруг было таким умиротворённым, что мне даже и не верилось в то, что всего в каких-то пятнадцати километрах от этого города против нас готовилась просто редкостная пакость.

Мы с Нейзером в своих парадных камзолах, богато расшитых золотом не очень-то выделялись среди всех прочих господ которые катались в открытых каретах и колясках по главной улице города, бульвару принца Казинги, зато Рунита, даже будучи одета весьма скромно, привлекала к себе взоры едва ли не всех мужчин. Спиной я чувствовал, как мой стажер, перехватывая эти взгляды, беспрестанно сверкал глазами и топорщил свои длинные усы. Он, явно, старался заменить меня даже в этом неблагодарном деле, пытаясь заставить молодых повес обращать побольше внимание на своих дам и не пялиться на чужих. Постепенно наше настроение улучшилось и мы снова стали весело разговаривать друг с другом и улыбаться. Нейзер был в этот вечер необычайно тактичен и уже не тыкал мне в спину ножнами своей шпаги и, валяя дурака, не похлопывал ими меня по плечу.

Перед тем, как выехать из Ладиска на Лесное шоссе, ведущее к Цветочным Горам, я остановил экипаж, слез с козел и зажег газовые фонари на его бортах. Время было уже вечернее и в наступивших сумерках это было не лишним. За городской заставой, которая существовала чисто номинально и представляла из себя здоровенную арку из белого мрамора, украшенную бронзовыми, позеленевшими от времени скульптурами, изображавшими сцену встречи Лавара Казинги и императора Марнейра на берегу реки Торойи, начинались предместья.

Доехав до конца бульвара, носящего имя этого весёлого, безбашенного ловеласа, мы проехали под огромной аркой и бойко покатили по широкому шоссе, обсаженному по краям огромными раскидистыми липами. Пора цветения этих деревьев уже почти окончилась, но в воздухе всё еще стоял их густой, пьянящий запах. Нам навстречу ехало множество экипажей, но мы, пожалуй, были единственными, кто решил поехать в Цветочные Горы на ночь глядя. Отъехав от города километров на семь, мы свернули направо и поехали по грунтовой просёлочной дороге, пустынной и безлюдной, которая также была обсажена по краям деревьями, но уже не липами, а большими вязами.

Дорога эта упиралась в небольшое фермерское хозяйство, вконец пришедшее в упадок. Не знаю стал ли Талбат Номул в действительности магом, но фермер из него был никакой. Поля справа и с лева от дороги поросли сорняками дивной пышности и среди них даже с очень большим трудом было возможно отыскать хоть одно культурное растение или овощ. Дом же его представлял из себя ещё более жалкое зрелище и я просто не представлял себе того, как Руните взбрело в голову идти сюда пешком и просить совета у этого редкостного раздолбая, который довёл процветающую ферму, купленную его дядей, Терлианом Мургладом менее восьми стандартных лет назад, до полного краха.

Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсора "Галан", звездная система Обелайр, планета Галан, западная часть континента Мадр, провинция Аргалон, дом Талбата Номула в пятнадцати километрах от город Ладиск у подножия горы Черные Братья.

Довольно большой и когда-то красивый двухэтажный дом малыша Талби стоял слева от дороги, метрах в ста от неё перед двумя высокими, массивными скалами чёрного гранита очень похожими на двух громадных великанов и к нему вела тропинка, едва заметная в траве, но достаточно широкая, чтобы мы могли проехать по ней. Это был типичный фермерский дом имевший массивное основание, сложенное из рустованного камня с террасой на всю его ширину, мраморная балюстрада которой очень сильно пострадала от какого-то побоища или катаклизма. Вокруг дома не было даже намека на какую-либо ограду, а большая клуба перед террасой представляла из себя скособоченный холмик, густо поросший сорной травой.

Большинство окон дома было криво заколочено корявыми, разнокалиберными досками, посеревшими от дождей и времени. По всему двору был разбросан какой-то мусор. Невысокий штабель полусгнивших досок, какие-то развалившиеся бочки, обгорелый остов фургона и разбитая сеялка. Зрелище это в ярком свете газовых фонарей было весьма печальным и удручающим. Благо хоть во дворе имелся проезд к дому и я смог подогнать нашу красивую, полированную карету прямо к ступенькам. Нейзер брезгливо огляделся, неприязненно хмыкнул и ловко выбросил своё сильное тело из нашего нарядного экипажа. Пружинисто и бесшумно приземлившись на траву, с грацией хищного зверя он быстро поднялся по ступенькам, серой тенью пересёк террасу и застыл возле дверей.

Прежде, чем я спустился с козел и осмотрел траву перед дверцей, на которую должна была спуститься моя возлюбленная, он осмотрел вход в дом, после чего повернулся ко мне и подал рукой знак, что всё в порядке. Рунита вышла из кареты со спокойной и уверенной улыбкой на лице. Её нисколько не смущала мрачная обстановка вокруг. Опершись на мою руку, она вышла из кареты, грациозной походкой поднялась по мраморным ступенькам и подошла двустворчатой резной дубовой двери, густо измазанной грязно-коричневой краской, которая уже вовсю потрескалась и шелушилась, словно ей было лет сто, не меньше. Моя жена взялась за большую бронзовую ручку, торчавшую из косяка и подёргала её несколько раз. В глубине дома тотчас раздалось какое-то неприятное, металлическое дребезжащее звяканье, словно это ледовая крыса гремела консервными банками на помойке, а не звенел колокольчик. Всё это после повсеместного галанского изящества и утонченности выглядело самым форменным безобразием и сплошным надругательством над нравами галанцев.

Минут пять к дверям никто не подходил и Нейзер собрался было подергать за ручку ещё раз, как в это время внутри дома послышались шаркающие, старческие шаги. На слух походка хозяина дома была стариковской, но я-то прекрасно знал о том, что эти звуки старательно издает молодой, полный сил верзила, который был на голову выше моего стажера и походил фигурой скорее на могучего космодесантника, нежели субтильного юношу, которым он прикидывался перед Рунитой чуть более года назад. Ох уж этот странный Талбат Номул и его сиротское жилище. Вообще-то всё это уже начало меня раздражать. Подчёркнуто мрачный, почти зловещий дом у подножия горы Чёрные Братья, пустынная дорога, заброшенная тропинка, двор, заваленный всяческим хламом и хозяин дома, затаившийся в нескольких метра от дверей, всё это походило на дешевый любительский спектакль.