В итоге с обеих сторон меня окружили Лиля и Даня, создав живой барьер. Марк, желавший занять место рядом со мной, лишь тяжело вздохнул с комичной беспомощностью и устроился напротив. Даня театрально прижался ко мне, делая вид, что ищет защиты от "грозного преподавателя", что вызывало новые взрывы смеха. Эта лёгкая, дурашливая атмосфера была лучшим лекарством — она стирала последние следы напряжения и напоминала, что жизнь, настоящая, шумная и чудесная, продолжается.
Кухня гудела от смеха и оживлённых разговоров. Бокалы наполнялись вином, мужчины ухаживали за женщинами, и когда всё было готово, Марк, на правах хозяина квартиры, первый встал с места, призывая всех к вниманию.
— Хочу предложить тост, — его голос, обычно такой собранный и профессорский, сейчас звучал тепло и расслабленно. — За эту встречу. За то, что мы все здесь собрались. За то, что самые тёмные дни остались позади, а впереди... — он посмотрел на меня, и в его глазах вспыхнула тёплая искорка, — впереди только светлое. За нас!
— За нас! — хором подхватили гости, и в звоне бокалов было столько надежды и радости, что по коже побежали мурашки.
Атмосфера была на удивление лёгкой и по-домашнему уютной. Денис и Пётр оживлённо спорили о футболе, Ирина и я обменивались рецептами, а Даня, окончательно освоившись, отпускал шутки, заставляя всех смеяться. Даже Марк, обычно сдержанный, хохотал, откинувшись на спинку стула.
Именно в этот момент Ярик, слегка навеселе и явно воодушевлённый общей атмосферой, обвёл всех весёлым взглядом и произнёс:
— А знаете, что? Так хорошо сидим. А вам не кажется, что было бы здорово встретить вместе и Новый год? Осталось-то совсем ничего!
Его взгляд скользнул по лицам и остановился на Лиле, в котором читалась немая надежда.
Подруга, в этот момент как раз откусывая нежный кусочек мяса, подняла на него холодные глаза. Она положила вилку и нож на тарелку с изящной медлительностью.
— У меня на Новый год приезжает вся родня, — произнесла она ровным, не оставляющим пространства для дискуссий тоном. — У нас запланирован большой семейный ужин. Очень... традиционный.
Ярик, не сдаваясь, улыбнулся во всю ширь своего добродушного лица.
— А что, я не против познакомиться со всеми сразу! Сэкономить время, так сказать.
Он не успел договорить, как взгляд Лили стал таким ледяным и пронзительным, что, казалось, воздух вокруг неё покрылся инеем. Она медленно подняла со стола свою вилку, не как угрозу, а просто как бессознательный жест, и внимательно её рассмотрела.
— Понял, — быстро выдохнул Ярик, откидываясь на спинку стула и поднимая руки в шутливой защите. — Слишком рано для знакомства с семьёй. Принято.
Его комичный жест вызвал новый взрыв смеха вокруг стола. Даже серьезный Денис фыркнул, а Пётр похлопал Ярика по плечу.
Тема, однако, была подхвачена.
— А мы с Ириной улетаем в Финляндию, — сказал Пётр, обнимая жену за плечи. — В домик у озера. Кататься на лыжах и в баню, пока ребенок с бабушкой будет.
— Я дежурю, — вздохнул Денис. — Так что встречать буду в участке, с коллегами. С шампанским и оливье, само собой.
— А я... — Даня мечтательно взглянул в потолок. — Возможно, навещу Мишку в деревне, ну и маму заодно.
Все взгляды невольно переместились на нас с Марком. Он перехватил мой взгляд и улыбнулся, а его нога коснулась моей под столом.
— А я как раз хотел посоветоваться с Никой, — начал он, и его голос притих, став более интимным, хотя его слышали все. — Куда лучше махнуть сразу после сессии? Например, я думал про горнолыжный курорт в Альпах. С камином и глинтвейном. Или... — он прищурился, глядя на меня, — рвануть на край света. В Исландию, смотреть на северное сияние. Ну, что думаешь, Благоволина? Горы или льды?
Все затихли, с интересом ожидая моего ответа. Даже Лиля отвлеклась от своего стейка. Я сделала вид, что глубоко раздумываю, постукивая пальцем по краю бокала.
— Глинтвейн, конечно, звучит заманчиво, — начала я, и увидела, как в глазах Марка вспыхивает победа. — Но... — я протянула паузу, наслаждаясь моментом, — я никогда не видела северное сияние. Миллионы звезд в красивом зеленом свечении… Разве это не волшебство?
Марк смотрел на меня, и его улыбка стала мягче, задумчивее.
— Исландия, значит, — кивнул он. — Значит, берём тёплые пуховики, штативы для фото и... обещание не ссориться из-за карты маршрута.
— Обещание не даю, — парировала я с лёгкой ухмылкой. — Но готова на компромисс. За право выбора музыки в дороге.
— Договорились, — он протянул мне руку через стол для рукопожатия, но вместо этого поднёс мои пальцы к своим губам и легонько их коснулся. Этот простой жест заставил меня покраснеть и вызвал одобрительный гул гостей.
— Ну вот, теперь и планы на Новый год есть, — подвела итог Ирина, поднимая бокал. — За новые горизонты! И за то, чтобы они были счастливыми!
— За новые горизонты! — снова прозвучал дружный хор, и в этот момент, в тепле дружеской компании, с рукой Марка в своей, я почувствовала, что самые лучшие путешествия — это те, что только начинаются. И они точно будут прекрасными.
Мы просидели до глубокой ночи в тёплой, дружеской компании. Марк, как и обещал, терпеливо выслушал все байки Дениса с работы, искренне вникая в каждую историю, и не забывая поглядывать на меня — будто проверяя, всё ли со мной в порядке, всё ли мне комфортно. Ярик, к всеобщему удивлению, добился-таки того, что Лиля снисходительно позволила ему проводить себя до дома. А Даня, прощаясь, хитро подмигнул и пошутил, что, похоже, Марк уже приковал меня к себе на цепь и отпускать не собирается. Но, поймав его грозный, хотя и наигранный взгляд, мгновенно ретировался, крикнув на прощание: «До свидания, Марк Викторович!»
Когда квартира наконец опустела, погрузившись в благословенную тишину, мы остались еще немного сидеть за столом. Свеча догорала, отбрасывая тёплые, танцующие тени на стены. Мы разговаривали уже не так громко, перейдя на более личные, интимные темы — о страхах, о надеждах, о мелочах, которые важны только вдвоём.
— Знаешь, — начал Марк, отставляя в сторону свой бокал и придвигаясь ко мне ближе. Его пальцы мягко переплелись с моими. — Сегодня всё было так... правильно. Так, как я всегда подсознательно хотел, но боялся даже представить. Словно все разрозненные части пазла моей жизни наконец-то встали на свои места. И главная из них — это ты. Но есть ещё кое-что, что сделает этот вечер по-настоящему идеальным.
Я посмотрела на него, затаив дыхание, всем существом предчувствуя важность следующего момента. И он произнёс те слова, которых я ждала и одновременно боялась услышать, потому что они навсегда меняли всё.
— Я люблю тебя, Вероника. Всем сердцем люблю.
Воздух застыл в моих лёгких. Мир сузился до его лица, до его глаз, смотрящих на меня с такой беззащитной нежностью и надеждой, что сердце взлетело к самым небесам. Это было первое признание. Долгожданное. Окончательное. Искреннее. Я знала, что люблю его, я знала это намного раньше, чем он, но не могла произнести первой, давая ему время дойти до этого самому. И сейчас, глядя в его глаза, полные любви и немого вопроса, я наконец смогла выдохнуть то, что так долго хранила в самом сердце.
— И я тебя люблю, Марк.
Его лицо озарилось таким счастьем, таким всепоглощающим светом, что стало светло даже в полумраке комнаты. Он не сказал больше ни слова. Он просто притянул меня к себе, и наши губы встретились в поцелуе — медленном, глубоком, бесконечно нежном, в котором было всё: и боль прошлого, и радость настоящего, и обещание будущего. Это был поцелуй-клятва. Поцелуй-дом.
Потом он бережно, легко, как перышко, поднял меня на руки и понёс в спальню, не прерывая поцелуя. И мир за стенами перестал существовать. Остались только мы — два человека, нашедших друг друга сквозь хаос и боль, и тихий шепот догорающей свечи, свидетельствующий о нашей любви.
А за окном, как по волшебству, повалил густой снег — тихий, торжественный, словно сама природа решила укутать город в белое покрывало, чтобы никто и ничто не потревожило наш хрупкий, новорожденный мир.
