Племянник присоединился к компании, он смотрел на Стрекозу, а думал о Марго, зря он ее вернул Алексашке, ну и что, что молоко у нее кончилась…

Леночка так захотела Егора Сергеевича, что позвонила любимому Алексашке, и назначила ему встречу у себя дома, ведь его жена вернулась от Егора Сергеевича…

А он, дойдя до своей комнаты, тут же позвонил Эмме, и сказал ей, чтобы она приехала на дачу к своему благоверному Кириллу. Он меньше всего хотел увеличивать число наследников дяди Кирилла, ведь у него с Эммой детей не было, а у Стрекозы была дочь Инна.

Инна, в отсутствии матери, замечательно третировала бабушку, она просто почти дома не была, пропадала на пляже, у подруг, на скамейке в парке с друзьями.

Бабушке оставалось смотреть на часы, греть воду, отключенную на летний ремонт и по возможности молчать. На ее упреки Инна реагировала круто и неожиданно, так, что бабушка кормила внучку и помалкивала.

На даче продолжались свои метаморфозы, после отличной любовной ночи, Кирилл предложил привезти на дачу Инну, дочь Стрекозы. Он, знал, что еще такая ночь ему в ближайшие дни не под силу и решил упрочить свое отношение с женщиной, сделав приятное предложение ее дочери. За Инной он сам съездил на машине. Инне на даче очень понравилось, она внесла оживление в местное общество и частенько сидела с Кириллом Николаевичем в его беседке, пока ее мать работала по дому.

Инна от скуки обошла дачу Егора Сергеевича со всех сторон, заметила одни странные окна, закрытые ставнями. Она их приоткрыла, за ставнями шли стекла, ажурная металлическая решетка, плотные вишневые портьеры. Девочка не выдержала своего любопытства и спросила у матери, а что находиться в этой комнате, в других окнах даже решеток не было, и шторы везде были легкие.

Стрекоза ответила, что у нее ключей от этой комнаты нет, Инна спросила у Кирилла Николаевича, тот сказал, что там находиться музей их семьи, он еще в стадии подготовки. Повар ничего не добавил к информации, зато охранник, которому пришлось заносить в комнату славянский шкаф, сказал, что там находиться склад древней мебели.

Поговорив с охранником, она попросила выпустить ее за ворота, осмотреть дачный поселок, пообещав ему вернуться через час. Дачный поселок состоял из внушительных заборов с большими, новыми домами, ничего интересного девочка для себя не обнаружила, если не считать машину, выезжающую из чужих ворот, она попросила довезти ее до города. Так она оказалась на свободе. Трое суток она гуляла по подругам, потом появилась в квартире отца. Прохору Степановичу она рассказала о даче с музеем, который так и не видела, тот сразу понял, куда исчезает вся антикварная мебель с гранатом в деревянных вензелях.

Выпросив у отца денег на жизнь, она пошла к бабушке, у нее и осталась до возвращения Стрекозы с дачи.

Прохор Степанович что-то пропустил в этой жизни, все женщины вышли из-под его власти, хоть шаром покати, а никого нет. Лера куда-то уехала, исчезла и Стрекоза, не сказав ему ни единого слова. Оставалась на месте его первая женщина, мать Паши. На безрыбье и рак рыба, поехал Прохор Степанович навестить мать своего старшего сына. Удивительная она женщина, всегда спокойно реагировала на отъезды и возвращение блудного Прохора Степановича.

Паша ухмылялся отцу и уходил к другу. Они оставались вдвоем, как два старых друга, без большой любви, без эмоций, просто сидели и беседовали. Он оставлял ей деньги, но чувства в нем не возникали, словно все давно бурьяном поросло. Косить бурьян чувств было лень, поговорив немного о Паше, Прохор Степанович уезжал в свою холостяцкую квартиру. Прохор Степанович решил осуществить задуманное, его безумно тянула Марго. Он приоделся и пошел к ее дому, ждать, когда она появится с коляской во дворе.

На этот раз ему повезло. Первым вышел из подъезда Алексашка и ушел в сторону дома Леночки, потом появилась Марго с детской коляской. Прохор Степанович встал перед ней, как Орфей. Он весь лучился силой, желаньем и любовью к молодой матери.

Марго грустно улыбнулась и покатила коляску по своему излюбленному маршруту в парке, Прохор Степанович шел рядом. Они разговорились.

В это время к ее подъезду подъехала крутая, большая машина Егора Сергеевича, он вышел из нее и увидел силуэты Прохора Степановича и Инессы Евгеньевны, на аллее парка. Драка с могучим Прохором Степановичем в планы Егора Сергеевича не входила.

Егор Сергеевич подъехал на машине к аллее, вышел навстречу парочке, и просто сказал:

– Привет! Прохор Степанович, а твоя жена Стрекоза Ивановна у меня на даче обслуживает своего начальника Кирилла Николаевича, вчера они в холле пили вино.

Прохор Степанович в лице изменился, а Егор Сергеевич продолжал говорить, улыбаясь:

– Если хочешь, тебя к ней отвезут на свидание, и он кивнул своему шоферу.

Что оставалось делать Прохору Степановичу? Любовь – любовью, но жена дороже, он сел в машину и его повезли к ней на дачу.

Егор Сергеевич остался на аллее парка, с детской коляской, в которой еще не уснул его сын… или не его.

Прохор Степанович проехал квартал на машине Егора Сергеевича и попросил ее остановить, ему стукнуло в голову, что мешать Стрекозе он не будет, а лучше пойдет домой. Прохор Степанович, войдя в дом, лег ничком на диван, а, проснувшись, на автомате позвонил Лере, она, почувствовав шестым чувством, охлаждение к ней Виталика, пригласила Прохор Степановича к себе в квартиру.

Выспавшийся Прохор Степанович приехал незамедлительно…

Хороший ужин довершил объединение. Рядом с Прохором Степановичем она себя чувствовала хорошо. С ним ей было спокойно и надежно. А он поделился своей информацией, она не особо удивилась, и сделала предположение, раз есть комод, шкаф, то должна быть кровать и трюмо. Он намек понял, и предложил предоставить наброски двух ново-древних предметов.

Дерево теперь старили до изготовления предметов, Виталика решили не подключать, а все сделать не мебельной фирме Прохора Степановича, а Гранат купить в другом городе.

Пустые мечты На следующий день Марго встретила Егор Сергеевич. Они дошли с коляской, по аллеи до местного пляжа. У пруда, в вечерних лучах солнца, лежали несколько человек, две девушки привлекли их внимание, на одной из них были только маленькие трусики, открытые публике груди, свободно волновались от ее дыханья. В трех шагах от них, на скамейке сидел молодой мужчина, тянул пиво из банки, и не отрывал глаз от доступных взгляду грудей. Егор Сергеевич от того зрелища, почувствовал пробуждение своих желаний, он готов был оторваться от Марго и ринуться к доступным грудям.

Марго это почувствовала и просто сказала:

– Егор Сергеевич, идем в твой номер в гостинице, ко мне домой нельзя, Алексашка может вернуться.

– Марго, а как же малыш, ему надо есть, а в гостинице нет детского питания?

– Да, не волнуйся, ты, у меня вновь появилось молоко.

– Но оно ведь кончилось?

– Не кончилось, а несколько дней его действительно было мало, а сейчас вполне хватит покормить нашего сына, если ты молоко не съешь за него.

– Не съем, оставлю ребенку, жаль, что я потратился на эту дачу, теперь у меня в городе нет квартиры, пойдем в мой номер в гостинице, здесь рядом.

– Я знаю.

Они поцеловались, проезжая мимо пляжа, унося импульсы желаний…

Ребенок спал, его оставили спать в коляске. Егор Сергеевич и Марго, по очереди приняв душ, по накатанным отношениям, вступили в новую фазу своей любви, но без участия грудного молока.

Егор Сергеевич отодвинулся от нее и спросил, глядя в гостиничный потолок:

– Марго, у тебя была однокомнатная квартира, она еще есть? Мне этот номер в гостинице обходится в копеечку.

– Тяжелый случай, после рождения малыша, мы из моей однокомнатной квартиры переехали в трехкомнатную квартиру свекрови, Инессы Евгеньевны, она, скрипя зубами, переехала в нашу квартиру. Дальше – хуже. Мою квартиру она отдала Родьке, его квартиру забрала для реставрационной мастерской, так, как она находиться на первом этаже, а себе купила двух комнатную квартиру в новостройке. Вот как!