Литмир - Электронная Библиотека

Глава 15

Любовь у комода Ленивое воскресенье подходило к концу, Лера перекрасила волосы, и посмотрела без всяких мыслей на телеэкран. Она переключала программы, но во всех программах встречала – комоды. У них, что сегодня день комода? – подумала недовольно Лера.

Запиликал мобильный телефон, молодой голос Виталика, что-то Ане стал говорить, но она уловила одно слово – комод.

– Виталик, что за комод? О чем ты говоришь, я что-то упустила.

– Лера, тут знакомые ездили на похороны своего старого деда, ему где-то 90 лет было, в его комнате обнаружили комод, весьма занимательный, предлагают его сдать в наш магазин.

– Комод с барельефом, а в нем гранат?

– Откуда Вы узнали? Они вам звонили?

– Нет, день так складывается, как пасьянс, ты очень вовремя позвонил. Когда, говоришь, комод привезут?

– Да хоть сейчас, магазин сегодня не работает.

– А ты, что не знаешь куда вести? Бери их под руки и вези вместе с комодом в нашу мастерскую по реставрации мебели, проще в Родькину квартиру. Знаешь где она?

– Обижаете, а вы там будете?

– Одеваюсь и выезжаю.

– Лады.

Лера заплатила наследникам комода наличными, за очередной гранатовый подарок судьбы. В квартире вместе с комодом остались Лера, да Виталик. Они осмотрели приобретенное сокровище, без слов понимая друг друга. Лера поймала себя на мысли, что Виталик ее волнует больше, чем комод. Дерево, оно и есть дерево, а человек не дерево. Он тоже это почувствовал, в квартире стоял убогий диванчик, от Родьки еще остался. Они одновременно сели на диван, и стали смотреть на комод, с первого взгляда было видно, что он сильно испорчен временем, но и отреставрировать его можно было вполне.

– Виталик, как ты думаешь, а чувства можно отреставрировать?

– Вы о чем?

– Так, почувствовала себя старым комодом. День такой сегодня, даже эта старая развалина с остатками янтаря меня не радует, все мне надоело!

– Да, вы что? Вам Егор Сергеевич за этот комод больше отвалит, раз в десять, после реставрации, конечно.

– Эх, этот Егор Сергеевич! Он Леру увозил и назад вернул, а она так и не видела музей той мебели, которую он у нас купил. Держал ее с ребенком у себя на даче месяца полтора.

– Да, вы что? Вот, мужик дает!

– Шура, все так запутанно, что этот комод мне ему продавать не хочется.

– Оставьте себе, или просто поставьте в магазине на продажу.

– О, ты мне уже и советы даешь! Кто из нас начальник?

– М…м…м… мало ли кто начальник?! Я мужчина, а вы женщина!

– Мне нравится твой ответ, как бы из него пользу извлечь? Ты не знаешь?

– А, чего тут знать? Вы – баба, я – мужик! Вы одна, я слышал, ваш Самсон Сергеевич за границей обитает. Я вообще один… Да вы сюда прямо из ванны приехали, волосы рассыпчатые, чистенькие, даже влажные, вы вся такая!

– Красиво говоришь, да здесь удобства относительные.

– Какие вам нужны удобства? Мы ж на диване сидим! Старый он, так и, что, нас выдержит.

– Ты чего это мне предлагаешь?

– Ничего не предлагаю, – обиделся Виталик, – рядом с вами нет бугая, я и обрадовался.

– Виталик, а ведь ты ездил к Марго в гости! Я вас вдвоем видела, ты к ней ездил!

Забыл?

– Нет, ничего я не забыл, она мне свой антикварный стул показывала, я его оценил и ушел, а в дверях с мужиком столкнулся, он тогда к ней ходил…

– Понятно, а я к ней после тебя пришла, и, похоже, с нее Инесса Евгеньевна Егора Сергеевича спугнула, он был в одних семейных с цветочками, а Прохор Степанович в это же время был там.

– И она его к себе взяла?

– Нет, он сам к Инессе Евгеньевне пришел и своих детей привел, а она от них сбежала в другую квартиру. А ты за собой своего отца водишь, как это ты один сегодня оказался?

– Вам, что отец мой не нравиться?

– Он хороший специалист, пригласишь его этот комод реставрировать, деньги на комоде уже лежат.

– Заметил, а мои услуги оплатите? За доставку антикварной продукции!

– Наличными? Ты мой служащий, зарплату получаешь, возьми ключи, привезешь сюда своего отца, он сам все знает, что делать.

– А ящики открывать будем? – не дожидаясь ответа, Виталик встал, поставил комод под старую люстру, обошел его со всех сторон, открыл ящики, – чудес не было.

Лера посмотрела на него, потом на открытые ящики комода, встала, подошла к комоду, достала маленькую бутылочку, на ней виднелась полу стертая надпись 'пихтовое масло'. Она взяла бутылочку в руки:

– А говоришь, ничего нет, а здесь такое сокровище! От деда Пихто осталось наследство.

– Выброси, зачем оно нужно!

– Смотри, какая упаковка! Им еще можно пользоваться.

Лера резким движением раскрыла диван, успев заметить, что внутри дивана лежит чистая простынь. Вторым движением она постелила ее на диван.

– Прошу, Виталик, все готово для испытания наследства, скорее, его приложения.

Лера легла на край дивана и стала смотреть на комод, ей казалось, что старый старик вселился в комод и подмигивает. Виталик одним движением залетел на диван, на нем сверкал металлическими украшениями кожаный, широкий ремень…

Лера повернулся к нему, погладила ремень:

– Хорошее у тебя укрепление, снять его можно? Или сложно?

– Да и вы в каркасе, вон какая у вас талия обтянутая! До вас не добраться.

– Не обижай, это летние платье, сейчас все ткани тянуться, – и она потянула замок на платье вниз.

Виталик снял ремень. Они механически, каждый сам с себя снимали одежду и складывали со своей стороны дивана. Они еще не верили сами себе, еще все казалось большой шуткой. Она протянула ему пихтовое масло, пальцами показала, как им надо пользоваться, он послушался.

Он умел играть на гитаре, надо было свои способности использовать в жизни, его тонкие пальцы, смазанные маслом, изобразили на мгновение игру на гитаре, больше этого не требовалось, он взлетел на чистое тело, такое живое, такое притягательно, такое нежное, такое готовое к нему, что он потонул в нем с замиранием сердца…

Комод стоял понуро, о нем просто забыли.

Инна перешла на новый уровень раздражения собственной матери. Она ей ныла про купальники, искала полотенце, такое, чтобы не очень детское было, и уходила на пляж. Мать ждала дочь, ждала, та приходила не раньше девяти вечера.

– Какой пляж, в девять вечера!?

– Чего ты на меня кричишь, еще светло! – отвечала с криком дочь, и выходила за дверь поговорить с приятелями, которые еще никак не могли разойтись по домам.

В половине одиннадцатого она заходила домой окончательно и врубала музыку на полную мощность. Реп сквозь сон – все равно, что ночной кошмар. Мать натягивала на голову одеяло и засыпала, она всегда засыпала в это время.

Под утро она проснулась от говора, где-то кто-то громко говорил. Марго зашла в комнату дочери, та спала, телевизор кричал. Под утро любые звуки кажутся более громкими. Мать вышла на кухню. Стиральная машинка горела семью лампочками, в ней лежал мокрый комок чужого покрывала. Она вышла на балкон, там стоял чужой велосипед со спущенными колесами.

Утро у дочери начиналось не раньше одиннадцати. Она просыпалась от телефонного звонка какой-нибудь очередной подружки.

– Инна, откуда у нас на балконе велосипед? У нас, что там стоянка чужих велосипедов?

– Нет, у моего нового парня два велосипеда, этот он мне дал.

– У него колесо спущено!

– Так это я по стеклам проехала, – безвинно ответила дочь, – ты мне лучше новый купальник купи, этому купальнику второй год пошел, я себе куплю новые шторки.

– Шторки – это, что такое?

– Купальник на тесемках, он по этим тесемкам перемещается.

– Я сегодня сама пойду на пляж, – сказала мать и ушла на кухню.

– Мама, ты чего?! Я большая девочка! Еще не хватало, чтобы я с мамой на пляж ходила!

Не жаловаться ведь Прохору Степановичу по каждой проблеме, подумала мать и отдала деньги дочери на новый купальник. Сама нашла в комоде свой старый купальник, которому было десять лет, и примерила его. А, что делать? Бюджет не вынесет двойных расходов.

34
{"b":"95241","o":1}