– Ты говоришь так возвышенно, – ответил Хельги, принимая ковш. – Что сдается мне, ты имеешь в виду дорогу к золоту, старый хрен!

– Конечно, я не могу упустить такой случай, а вдруг Сигмунд выиграет! – рассмеялся Гутхорм.

Солнце пригревало, как летом. Друзья заговорили о лошадях, Гутхорм обещал добыть для Хельги через знакомого купца тюрингских лошадей. Хельги вспомнил, что хотел бы купить еще и пару смышленых мальчишек для кузницы, так как Хотнегу пора жить отдельным домом и они уже заготовили древесину для строительства.

– Не знаю, – продолжил Хельги, – где смышленых трэллей найти. Может быть, у тебя на берегу поискать, или в Хольмгард податься, или к ливам на их рынки у Пиискавы. Кстати, я видел, ты рабынь привез?

– Хочешь взять? Недорого отдам.

– Может быть, одну отдашь победителю в стрельбе? Люди запомнят твою щедрость. А вторую я, так и быть, прикуплю.

– Ну, я знаю, что твой Инги хороший стрелок, тихоня!

– Щедрость украсит любого хёвдинга! – проговорил Хельги.

Гутхорм отпил немного эля и вытер усы. В это время Туки из Алаборга победил и Альгиса, и других сильнейших. Победителя подвели к херсиру и годи. Гутхорм одарил его серебряным запястьем, но многим показалось, что это не очень щедро.

А Хельги, глядя на опухший подбородок Туки, подумал, что вряд ли рискнул бы сцепиться с этим парнем, и чуть улыбнулся, посмотрев на сына. Инги, покричав со всеми в честь победителя, теперь звал народ соревноваться в стрельбе из лука. После объявления, что он идет в поход с Сигмундом, Инги стал шумным и веселым.

Вот и Эйнар уже готовится, надевает щиток на левую руку, смотрит узлы на тетиве, рядом вертится его сестрица, девушка ладная, как говорится, на выданье. Гутхорм искоса глянул на Хельги:

– Что за девка такая?

– Хочешь посватать Оттару? Это Салми, дочь Торда, сестра Эйнара.

– Хороша! Но Торд не лучшая родня, хотя Эйнар у него парень что надо.

– Он не его сын. Торд взял в жены его мать уже тяжелой. Помнишь Гудлауга? Это он с ней порезвился перед отъездом.

– Тот весельчак, что погиб на порогах по пути к Миклагарду?

– Тот самый. Поэтому Торд так легко отправляет мальчишку от себя подальше.

– Ну да, он так рьяно выступил, что тебя опередил. Впрочем, я не сомневался в твоей поддержке, тем более мой сын идет с Сигмундом. Уверен, они помогут друг другу.

– Конечно. Я надеюсь еще и Хотнега уговорить, чтобы отпустил сына с нашими парнями. Четыре человека от годорда – вполне приличная подмога для Сигмунда будет.

Парни выставили щит на трех жердях, с пятидесяти шагов в него попали многие. Передвинули цель еще и еще раз, но Инги и Эйнар выжидали, пока не останутся самые лучшие стрелки.

Гутхорм объявил награду победителю: одна рабыня на выбор из пары тех, что привезены им сюда. Зрители возбужденно зашумели. Соперники переглянулись.

Мальчишки отодвинули цель на сто шагов. Наконец началось главное соревнование. Хельги подумал, что составной лук, захваченный им много лет назад на Данпе, вероятно, тяжеловат для сложения и возраста Инги, а пять оставшихся стрелков были опытны и сильны.

Все стрелы Инги попали в цель. Но и другие стрелки не промахнулись.

Зрители решили, что щит надо передвинуть. Мальчишки гурьбой бросились исполнять решение, попутно выясняя, кто имеет больше прав на столь важное задание.

Снова приготовились стрелки, прислушиваясь к легкому ветерку, пришедшему с запада. Стреляли в том же порядке, и после подсчета промахов на линии стрельбы остались только Хуурту-охотник, Эйнар и Инги.

Тут появилась Илма, и Хельги проводил ее взглядом в то время, как она проталкивалась сквозь толпу молодежи к Инги. Прижалась к нему, не стесняясь, пока он ждал своей очереди. Принесет ли удачу ее близость? Все наперебой рассказывали ей, какой Инги молодец, и Илма улыбалась так, словно это она поразила всех своей меткостью. Хельги прищурил желтый глаз, глядя на невесту сына, и поэтому пропустил, как Эйнар быстро и метко послал свои стрелы в цель. Инги и Хуурту также не промахнулись.

Снова передвинули щит. Ветерок усилился, и оставшиеся три стрелка, поднимая носы, стали еще внимательнее прислушиваться к движениям воздуха.

Первым вышел из толпы братьев и зрителей Эйнар. Последняя стрела ушла далеко в сторону, и Эйнар, не очень приветливо окинув взглядом соперников, отошел к своим. Ветер увел и одну из стрел Хуурту.

Хельги провел языком по губам, глядя, как Инги выходит на стрельбу: если он сейчас не промахнется, то выйдет победителем. Инги медленно и твердо поставил ноги на линии, положил стрелу, взглянул на цель, поднял лук, оттягивая тетиву, и тут Хельги ощутил приближение ветра, не сильное, но отвлекающее. Так и есть – Инги, видимо, решил переждать, но, передумав в последнее мгновение, отпустил тетиву. Стрела прошла рядом со щитом, но мимо. Инги, мотнув головой, снова изготовился, поднял лук и, выпустив стрелу, проследил полет – есть! Народ радостно вскрикнул, подбадривая Инги. Запрыгали с визгом Илма и ее подружки. Следующую стрелу Инги отбирал особенно тщательно, наконец изготовился, поднял лук. Сыграла тетива. Все видели, что стрела Инги должна была попасть, но, задев край, она отлетела в сторону от щита. Мальчишки побежали проверить. Да, оцарапала самый край, самый-самый край! – кричали, еще не добежав обратно.

Две стрелы Инги не попали в цель – он выбыл из борьбы. Илма, прижав руки к лицу, стояла, испуганно глядя на него, дернулась было навстречу, но, видимо, наткнувшись на его взгляд, остановилась. Двое стрелков продолжили спор.

Теперь первым вышел на линию Хуурту, придирчиво осмотрев каждую отобранную стрелу, изготовился, перестал улыбаться и, не меняясь в лице и в скорости движений, не обращая внимания на крики зрителей, послал все три стрелы в цель. Обернулся по сторонам, снова вжал голову в плечи, словно ожидая осуждения, и улыбнулся всем своей странной улыбкой.

Народ возбужденно шумел, восторгаясь меткостью малознакомого лаппи-охотника. Дети кинулись дотронуться до стрелка, девчонки улыбались и что-то говорили ему все разом.

Эйнар, подойдя к линии, подождал, пока все успокоятся, присмотрелся к щиту, уже так далеко отодвинутому, что многим было и не дострелить до него, прислушался к воздуху. Примерился, поднял лук повыше. Только две стрелы попали в цель. Эйнар посмотрел на руки, на лук, пожал плечами и, склонив голову набок, пошел к своим. На лице его блуждала улыбка – он опять победил Инги да и всех участвовавших в соревновании руотси. Тут он хлопнул себя по лбу, развернулся и первым подошел к Хуурту сказать слова одобрения. Вдвоем, окруженные толпой зрителей, они подошли к хёвдингам.

Гутхорм подтвердил награду. Зрители зашумели, одобряя щедрость херсира. Привели молодых пленниц, привезенных с Саба-йоги. Добровольные советчики придирчиво осмотрели и чуть ли не ощупали каждую с ног до головы, все наперебой советовали, какую брать. Хуурту смотрел на них растерянно.

Гутхорм тем временем заговорил с ним. Хельги пришлось помогать в переводе. Лаппи, как и все охотники, тяжело говорил на северном языке. Гутхорм спросил о южных соседях, новых вендах, переселяющихся все ближе сюда, на север. Хуурту, подбирая слова, сказал очень длинную для себя речь:

– Лес подрубят, пожгут, запашут. Не глубоко, не как ваши. Скот немного разводят на брошенных полях. Охотятся… странно охотятся, словно следующего года не будет. Найдут стадо оленей или косуль, перебьют всех. Я им говорю, зачем всех бьешь? А они смеются: другим не достанется. Реку весной перегородят, запруду устроят, рыбы набьют столько, что половина сгниет, потом весь берег тухлятиной воняет. Я им говорю, куда столько бьешь? А они говорят, рыбы много, ее не жалко. Ну, так это слова… А сколько же река может родить? Для них эти реки чужие… А чужую девку, как ни повернешь, все одно, не детей же ей твоих растить.

– Как думаешь, останешься здесь или дальше на север пойдешь?

– Посмотрим, перезимую рядом с Доброй Илмой, поброжу по лесу. Охотники говорят, здесь косули много, бобра, куницы, да я и сам вижу. Путь здесь лосиный большой, сейчас идти будут и весной пойдут.