Ишь, чего удумал!

Всю ночь мне не давал уснуть пьянящий аромат его крови, я чувствовала его даже сквозь закрытую дверь. И так непривычно было слышать ритмичный стук живого сердца за стеной. Лишь под утро я провалилась в неспокойный сон.

Наутро Макс всё ещё крепко спал на моём диване. Я не исключала тот сценарий, что он сбежит под покровом ночи, осознав весь ужас произошедшего. Но видимо он был не из робкого десятка. Значит я в нём не ошиблась.

— Я жутко проголодался, – раздался у меня за спиной мужской голос, пока я гремела кофейником.

— Могу сделать тебе сэндвич, кажется в холодильнике завалялась ветчина с сыром, – без оглядки на парня ответила я.

— Я думал ты совсем не ешь пищу смертных, – скептически рассуждал он с легкой улыбкой на лице.

— Почти. Я ем обычную еду, когда хочу ощутить её вкус. Не часто, – сказала я, откусив кусочек вчерашнего хлеба напоказ. – Но голод она не утоляет.

— Это я уже понял, – сказал он, разминая шею и ощупывая повязку. Улыбка вмиг улетучилась.

— Тебе нужно хорошо питаться следующие несколько недель и начать принимать витамины, – порекомендовала я. – И прости за это, нужно было ещё вчера извиниться.

— Забей. Меня не так-то легко завалить.

Он и не догадывается, что благодаря моим стараниям вчера чуть не оказался на том свете, и благодаря им же задержался на этом.

— Ешь, – я поставила перед ним на стол тарелку с сэндвичем и чашку крепкого кофе.

— Мне бы в душ и переодеться, – напомнил он с набитым ртом, жадно набросившись на еду.

Я ещё раз пробежалась взглядом по разорванной окровавленной одежде на нем и почувствовала легкий укол совести.

— Да, конечно. Я тебе что-нибудь подберу из одежды Адама.

— Твой парень? – Макс вопросительно приподнял бровь, даже жевать перестал.

— Сосед и друг. – поправила его я, и он расслабился.

Странно. Ревность?

— А он знает, что ты... ну того? – Макс перешёл на заговорческий шёпот.

— Вампир? Да. Он тоже. Мы стараемся не пересекаться с людьми и держимся вместе. Не волнуйся, он сегодня на смене и вообще дома бывает крайне редко.

— Понятно. – засунув в рот остатки бутерброда, он направился в сторону ванной, раздеваясь по пути и разбрасывая по полу свою одежду.

Зажмуриться я не успела, и передо мной мелькнул крепкий подтянутый мужской зад. Абсолютно обнажённый.

— А где моя тачка? – крикнул он уже из ванной. – Только не говори мне, что ты бросила мою малышку где-то там совсем одну.

— В двух квартала отсюда, – так же громко ответила я, пытаясь перекрикнуть шум льющейся воды.

Не только мое обоняние работало на пределе своих сверхъестественных возможностей рядом с ним, но обострился и мой нечеловеческий слух. Я слышала, как капли воды разбиваются о его крепкую грудь, как они стекают по волоскам на теле и падают вниз, отстукивая бешеный ритм о пол душевой кабины. Эти звуки рисовали передо мной чёткую картину происходящего за стеной. Трусики неприятно увлажнились, и я впервые устыдилась реакции своего тела.

Я боролась с непреодолимым желанием войти в собственную ванную и наброситься на него. Сначала отпить ещё глоточек его сладчайшей крови, а затем трахнуть. А может сделать и до и другое одновременно. От фантазии о своих вонзающихся в его шею клыков и его пронзающего меня в это время члена я застонала в голос.

Разум победил плоть, вот только от этого не легче. Я так и не решилась пойти за ним, потакая своей похоти и голоду.

Через пару минут он вышел, обёрнутый одним лишь белым махровым полотенцем. Не потрудился даже обтереться насухо, и теперь крупные капли стекали по его торсу прямо к паху, где утопали в мягком ворсе полотенца.

— Слушай, а кто ещё скрывается в тени, так сказать? Оборотни, вот, например, существуют? – не унимался он, похоже ему не занимать любопытства.

Мне пришлось отвлечься от любования мужским телом ради ответа. Я была даже благодарна ему за это.

Я не буду больше пить из него! Хватит с бедного парнишки.

— Да, почти все, о ком ты когда-либо мог слышать, существуют и проживают бок о бок с людьми, как правило незаметно для них. Очень немногие из смертных знают о нас, – ответила я, всё ещё не отрывая взгляда.

— И снежный человек? – хохотнул он и одарил меня обезоруживающе обаятельной улыбкой.

— Нет. Все, кроме снежного человека, – так же весело ответила я.

Давно, уже очень давно мне не было так легко и свободно рядом с кем-то. Кто бы мог подумать, что человек сможет составить хорошую компанию бессмертному.

— В голове не укладывается, как вам удается скрывать ТАКОЕ?

— Наш главный закон – не обнаружить себя, жить тайно. И тех, кто его нарушает, жестоко наказывают.

— У вас что же и тюрьмы для монстров есть? – попытался он пошутить.

— Тюрьмы не нужны, если провинившиеся мертвы, – коротко пояснила я.

— Понятно. – серьёзным тоном сказал он. – А свидетели, то есть люди, их тоже убиваете?

Я промолчала. Он воспринял это как положительный ответ и нервно сглотнул.

— Не всегда, – поспешила его успокоить.

Хотя его будущее было не определено. Нет, убивать я его точно не стану, не в моём стиле, но и что делать дальше, не знаю. Понятия не имею. Отпустить и надеяться, что не сболтнёт лишнего? Я не настолько доверчива и наивна. Обратить? Но хватит ли мне сил... Да и парнишка скорее всего будет против.

Может Адам подскажет ответ. Надо сделать так, чтобы он всё забыл и жил дальше своей обыденной жизнью, как ни в чём не бывало. Адам должен разгадать, что это за иммунитет такой, почему вампирский яд на него не действует, и сделать так, чтобы подействовал. Или вколоть другое вещество, стирающее последние несколько дней из памяти. Он же у нас учёный.

Хотя и мне стоит поменьше болтать. Вон уже сколько секретной информации выложила. Но с ним у меня почему-то возникла особая связь что ли, мне хочется поведать ему о своём мире, чтобы он влился в него.

— Посиди здесь. Мамочке надо переговорить с папочкой. – усадила я его на диван и направилась в спальню Адама за одеждой, а заодно и позвонить другу, чтобы узнать, выяснил ли он что-нибудь о Максе и тайне его крови.

Но Адам не ответил на мои сообщения, трубку тоже не взял. Когда он работает, то не замечает ничего вокруг. Надо присмотреть за Максом, пока Адам не разберется с его кровью. Не хочется с ним возиться, но чего я ожидала, ведь я сама его сюда притащила.

— А что, прикольно тут у вас, – сказал он, озираясь по сторонам и оценивая интерьер при свете дня.

— Вот, держи. – кинула я ему вещи, а Макс их молниеносно поймал.

— Можно? – показал он в сторону коробки с заветренными вчерашними пончиками, которые я принесла с работы.

Приходится устраивать весь этот маскарад ради прикрытия. Мне нравится этот город, и переезжать я в ближайшие пару лет не планирую, поэтому обживаюсь: нашла приличную работу, завела пару друзей среди коллег, имитирую нормальную деятельность человеческого организма типа поедания якобы любимых сладостей и походов в туалет.

— Угощайся, – отмахнулась я, подвинул сладости поближе к нему.

Макс ухватил сразу два пончика и незамедлительно отправил один из них целиком в рот.

— Шпасибо, – ответил он с набитым ртом и плюхнулся обратно на диван.

На мой вопросительный взгляд он лишь пожал плечами и, словно извиняясь, сказал:

— Что? Я голодный!

— Никакой еды на диване, ешь за столом! Не хватало мне ещё тут крошек! – строго поворчала я на Макса, когда заметила, что он потянулся рукой к коробке с пончиками за очередной порцией.

— Слушай, тебе придётся пересмотреть кое-какие свои правила, – упрекнул он меня. – Если ты уже забыла, то напоминаю, смертные вообще-то едят и довольно часто. И к тому же, ты же расположила на диване СВОЮ еду...

Он шутливо указал на свою грудь большими пальцами обеих рук и улыбнулся во все тридцать два белоснежных зуба. При этом изо рта у него выпал большой кусок непрожёванного пончика, что меня рассмешило. А он забавный. И симпатичный... Поспешно прогнала эти мысли прочь из своей головы, а свой смех подавила приступом фальшивого кашля. Не хочу, чтобы он думал, что я поддаюсь на эти его уловки милого парня.