– Скорее закатят пьянку у себя, отметят, – хмыкнула женщина.

Алиса продолжала что-то говорить, склонив голову в мою сторону, а я – кивать в такт ее словам и движению автобуса.

Когда мы подъезжали к кладбищу, я уже знала, что родители Аркадия Александровича скончались: мать в прошлом году, а отец гораздо раньше. Родных братьев и сестер у него не было. Кто-то из двоюродных хотел приехать, но Алиса не знала, добрались или нет. Нескольких чужаков она из собравшихся в храме вычислила. Я была в их числе, но слишком молода для подобного родства – так рассудила сама девочка.

Выходило, что жена Иванова, Людмила Борисовна, и ее дочь Ярослава – вот и вся моя родня среди тех, кто приехал на похороны. Если, конечно, никто из двоюродных дядюшек или тетушек не подтянется.

Что-то, и вероятнее всего, это были здравый смысл и трезвый ум, подсказывало мне, что две эти женщины вряд ли будут в восторге от внезапного появления здесь внебрачной дочери усопшего. Поэтому, едва после кладбища мы вернулись в город, я предприняла попытку к отступлению. Однако Алиса, быстро раскусив мои намерения, буйно запротестовала. Дабы не привлекать к своей персоне ненужного мне сейчас внимания, я смиренно позволила увести себя за руку в сторону вытянутого одноэтажного строения с огромными окнами.

В столовой был накрыт длинный стол, вдова с дочерью сели во главе, а мы с Алисой и ее мамой заняли места ближе к выходу. Раиса, так звали мать девочки, выбрала такую рассадку неспроста – ближе к кухне, женщина продолжала ответственно контролировать все процессы. Ну а мне грела душу мысль, что близость к улице даст мне возможность в скором времени ретироваться.

Я ковыряла ложкой кутью, чтобы хоть чем-то занять руки, и внимательно слушала трогательные речи о покойном от присутствующих. По всему выходило, что отец мой был человеком широкой души, отличным хирургом, прекрасным руководителем и образцовым семьянином. Последнее утверждение казалось мне спорным, ведь, как я успела узнать, Иванова была его второй женой. И уж если говорить об идеальном отце семейства, следовало вспомнить хотя бы о моем существовании… Впрочем, человеку ничто не мешало с годами остепениться. Хотя моя мудрая мать всегда твердила, что брак может быть только один, все остальное – фикция и никчемные попытки кому-то что-то доказать. Опыта в этом деле ни у нее, ни у меня не было, поэтому и проверить утверждение мне пока не довелось.

– Добрый день, скажете что-нибудь об отце? – услышала я голос дочери Иванова. – Я, кстати, Ярослава. А вы?

Она подошла к блондинке из гостиницы, которая сидела за столом напротив меня, и теперь стояла, выжидательно на нее глядя.

– Елена Геннадьевна, – спокойно ответила девушка. – Коллега. Возьму слово чуть позже.

– Где вы вместе работали?

– В Москве.

– Ясно. – Ярослава поджала губы и отошла в сторону окна, где стояли двое молодых мужчин в темных пиджаках. Один был высоким, смуглым, вид имел какой-то уж очень сосредоточенный, а второй, напротив, казался растерянным, измученным, словно толком не спал последние дни.

Я испугалась, что сейчас девушка заинтересуется и моей персоной. Я понятия не имела, знает ли она о моем существовании и будет ли рада знакомству.

– Ты смотри, – зашептала Алиса матери, – Яська сестру ищет!

Раиса коротко кивнула, не пожелав развивать разговор. Тогда словоохотливая соседка переключила внимание на меня.

– Тут такое дело, нарочно не придумаешь, – заговорщически зашептала она. – Короче говоря, Аркадий Александрович признался своим, что у него кроме Ярославы дети есть. Она-то всю жизнь думала, что единственная и неповторимая, но оказалось, что нет!

– Ничего он не признался, – тихонько фыркнула Раиса. – Дураком-то не был, поди. И не узнали бы они никогда от него. Зря, что ли, Аркадий столько времени тайну хранил?

– Ну да, – согласилась Алиса. – Там как вышло, он попросил помощи в поиске своих детей у московского приятеля.

– Того самого, что видеотрансляцию погребения хотел организовать? – не удержалась я.

– А кто его знает, – хохотнула девчонка. – Не удивлюсь. Так вот, тот ему прислал письмо электронное. Иванов его на рабочем месте читать стал, не удержался. Тут я его понимаю на все сто: я бы тоже ни о каких делах думать не смогла, пока не узнала бы, что там. Любопытно же! Ну вот, читает он, значит, и тут в кабинет к нему врываются Людмила Борисовна с Сонькой, – тут Алиса кивнула на одну из двойняшек, брюнетку, что сидела по диагонали от нас. – Срочная операция нужна, после аварии парнишку привезли. Иванов и подскочил в одну секунду, помчался в операционную.

– Какой же светлый человек, невероятный специалист, – тихонько прокомментировала Раиса. – Сколько боли за ближнего…

Она невольно слушала рассказ дочери, который наверняка был ей прекрасно известен. Женщина трудилась в одном коллективе со всеми действующими лицами.

– В общем, прочитала Иванова переписку ту, вот так и узнала, что у муженька, помимо Ярославы, дети имеются.

Я сидела, опустив взгляд в тарелку, и рассматривала лужицу меда, растекшуюся в липкое пятно неровной формы рядом с ноздреватым блинчиком. Вот сейчас Алиса спросит меня: «Кстати! А уж не ты ли тот самый внебрачный ребенок?» Но она не задавала вопросов, продолжая увлеченно рассказывать мне историю, которую считала очень занятной:

– Такое она там учудила, в кабинете-то!

– Чуть технику казенную не разбила, – добавила Раиса.

– Сонька как увидела, что Людмила Борисовна творить начала, сразу на помощь звать бросилась. Мамка-то первая прибежала, кабинеты рядом.

Раиса усмехнулась:

– Да там чуть ли не парень после аварии с операционного стола вскочил, так Иванова буйствовала.

– Вот не понимаю я все-таки, – нахмурилась Алиса. – Ну есть еще дети, и что? Или он ими обзавелся, будучи уже женатым на Людмиле Борисовне?

Мать спокойно ответила дочери:

– В подробности она не вдавалась, да и успокоилась быстро. Выпустила пар, а потом мир да любовь пышным цветом. Все-таки женщина взрослая, понимает, поди, что воздух сотрясать – дело неблагодарное. Детей обратно-то не родишь. Да и жили они с Ивановым душа в душу. Так, мелкие ссоры в какой семье не бывают? А после кончины его так и вовсе сказала мне: «Хорошо бы познакомиться».

– С кем? – удивилась Алиса.

– С детьми его.

– Это еще зачем?

– Все-таки Яськина родная кровь, как ни крути.

– А их позвали? – любопытствовала Алиса.

– Почем мне знать? – пожала женщина плечами. – В списке гостей не было. Да и непонятно, успел ли Аркадий детей-то найти.

– А их, кстати, у него сколько? Ну, не считая Яськи? – не унималась девочка.

– Сонька рассказывала, – сообщила Раиса с важностью, будто речь шла о сведениях государственной важности. – Она осталась в кабинете, когда Людмила за компьютер-то мужний засела, что кричала что-то про дочь. А потом и вовсе вопила: «И сын!» Но кто его знает, что там на самом деле. Может, сокрушалась, что сейчас о дочери узнала, не ровен час, и сын объявится? Кто его знает, что она там себе надумала.

Выходит, о моем существовании женщины в доме Ивановых знали. Новость о том, что Ярослава – не единственный ребенок главы семьи, восприняли скверно, но потом вроде бы страсти улеглись и они худо-бедно свыклись. Людмила даже обмолвилась, что не прочь была бы свести знакомство. Интересно, она это для красного словца среди коллег бросила или и в самом деле желала встречи?

– Может, они просто вид делали на людях, что все хорошо, а дома Людмила Борисовна ему мозг выносила? Вот и не выдержало сердце…

– Тише, – шикнула на дочь Раиса.

Алиса тут же замолчала. То ли добавить к увлекательной истории было нечего, то ли гадала, сколько на самом деле у покойного было детей. А может, и вовсе ждала от меня какой-нибудь реакции. Я продолжала смотреть в тарелку, боясь поднять на соседок взгляд, словно нашкодивший ребенок.

Судя по всему, нотариус не лукавил: ни о каком убийстве речи не было, и Иванов скончался от проблем со здоровьем.