При сборе вещей мужа я всё же нашла свою домовую книгу и ксерокопию паспорта, которые лежали в его документах. И я в жизни не поверю, что они оказались там случайно и он взял их по ошибки. Только не после всей его лжи и прочитанного мной диалога с его любовницей.

— Доченька, может я побуду с тобой, а то мало ли, как Юра себя поведёт? — обеспокоенно спросила мама, боясь оставлять меня с мужем наедине.

— Всё будет хорошо. Не волнуйся. Ты же знаешь, что в случае чего я не дам себя в обиду. По крайней мере, я ещё хорошо помню несколько приёмов с уроков самозащиты, и Юра об этом прекрасно знает.

— Но я всё равно буду гулять с Владиком недалеко от дома, так что если что зови.

— Мамуль, ну ты же не бросишь коляску, чтобы поспешить мне на помощь? Лучше сосредоточься на внуке, а я сама разберусь с мужем. На крайний случай воспользуюсь женским оружием, сковородкой и скалкой.

— Так скалки у тебя нет.

— Значит в ход пойдёт что-то другое, уж я не растеряюсь.

Не веря, что Юра психанёт и посмеет поднять на меня руку, я попыталась убедить в этом маму, проводив её с Владиком до двери.

И уже через полчаса мой неверный был дома, пребывая в хорошем настроении и ещё не зная, какой ответный сюрприз я ему устроила.

— Карина, я дома. А чем… чем это у нас тут так воняет? Хлоркой? И что это за сумки в коридоре?

Выйдя из спальни, я сложила руки на груди, холодно посмотрев на мужа, который в очередной раз не смог ничего прочесть на моём лице, попросту игнорируя мои эмоции.

— Это твои вещи.

— Мои вещи? В смысле? — Улыбка медленно исчезла с губ Юры, а между бровей залегла глубокая складка, когда он нахмурился, пытаясь сообразить, что происходит.

— А что непонятного? Ты мне изменяешь, а вот последствия твоей измены. Мы разводимся и ты идёшь на три буквы.

— В смысле разводимся? Как?

— Юр, ну не тупи. Включи наконец-то мозги.

Муж перевёл взгляд на сумки, потом снова посмотрел на меня, на этот раз более осознанно, начиная понимать что к чему.

— Так… а ну постой. Это какая-то шутка?

— А это похоже на шутку?

— Карина, ты что, всё ещё не смогла простить меня за ту глупую фразу? Я назвал тебя цветочком, а ты…

— Ну я не такая тупая, Юра, чтобы поверить в этот бред! И да, я читала твою переписку с любовницей, и даже нашла свои документы, которые ты забрал себе, видно что-то задумав.

— Так… нет… Ты не можешь просто взять и выгнать меня из квартиры!

— Это моя квартира, она куплена до брака и ты в ней не прописан.

— Ты что, охуела? — всё же сорвался Юра, заметно покраснев и теперь тяжело дыша, словно после пробежки.

Обычно спокойный и уравновешенный, он теперь казался совершенно другим мужчиной, опасным и взрывным. Но даже так я его не боялась, не сомневаясь в своих силах.

— Нет, я как раз таки поступаю с тобой так, как ты этого заслуживаешь. Так что если из нас двоих кто-то и охренел, так это ты.

— Я больше двух лет тебя терпел, лобызал перед тобой, чтобы что? Чтобы выгнала меня из дома и я остался ни с чем?

— А чего ты от меня ждал? Думал, я буду цепляться за твои ноги, радуясь, что ты на мне женился?

— Ну а кому ты кроме меня была нужна? Ты знаешь, как о тебе отзывались сотрудники? Мужик в юбке, стерва, терминатор и как-то там ещё. Да, ты выглядишь как женщина, но в тебе нет ни капли женственности. Ты не можешь быть нежной, не можешь довериться мужчине и любишь вся тянуть на себе. И знаешь, каково это жить с тобой? Это чувствовать себя никчёмным и ни на что неспособным, ведь ты всё знаешь лучше и делаешь тоже лучше. Даже уйдя в декрет ты всё равно капала мне на мозги, заставляя чувствовать себя слабаком. А я хотел быть мужчиной! Хотел, чтобы ты слушалась меня и всегда искала у меня помощи! Но нет, ты же, блядь, не такая!

— Боже, какая пламенная речь. Ну и зачем же ты женился на мне и делал вид, что любишь? Ах да, ты же был неспособен накопить на собственную квартиру, а жить с родителями в твоём возрасте стало уже стыдно. Да ты просто жалок! Ладно ты меня не уважаешь, но ты же не уважаешь ещё и самого себя, раз, как ты говоришь, лобызал перед женщиной, к которой ничего не испытываешь. Слабак! Вот кто ты. Самый настоящий слабак.

С каждым моим словом Юра дышал всё прерывистей, а его лицо наливалось кровью, став красным как помидор.

Он прекрасно знал, что я права, поэтому молчал, не в силах выдавить из себя хоть слово. При этом он не думал уходить, продолжая слушать меня, проглатывая унижение.

И я бы ещё долго могла словесно нападать на него, но в какой-то момент осознала, что трачу своё время впустую. Что толку говорить Юре, какой он мудак, когда это уже ничего не изменит?

— Уходи, — не попросила, а приказала, — Я больше не хочу тебя видеть.

Юра дёрнулся, видно собираясь подчиниться, но потом застыл на месте и что-то в нём изменилось. Что-то неуловимое, но важное, что удерживало его от необдуманных поступков.

— Ну уж нет, я не позволю тебе унизить меня, а потом вышвырнуть вон. Только не после нескольких лет, которые я потратил на такую стерву.

Резко шагнув ко мне, так быстро, что я не успела увернуться, когда он схватил меня за волосы, потащив в сторону гостиной, Юра ударил меня кулаком в бок, стоило мне только попробовать вырваться.

Боль на мгновение ослепила, но я всё же смогла её подавить, благодаря адреналину и злости, быстро растекавшимся по венам.

— Отпусти меня!

— О-о-о, не волнуйся, я тебя сейчас отпущу. Знаешь, что такое послеродовая депрессия? Женщины порой несколько лет с ней борются, но не всегда удачно. Некоторые не выдерживают и выходят через окно.

— Ты с ума сошёл? Тебя посадят!

— Это если докажут. А мы с тобой оба знаем, что друзей у тебя особо нет, ты вечно дома, с ребёнком, и кроме твоей мамаши никто не сможет сказать, что у тебя всё было хорошо с головой.

Не разжимая пальцы, хотя я и вцепилась ему в руку ногтями, упираясь ногами и пытаясь вырваться, Юра тянул меня к окну.

И шансы пережить падение с шестого этажа были мизерными.

Уже у самого окна я забилась ещё истеричнее, брыкаясь и пинаясь, но Юра будто не чувствовал боли, продолжая нести какую-то чушь, которую из-за гула крови в ушах я не могла разобрать.

Неужели я переоценила свои силы? Или я чересчур заблуждалась в Юре, не допуская мысли, что ему в голову придёт нечто подобное?

— Отпусти меня! — Продолжая вырываться, я уже несколько раз задела мужа локтем, разбив ему губу, и вполне удачно ударила его по колену, но проблема заключалась в том, что из-за какой-то звериной ярости он словно ничего не чувствовал.

— Ну я же сказал, что отпущу, так что потерпи немного, — неестественно спокойным, как для такой ситуации, голосом ответил Юра, почти подтащив меня к окну.

Но только он потянулся к ручке, чтобы открыть его, а я успела воспользоваться моментом, пока он держит меня одной рукой, что-то произошло.

Раздался хруст и чей-то крик, вслед за чем в разные стороны полетели осколки.

— А ну не трогай мою дочь, сумасшедший! — отчаянно произнесла мама, всё же не послушавшись меня и вернувшись в квартиру.

И такому повороту событий я была только рада, от облегчения чуть не упав на колени, но кое-как сохранив равновесие.

Правда в голове всё равно пронеслась мысль «а где же Влад?», как будто мама могла оставить его без присмотра одного на улице.

И когда мой муженёк упал на пол, получив вазой по голове, я на эмоциях и в отместку несколько раз пнула его в живот, чтобы он и не думал вставать до приезда полиции.

Меня трясло, мама что-то мне говорила, но я её не слышала и смотрела исключительно на Юру, не понимая, как всё обернулось подобным образом.

Совсем недавно я была счастлива и радовалась, что у меня такой замечательный муж, а сегодня он чуть не вытолкал меня из окна, разозлившись на правду.

И мне ещё ни разу до этого случая не приходилось сталкиваться с такой безудержной яростью, которая уродовала лицо человека, делая его похожим на монстра.