Раз вода не помогла, а меня всё ещё жгла обида, я поманил девчонку к себе. Разорвать своим великаном упругое лоно – тоже хорошо может помочь.

Она робко подошла, но всё ещё стояла далеко от меня.

– Раздевайся! – приказал я.

Но она лишь мотнула головой. А в глазах появился какой-то злобный огонёк.

А вот это уже интересно. Обычно на меня смотрели либо со страхом, либо с восхищением. Второй раз за день видел неподчинение.

– Ты оглохла или бессмертная?! – рявкнул я. – Не слышишь, что тебе говорят?

Она секунду стояла, а потом сглотнула. Её дыхание стало прерывистым. Но противиться воли альтира – значит подписать себе смертный приговор.

Дрожащие пальцы расшнуровали верёвки на животе, она скинула платье сначала с одного плеча, а потом с другого. Одежда, шурша, упала на пол, открыв чудесный вид на упругую грудь с остро торчащими сосками и тёмный треугольник между ног.

Прекрасно. То что надо. Но…

– Как смеешь ты так смотреть на меня?

Я перегнулся через чан, схватил её за руку и подтащил к себе, легко приподнял, и вот уже моё тело ощущало невинный трепет.

Склонившись к нежным губам, я хотел уже было поцеловать.

– Вы монстр! И достойны смерти! – громко выпалило создание.

Кажется, я сошёл с ума из-за брата, потому что мне померещилось, что она сказала…

– Мой народ не допустит того, чтобы вы взошли на трон.

Нет, твою мать! Это не мираж и не игры разума. Девчонка действительно извергала из себя эти слова.

Я только хотел отстраниться, но тут же почувствовал, как в рёбра вонзилось что-то острое. А сама пигалица вжалась в меня и зубами вгрызлась в шею.

Боль прострелила всё тело. Жар сменился холодом. На мгновение я опешил. По венам будто разлетелась лава.

Взревев, я откинул девчонку. И только сейчас увидел выросшие когти и зубы, в глазах появились золотые прожилки, которые всё больше разрастались. Вода окрасилась в бордовый цвет.

Это что… моя кровь? Я схватился за шею и посмотрел на руку.

Точно.

– Тебе не жить, волчица!

Не размышляя, я вцепился в её голову и начал топить. Она вырывалась, билась, вдыхала рывками воздух. И когда это получалось, то по купели разлетался заливистый хохот.

Сильная, зараза! Я всё ещё не мог утопить эту дрянь. Но чем меньше она сопротивлялась, тем больше ощущалась слабость в теле.

Да что за ерунда?

Мои руки ослабли, и в этот миг девчонка вынырнула.

– Убей меня, ублюдок! – выплёвывала она слова. – И сам подохнешь.

Опять смех. Я же отходил от неё, пока не врезался спиной в стену чана.

– Твоё тело теперь принадлежит мне. И ты ничего с этим не сделаешь.

Я чувствовал, как под кожей взрываются пузырьки, в глазах мутнело. Будто меня отравили ядом.

– Ты же понимаешь, что я могу не убивать тебя, но сделать так, что ты до конца жизни будешь просить смерти, – тихо, но с угрозой протянул я, всё ещё ощупывая шею.

– Я могу сама себя убить. И тогда ты точно подохнешь. О! Это стоит того.

И она, повернувшись ко мне спиной, нырнула. Мой взгляд уцепился за клеймо на её плече. Суринна!

В голове не укладывалось. Мысли метались. Не может она быть из отряда охотников на оборотней и волчицей одновременно. Или может?

В одно движение я оказался возле неё, вытянул из воды и развернул к себе лицом. А суринна всё продолжала смеяться. В её золотых глазах искрилась невероятная радость.

– Стража! – рявкнул я.

В купель ввалились мужчины.

– Эту… связать. Киньте её в темницу. Я позже решу, что с ней делать.

Девчонку вынули из воды и под непроходящий хохот утащили.

Да что за день сегодня такой? Как будто меня кто-то проклял. Я с силой ударил по воде.

Но ничего. Буду решать проблемы по одной за раз. Сначала надо выяснить, как избавиться от яда, а потом уже закончу дело с братцем.

Я вышел из купели и осмотрел раны. Под рёбрами несколько и на шее. Подошёл к зеркалу. В глазах появились жёлтые прожилки. Оборотни. Это мерзавка заразила меня. Как? Как такое получилось, что её проглядели? Я казню всех, кто брал её в слуги. Или нет… Никто. Ни одна живая душа не должна знать, что это произошло. Особенно, мой братец. Он точно воспользуется этим.

Я не знал, куда себя деть. Опёрся на стол и сжал его. Внутри бурлило так, что хотелось кричать. Может, и стоит?

Вдохнув, я заорал. Стол хрустнул, оставив в моих руках куски. Сила оборотня. Так вот почему я не мог утопить девчонку: она же волчица. И сейчас я наполнялся мощью.

Надо проследить, чтобы мерзавка не навредила себе. Не верится. Всё сразу не могло так совпасть. Наверняка это проделки Наймона. Убью его. Скормлю псам.

Всю ночь я почти не спал. Болело тело. По венам будто бежали пузырьки. Я судорожно думал, что делать дальше, надо успокоиться, ведь только с холодным разумом можно что-то придумать. Но раздражение переплеталось со смятением, туда подмешивалась лихорадка. Мне казалось, я горю, а потом резко погружаюсь в ледяную воду. Это всё яд. И он мешал думать.

Утром, быстро одевшись, я побежал вниз. Огненная ярость прошла, теперь можно поговорить с волчицей. Только как удержаться от соблазна задушить её собственными руками?

Шаэра

Я пришла убить владыку, но он уже умирал, и его смерть бы не решила проблем. Тогда я обратила внимание на наследника. Вальтарион Лонарвейл стал моей главной целью. Я подобралась слишком близко к альтиру, а он в своей безнаказанности наслаждался жизнью. Монстр, который не должен существовать.

Вместе с другими горничными я зашла в его комнату. Нужно осмотреться, подумать, где спрятаться или что использовать. Например, можно отравить вино или воду в ванной. Могу сама укрыться в гардеробной комнате, а ночью перерезать его шею.

Но он вернулся, и я немного растерялась. Не ожидала, что служанки так быстро сбегут, а Вальтарион решит меня изнасиловать. Озабоченная груда мышц. Но это хороший шанс: ничего не откладывая, расправиться с ним сейчас!

Пока я снимала платье, думала, что делать: разорвать артерию на шее, чтобы умер уже сегодня или заразить, передать оборотничество. Тогда его убьют свои же стражники. Но если Вальтарион сядет на трон как владыка, то может отменить преследование оборотней, ведь он станет одним из нас. Хотя, скорее всего, никогда не признается, но будет в моей власти, и я смогу его использовать.

Решено.

Платье с тихим шелестом упало на пол, и я легко перешагнула кучу ткани. Альтир пожирал меня глазами, он явно думал только своим дружком. Моё тело совершенно, и я это знаю, ведь оно тоже оружие. Многолетние тренировки не прошли даром, но не сделали мужиком. Я сохранила утончённую девичью стать, в то время как внутри клубилась сила.

Вальтарион не сводил взгляда с обнажённой груди, скоро слюна закапает на дорогой паркет. На меня часто так смотрели, мужчины примитивны: задерёшь юбку, и они не заметят кинжала в руке.

Не сдержавший, альтир схватил моё запястье, а я позволила себя прижать ближе. Ведь мне нужно подобраться к его шее – самое беззащитное место, где идут вены и артерии.

Всё, скрываться больше не стала: сказала, что о нём думаю, и вцепилась удлиняющимися клыками в плоть.

Он не ожидал, заорал, оттолкнул. Потом даже хотел убить, только это будет и его смерть.

Было не страшно. Я не боялась умереть, поэтому наслаждалась агонией альтира. Хохотала, как сумасшедшая, а он метался. Скоро Вальтарион поймёт, что выбора у него нет. Теперь его жизнь изменится навсегда.

Вызванная стража притащила меня в темницу. Болваны.

– Заприте её, она хотела убить альтира!

Глава охраны запер клетку, но я видела, как похотливо он смотрел на моё обнажённое тело. Рано или поздно он придёт.

И правда, утром, после обхода и смены караула, стражник появился перед моей камерой. Я сидела на тухлом матрасе, набитым прелой соломой, и обхватив колени руками. Вместо одежды дали какую-то тряпку и я пыталась прикрыться и чуть согреться.