– Она совершеннолетняя, – ответил Грей. Ему почему-то стало немного легче.

– Тогда действуй! – сказал Рали, поднимаясь с кресла. – И прекрати ходить туда-сюда – у меня голова кругом идет!

Грей остановился и бросил сердитый взгляд на приятеля:

– Я никогда не хожу туда-сюда. Рали усмехнулся:

– Совершенно верно. Жуткая привычка, правда? Кажется, Уиклифф того же мнения.

Грей рассердился еще больше:

– Не смей сравнивать меня с этим дураком Уиклиффом и его женой. Мой брак будет совершенно иным.

– Да ну? – Рали навел на него монокль.

– Да! Эта парочка вообразила, что они влюблены друг в друга, а мы с Кейт вступаем в разумный брак, от которого выгадаем оба. Она вернет себе утраченное состояние вместе с моим именем и титулом, а я получу жену, которая родит мне наследников. Все очень просто. И убери эту дурацкую штуку. – Грей выбил из руки Рали монокль и с гордо поднятой головой вышел из кабинета.

Все просто. Сделка. Брак по расчету. Грей повторял в уме эти слова, а у него за спиной смеялся Рали.

Кейт, соблюдая приличия как хозяйка дома, а не бедная приживалка, позвонила, чтобы принесли чай с кексом. Незваные гости, несомненно, догадались об упадке, царящем в Харгейте, но они не могли знать, что слуги присутствуют лишь временно и что никакая компаньонка здесь не живет. Она старалась говорить погромче, чтобы отвратительный мистер Пимперингтон мог ее услышать, избегала прямых ответов на ядовитые вопросы миссис Паркер и зорко следила за Люси, принарядившейся для гостей.

Впервые ей захотелось занять у сестры хоть немного тщеславия, так как, несмотря на новое платье, она казалась себе серой мышкой по сравнению с гостями. Джентльмен, которого Кейт окрестила “денди”, утопал в атласе и шелке всевозможных оттенков. Высокий воротник его сорочки был накрахмален, часы висели на цепочке, а кольца сверкали. Он почти затмил женщин яркостью своего наряда. Но дамы тоже блистали великолепием. На них были роскошные платья с такими глубокими вырезами, что ее собственное показалось Кейт совсем скромным. Плюмажи и перья украшали искусно сделанные шляпы, ридикюли были вышиты бисером, а веера они не переставая то вертели в руках, то с щелканьем раскрывали и обмахивались ими. Это средство общения было для Кейт таинственно и непонятно.

Они откусывали крошечные кусочки кекса и в упор, прищурившись, разглядывали Кейт, фальшиво улыбаясь при этом. Да это просто экзотические гадюки из одной папиной книжки с картинками – они одновременно красивы и смертоносны. Кейт захотелось сбросить их с кресел и вылить чай им на головы.

Но вместо этого ей пришлось холодно кивать в ответ. Она старалась не прислушиваться к внутреннему голосу, говорившему ей, что эти люди представляют высший свет, который она покинула и куда больше не вернется, что бы там ни говорил этот надменный деспот Грей. А о неожиданном объявлении помолвки, причинившем такую боль, не хотела даже думать. Сейчас для нее главное – не дать гостям возможность одержать над ней верх.

– Но вы, конечно, знаете леди Бредли? Она знаменита своими приемами. У нее все бывают! – сказала миссис Паркер.

Кейт уже собиралась прекратить эту никому не нужную беседу и начать нормальный разговор, как вместе с другим денди вернулся Грей.

– Кейт не бывала последнее время в Лондоне, – как бы между прочим заметил он и встал у нее за креслом. – Она несколько лет носила траур по умершему отцу и не могла предаваться подобным фривольностям.

– Но вы должны поскорее привезти ее в город! – заявила миссис Паркер и взмахнула веером.

– Вероятно, я это сделаю после бракосочетания, – ответил Грей и погладил кончиками пальцев Кейт по плечам, отчего она вздрогнула. – Надеюсь, вы простите, если я немного эгоистичен в отношении того, что принадлежит лично мне.

У миссис Паркер отвисла челюсть.

– А теперь позвольте проводить вас обратно в город. Вы, конечно, торопитесь, – спокойно сказал Грей.

Рали не досталось чая с кексом, но он не протестовал. С легкой улыбкой он наблюдал за происходящим и стал поторапливать других с отъездом. Прекрасно. С Кейт и этого краткого визита было достаточно. Она встала и пожелала им доброго пути. Все это время Грей не отходил от нее, словно она была его собственностью.

Наконец суматошные гости, громко разговаривая и хихикая, отбыли. Кейт с облегчением вздохнула, но ей еще предстоял разговор с Греем. Они были одни, так как Люси и Ратледж, как только гости уехата, удалились в сад. И Кейт вдруг оробела.

Маркиз молчал, но внимательно смотрел на нее, как бы стараясь заглянуть ей в душу. Кейт отвернулась – ей вовсе не хотелось показывать свое смятение, но, невзирая на гнев и унижение, она помнила, как замерло сердце, когда он объявил ее своей невестой. К счастью, голову она пока что не потеряла и сумеет быстро положить конец этой сентиментальной ерунде. Она ни за что не согласится на такое безрассудство. И показывать свою привязанность к нему она тоже не собирается. Грей и так слишком самоуверен.

Глубоко вздохнув для храбрости, Кейт повернулась к Грею и твердо произнесла:

– Нет.

– Что нет? – спросил он, подняв чертовски выразительно бровь.

– Я не выйду за вас замуж!

– Разумеется, выйдете, – возразил он, направляясь к ней.

Кейт сделала шаг назад.

– Это несерьезно! Я оценила ваши усилия защитить мое доброе имя, но в этом нет необходимости, уверяю вас. Я никогда больше не увижу этих кошмарных людей, и мне безразлично, что они скажут обо мне.

Грей сжал губы, затем слегка улыбнулся:

– Но мне не безразлично.

– С вашими трудностями справляйтесь сами! – вызывающим тоном сказала Кейт.

– Боюсь, вас это тоже касается.

Его хладнокровие, кажется, доведет ее до белого каления.

– Нет, только вас. Я хочу вернуться к прежней жизни, и без вашего в ней участия.

Она увидела, как напряглись у него скулы.

– Поздно, Кейт, и вы это знаете.

– Разве вы не понимаете, что я не могу на это пойти? Я не могу… быть такой, как они! – Кейт сделала жест в сторону окна.

– Как кто?

– Я не могу уехать в Лондон и болтать там глупости, как эти несчастные. Улыбаться, когда не хочется, обмахиваться веером…

– Вы имеете в виду Пимперингтона и ему подобных? – Грей презрительно фыркнул. – Они просто дураки, недостойные даже ползать у ваших ног!

Кейт чуть было не смягчилась от комплимента, но решила не поддаваться на лесть.

– Я не смогу притворяться. Я ведь повариха, конюх и служанка. Я перестала быть леди.

Грей глухо рассмеялся:

– В вас больше прямоты и достоинства, чем у любой так называемой леди! Вы такая, какая вы есть на самом деле и какой захотите быть, Кейт. После того, что вы пережили, вы все сможете!

Вера Грея в ее силы обескуражила Кейт. Возможно, с его помощью ей удастся вновь войти в блестящий высший свет, но была другая причина, которая побуждала ее отказаться от брака с ним.

– То, о чем вы говорите, не имеет значения, потому что я не хочу выходить за вас замуж.

– Не будьте смешной, – сказал Грей. – Вы ведь разумная девушка.

Она вздрогнула. Быть разумной стало ей в тягость. Когда именно ей захотелось расстаться со своим благоразумием? – спросила себя Кейт. Когда она влезла в кабинет маркиза Роута с пистолетом в руке? Или когда она в первый раз посмотрела ему в лицо и… коснулась его тела? На мгновение Кейт охватило неистовое желание стать ветреной и беззаботной, напялить штаны и убежать из-под власти этого человека, бросив родовой дом, который был ей так дорог.

– Вы хотели респектабельности для сестры. Почему же вы отказываете в том же себе?

Кейт чувствовала, что совсем запуталась. В начале их странных отношений они были как бы на равных – оба независимы и уверены в себе, а теперь… Вот Грей стоит перед ней, надменный как обычно. Он завладел ее сердцем и не оставил ей ничего взамен, лишив ее даже самообладания.

– Я сама не знаю, чего хочу, – выдавила из себя Кейт.