— Полицейские машины, «скорая помощь», что вы видели или слышали? — спросил я.

Парень протянул руку и схватил двадцатку, сунув ее в карман.

— У этого шикарного здания не было ни полицейских машин, ни скорой помощи.

— Ты уверен? — спросил я.

— В ту ночь я занимался разведкой. Был там с семи до пяти или шести утра. Ни хрена не видел.

Может быть, мне следовало прочитать им лекцию о том, что разведка — это работа на банду или мафию, или на кого там они, мать их, работали. Но иногда ребенок должен был делать то, что должен был делать ребенок. Вы не знали, какая у них была домашняя жизнь, как сильно они нуждались в дополнительных деньгах.

Так что я держал рот на замке.

— Еще что-нибудь странное? — спросил я.

— Не, чувак. Это была спокойная ночь. Просто крутые люди в крутых одеждах, разъезжающие на крутых машинах. То же самое дерьмо, что и в любую другую ночь. Только, может быть, более шумно, потому что вечер пятницы и все такое.

— Хорошо. Спасибо, — сказал я, кивнув им, а затем вышел из винного магазина еще более озадаченный, чем когда вошел.

Могли ли дети морочить мне голову, чтобы раздобыть немного лишних денег? Конечно. Но что-то в уверенности этого парня подсказывало мне, что он не лжет. А в богатых районах у банды, мафиози или того, кто заправляет кокаином в этом районе, должны быть разведчики. Особенно вечером в выходные.

Я съел свой импровизированный ланч на заднем сиденье такси по дороге в гораздо менее роскошный район города.

Вернемся в район, где я нашел еще один офис частного детектива, прямо рядом с залогом и через несколько дверей от спортзала для кикбоксинга.

Все они принадлежали моим старым приятелям.

Ксандер руководил фирмой частных детективов. Кей управлял тренажерным залом для кикбоксинга. Но мне был нужен владелец заведения, где давали залоги. Гейб. С которым я случайно столкнулся в деле, над которым мы оба работали, только с разных сторон.

Мы оба получили по заднице от культуриста ростом шесть футов шесть дюймов и весом в четыреста фунтов, а затем залечили свои раны за парой стаканчиков, пытаясь придумать, как привлечь этого ублюдка к ответственности.

Мы не были близки, на самом деле, но он мог бы дать мне кое-какую информацию, если бы я попросил.

Его офис был милым местом в неблагополучном районе, доказывая, что залоговые обязательства по-прежнему являются надежным бизнесом, если вы знаете, что делаете. Стены были серыми, а все остальные аксессуары черными.

С тех пор, как я был здесь в последний раз, его немного переделали.

В передней части за столом сидела женщина за пуленепробиваемым стеклом. Сразу за ней находилась толстая металлическая дверь, ведущая в заднюю часть, где, должно быть, находился Гейб и его кабинет, если он там был.

— Чем я могу вам помочь? — спросила женщина, одарив меня дружелюбной, но профессиональной улыбкой. Такой, которая говорила, что она, возможно, работала с людьми, которым нужна была помощь с залогом, но она не встречалась с ними.

— Гейб здесь? — спросил я.

— Да, но он занят. Могу я спросить, кто спрашивает?

— Если бы вы могли упомянуть блондина из Балтимора, было бы здорово, — сказал я.

— Тогда ладно, — сказала она, затем потянулась за своим телефоном.

Я отошел на несколько футов, покачиваясь на каблуках, зная, что он собирается выходить.

Не прошло и минуты, как запертая дверь в коридор распахнулась, и там появился Гейб.

Он был симпатичным парнем со светлыми волосами и высоким, крепким телосложением.

— Мне пришлось, черт возьми, отбелить глаза после того, как я вошел в тот гостиничный номер, — сказал он, ухмыляясь мне.

— Да, не самый лучший момент, — сказал я, вспоминая, как обозвал его задницей, потому что он был единственным человеком в этом чертовом городе, которого я знал, когда обнаружил себя прикованным к кровати голым, если не считать гребаной подушки поверх моего барахла, после того как меня ограбила цыпочка, которую я привел к себе в номер после всей той пьянки, что мы устроили с Гейбом.

— Какого хрена ты делаешь в моих краях?

— У меня есть дело, — сказал я ему.

— Это привело тебя в город? Должно быть, у тебя глубокие карманы.

— Да. И я хотел бы попросить об одолжении, если у тебя еще есть связи в полиции.

— Да, конечно, — сказал он, кивая. — Давай прогуляемся, — предложил он, выводя меня на улицу. — Итак, что у тебя происходит?

— Богатая бизнесвумен…

— Господи, не трахай ее, — сказал Гейб, заставив меня фыркнуть.

— Я уже выслушал эту лекцию. В любом случае, она очнулась в больнице с перерезанным запястьем, ее насильно посадили на 5150, и она, блядь, понятия не имеет, что произошло.

— Ни хрена себе. Это интересно.

— Да. Проблема в том, что никто из соседей не помнит, чтобы видел копов или машины скорой помощи. Как и некоторые дети, которые в ту ночь рыскали по улице.

— Да, это странно, — сказал Гейб. — Неужели она ничего из этого не помнила?

— Ни черта, — сказал я ему. — Все, что она помнит, это как ждала доставку китайской еды. Она была одна. Потом она очнулась в больнице.

— И ты уверен, что у нее просто не была плохая ночь?

— Она чертовски уверена. Как и ее личный ассистент, который разыскал нас и нанял.

— Хорошо. Ну, да, я могу спросить, посылали ли каких-нибудь копов по ее адресу в…

— Здание на Чапел-лейн.

— О, она очень богата, — сказал он.

— Пентхаус в здании на Чапел-Лейн, — уточнила я.

Гейб присвистнул при этих словах.

— Да, кто-то должен помнить, как его вызывали в эту квартиру.

— Именно.

— Я поспрашиваю сегодня и перезвоню тебе.

— Я ценю это.

— Может быть, когда дело будет закончено, мы сможем выпить и поговорить о том, как все прошло. Чертовски интересно знать, что произошло. При условии, что ты не будешь по уши влюблен в клиента в конце дела.

— Я могу вести себя прилично, черт возьми, — сказал я и выпустил смешок, когда в нескольких ярдах от меня подъехала и припарковалась машина, шикарный спортивный автомобиль черного цвета, который стоил не меньше сотни тысяч.

— Кто бы мог притащить такую машину в это… — начал я, но тут дверь открылась, и из нее вышла роскошная женщина с черными волосами и убийственным телом.

— Брок, это моя девушка, Кори. Кори, это Гейб, — объяснил он, положив руку на поясницу женщины.

— Блондин из Балтимора, — сказала она, улыбаясь мне.

— Это я, — согласился я.

— А цепи — это твое предпочтение? — спросила она. — Гейб никогда не подтверждал.

— Нет, — сказала я, качая головой.

— Не обращай на нее внимания. Такие вопросы — профессиональный риск.

— Да? Чем занимается?

— Я владелица БДСМ-клуба, — сказала она мне, заставив мои брови взлететь вверх.

— Ни хрена себе?

— Ни хрена себе.

— Круто. И я получаю дерьмо за то, что мне нравятся успешные женщины? — спросил я, взглянув на Гейба.

— Мне нравится эта женщина, независимо от ее успеха, — сказал он, пожимая плечами. — У тебя патологическое влечение к определенному типу женщин.

Таково было общее мнение.

Что мне нравились богатые женщины.

Чего никто не понял, так это того, что дело было не в деньгах. Я сам зарабатывал деньги. Неплохие деньги, учитывая, что я часто проявлял инициативу, когда дело касалось моей работы.

Дело было не в деньгах.

Дело было в мирской жизни.

Это было их стремление к приключениям.

Но, прежде всего, это была уверенность.

До сих пор я не встречал никого столь же уверенного в себе, как богатая женщина, которая знала, что, что бы ни случилось в ее жизни, она твердо встанет на ноги.

Никто, и меньше всего мужчина, не смог бы сбить ее с ног и удержать на месте.

Такая уверенность, да, это было чертовски сексуально.

И, как правило, они страдали от нехватки секса, потому что парни с серебряными ложками были дерьмом в постели, так как им никогда не требовалось быть иными, ведь любая девушка со знаками доллара в глазах будет стонать и извиваться, как будто у нее самый лучший секс в жизни, если это означает, что она может прокатиться на его яхте.