Громкий стук копыт разрушил тишину. Поднявшись, Вэнь Шаньяо открыл ворота, замерев при виде всадницы на черном коне. Тело охотницы Минъюнь было скрыто черной тканью, лишь глаза светились серебром. К седлу была прикреплена клетка с десятками собранных душ.

– Здравствуй, Минъюнь.

– Душа, что не желает идти на суд Фагуань, – тихо ответила охотница, не моргая смотря на Вэнь Шаньяо. – Ты нарушаешь правила этого мира.

– Я знаю, и в этом нет и капли моей вины.

– Сегодня я пришла не за твоей душой, – продолжила Минъюнь, протянув руку в перчатке.

Помедлив, Вэнь Шаньяо неохотно отдал ей душу, и та перепрыгнула на ладонь охотницы.

– Пускай тетушка Фагуань учтет, какую жизнь прожила эта душа, и дарует ей лучшую.

Минъюнь положила душу в клетку и ударила пятками коня, что встал на дыбы и заржал.

– Постой! – успев перехватить поводья лошади, воскликнул Вэнь Шаньяо.

С заметным недовольством охотница взглянула на него, вопросительно приподняв бровь.

– Может, ты знаешь, почему это тело черпает ци из неиссякаемого источника?

– Тело? – переспросила та, усмехнувшись. – Твое тело создано, а не рождено, душа же помещена в него специально, иначе не смогла бы нормально существовать. Дух ли ты? Нет. Человек ли? Лишь выглядишь им. Вход на суд тетушки Фагуань тебе закрыт.

Конь мотнул головой, прогоняя юношу, и устремился вперед, растворившись дымкой в ночи.

– Тело создано, а не рождено… – прошептал Вэнь Шаньяо, взглянув на руки с изрезанными запястьями. – Не понимаю…

Опершись об стену, он закрыл глаза. Его настоящее тело было слабым – дальше третьей ступени пройти не могло. Но и Ян Сяо выделялся только за счет своего желания всем помочь, с каждой ступенью он терял одно из чувств. Оказавшись же в этом теле, Вэнь Шаньяо впервые почувствовал собственную мощь: ци спокойно протекала по меридианам, а ее количество пугало. Неужели Ян Сяо что-то знал об этом в прошлой жизни и потому так спокойно отдал тело? Где сейчас этот баловень? Не могла же его душа просто взять и исчезнуть?!

Вздохнув и выпрямившись, Вэнь Шаньяо тряхнул головой, и с волос упал голубой лепесток. Поймав его, он задумался, ощущая тяжесть в груди. Одна из пиявок ушла. От этого неприятно болело сердце, и хотелось… отомстить? Убить? Рассеять душу? Сразу все, но не стоять на месте.

Губы Вэнь Шаньяо медленно расползлись в улыбке, и в глубине его глаз вспыхнули белые огни.

В комнате мастера стоял бардак. Лу Даньсяо в спешке собирала вещи, перебирая книги и тетради, складывая одежду в сумку цянькунь.

– Мастер куда-то собралась?

Вздрогнув от неожиданности, женщина уставилась на Вэнь Шаньяо, сидевшего на подоконнике.

– Адепты должны находиться в своих комнатах, – нахмурилась она. – Вам еще нельзя покидать их.

– Я думал, вы горюете. – Пропустив ее слова мимо ушей, он продолжил: – Вы ведь так много проводили времени с Юэлян…

– Я горюю, – тихо ответила Лу Даньсяо, отвернувшись и стерев выступившие на глазах слезы. – Но охота не станет ждать. По приходу сюда я вместе со всеми буду горевать о Юэлян.

– Ха, – не сдержал смешка Вэнь Шаньяо. – Хватит, Даньсяо. Тебе еще не надоело притворяться?

– Не стоит говорить со мной столь неподобающе! Я мастер Байсу Лу! – воскликнула женщина.

– И член секты Вэньи, я знаю. Ты довольно давно здесь – практически стала одной из них, но сердце все еще принадлежит секте. Ты ведь собралась на встречу? – Спрыгнув с подоконника, Вэнь Шаньяо подошел к одной из тетрадей и, пролистав ее содержимое, усмехнулся: – Так ты для этого Юэлян использовала? Давала ей переписать тексты, которые передашь секте? Умно.

– Кто ты?

– Я тоже из секты. Реки широки и глубоки, а горы все так же пронзают небеса.

– Каждый вдох – яд, а шаг – опасен, – договорила Лу Даньсяо, заметно расслабившись. – Почему не дал знать о себе раньше?

– Решил сперва разведать обстановку, – улыбнулся он, сев на стул, и положил ногу на ногу. – Трава дуанчан в теле Юэлян – твоих рук дело?

– А чьих еще? – сбросив маску доброжелательности, фыркнула женщина. – Этой девкой оказалось весьма легко манипулировать – я боялась, что она успеет образумиться и прислушаться к словам дурака Лу Цао, но нет. Глупая овечка, которая послушно делает все, стоит проявить к ней сочувствие.

– Ты специально вызвала у нее цветочный недуг?

– Да, жаль, что он унес жизнь всего одного заклинателя. Господин Вэнь Хоянь наверняка будет злиться.

– Ты прислуживаешь Хояню?

– Конечно, не этой же пустоголовой девчонке, что решила остановить убийства. Так жалко и глупо, – закатила она глаза.

– Действительно. Пощада – глупая вещь, – улыбнулся Вэнь Шаньяо. – Ты отдашь записи и вернешься?

– Я еще не закончила здесь все дела, – кивнула Лу Даньсяо, бросив несколько тетрадей в сумку. – Господин Вэнь послал тебя на помощь? Я прекрасно справляюсь, пусть он не волнуется.

– Прекрасно? Единственное, что ты «прекрасно» сделала, это занесла в клан манов, и все.

Женщина вздрогнула и раздраженно взглянула на Вэнь Шаньяо.

– Ты хоть знаешь, сколько денег мне потребовалось для их покупки?! Не тебе меня учить, как разрушать клан изнутри! Чего стоило добить Лу Ми и Ху Симао!

– Добить? – переспросил тот, наклонив голову.

– Ха, да тебя совсем не посвящали в это дело, раз этого не знаешь, – фыркнула Лу Даньсяо. – Господин Вэнь не просто так позволил мне остаться в Байсу Лу: если бы не я, у мастера Лу Ми не развился бы цветочный недуг. Ху Симао, может, и подозревал меня, но кто будет слушать того, кто «отравил» жену главы?

– Так ты можешь воздействовать на ядро?

– Лучше, чем девка Сяньмин. Меня учила ее мать, так что я знаю, как работать с ядрами.

– О, вот оно что. Моя матушка когда-то обучала тебя для того, чтобы ты излечивала ядра, но ты решила ломать их.

– Твоя матушка? – нахмурилась Лу Даньсяо. – Кто ты такой?

– А, разве я еще не представился? – улыбнулся юноша. – Мое имя – Шаньяо, а фамильный знак – Вэнь.

– Вэнь… Шаньяо? – побледнев, переспросила женщина. – Нет-нет, ты не можешь быть Вэнь Шаньяо! Ты умер!

– Какое досадное недоразумение. Видимо, сам Цзинь Хуэй хотел, чтобы я еще раз пришел в этот мир со своими воспоминаниями, но в ином теле, – как ни в чем не бывало улыбнулся он.

– Ложь, – нахмурилась Лу Даньсяо. – Ты не можешь быть братом Сяньмин!

– Не верь, все равно ты об этом никому не расскажешь.

Вэнь Шаньяо повел пальцем, и на пол брызнула кровь. Тень перерубила колени Лу Даньсяо, и она с криком упала, роняя слезы и окровавленную слюну.

– Вопи сколько душе угодно, – глядя на нее сверху вниз, произнес он. – Тебя никто не услышит – на комнате печать подавления шума.

– Т-ты!.. Зачем?!

– Разве не сказал? Ты допустила две ужасные ошибки: первая – ты не уважаешь мою сестру, вторая – убила пиявку.

– Тебя так заботит смерть этой девчонки?! – сплюнула кровь Лу Даньсяо.

– Знаешь, раньше я думал, что нет, – признался Вэнь Шаньяо, – но в последнее время все больше склоняюсь к мысли, что стал слишком мягким. Вдобавок привязываюсь к тем, кого сам же и втянул во всю эту историю.

Вэнь Шаньяо вздохнул и подошел к Лу Даньсяо.

– Я зол. Очень зол, потому не жди от меня пощады.

Протянув руку, он коснулся ее затылка и, нащупав неровность, вытянул тонкую длинную иглу. От боли женщина зашлась хрипом, закатила глаза и задрожала.

– Так дядя использовал тебя. Для него ты лишь кукла, что прекрасно выполняет приказы. Впрочем, ты даже не пыталась сопротивляться, и бо́льшая часть вины все еще лежит на тебе.

Взяв Баоин, он коснулся ее щеки и медленно провел по ней лезвием вниз. Стоны Лу Даньсяо вызвали у него лишь улыбку. Тень держала женщину, не давая отползти и даже пошевелиться.

– Я хочу убить тебя медленно, – признался Вэнь Шаньяо, резко опустив меч и отрубив ей мизинец. Комната тут же потонула в истошном крике. – Я сделаю так, чтобы ты умирала настолько медленно, насколько это возможно. Знаешь про пытку секты – когда предателей лишают кожи?