Выезжая с парковки на бешеной скорости, я практически мчусь по улицам, пока не добираюсь до шоссе Тихоокеанского побережья. Живописная дорога вдоль пляжей успокаивает меня, и я бросаю взгляд на свою девушку. Я не мог не заметить, что она до сих пор не сказала ни слова.

Мне так и хочется обхватить её маленькую ручку своей, и впервые с тех пор, как я купил машину, я жалею, что она не с автоматической коробкой передач, а с механической. Поскольку мы едем по шоссе накатом, я отпускаю рычаг переключения передач и провожу пальцем по её нежной щеке, а затем подталкиваю её подбородок, чтобы она повернула голову в мою сторону.

Я медленно перевожу взгляд на дорогу, не желая отрываться от её потрясающей красоты. «Думаю, мне стоит официально представиться, маленькая старлетка. Я Остин Хейс».

Николь что-то бормочет, слегка пискнув, а затем откашливается и пытается заговорить снова. «Я знаю. Я, эм, Николь Каллахан. Но, думаю, ты и так это знаешь». Она хихикает, и этот звук отдаётся прямо в моём члене. Клянусь, он твёрдый как камень, и я вдруг представляю, как эти пухлые розовые губки обхватывают мой ствол.

«Я не хочу тебя пугать, детка, но думаю, что важно быть с тобой честным, — начинаю я, тщательно подбирая слова. — Ты — единственная причина, по которой я согласился на эту роль».

Я слышу быстрый вдох и мельком смотрю на её лицо, радуясь, когда вижу её сексуальные ямочки на щеках и раскрасневшуюся кожу. Отчаянное желание увидеть, как румянец распространяется по всему её телу, заставляет меня ещё сильнее нажать на педаль газа.

— Я тоже, — шепчет она.

— Почему? — спрашиваю я, желая получить ответ. Не то чтобы её ответ мог что-то изменить.

«Мне просто было некомфортно позволять кому-то ещё целовать меня», — она на мгновение замолкает, — «или делать что-то ещё».

Желание обладать ею, которое я испытывал с тех пор, как впервые увидел её, перерастает в абсолютную ярость при мысли о том, что кто-то другой прикоснётся к ней. Я напоминаю себе, что об этом уже позаботились, что никто, кроме меня, никогда к ней не прикоснётся, и это помогает мне успокоиться. Мой взгляд падает на её стройные ноги, и мне так хочется просунуть руку между её бёдер и скользнуть ею под её милый жёлтый сарафан. Я мысленно вздыхаю, желая, чтобы время шло быстрее.

«Ты понимаешь, что значит для меня то, что я согласился сыграть с тобой эту роль, Николь?» — грубо спрашиваю я. Она качает головой, и её прекрасные локоны подпрыгивают. «Я пообещал себе, что никогда не отдам свои губы или даже нежное прикосновение другой женщине, кроме своей». Я быстро бросаю на неё взгляд, чтобы она увидела непоколебимую решимость в моих глазах. Я собираюсь сказать что-то ещё, но мы уже сворачиваем к моему району. Чёрт возьми.

Я молчу несколько минут, пока мы не подъезжаем к моему дому, затем загоняю машину в гараж и выключаю двигатель. Едва не подпрыгнув на сиденье, я беру с заднего сиденья конверт из манильской бумаги, обхожу машину и помогаю ей выйти. Наконец я могу переплести наши пальцы и вздыхаю от того, что снова могу постоянно быть с ней.

Мне хочется увести её прямо в нашу спальню, но каким-то чудом в моём мозгу остаются несколько клеток, и я веду её на террасу . Опустившись в первое попавшееся кресло, я тяну её за собой, и она оказывается у меня на коленях. Я беру её лицо в ладони и пристально смотрю ей в глаза. «На случай, если ты не поняла, что я говорил раньше, я выражусь предельно ясно. Я понял, что ты моя, как только увидел тебя». Я качаю головой, прежде чем быстро и крепко поцеловать её. «Я знаю, что действую молниеносно, но когда дело касается тебя, я не знаю другого способа. Ты должна знать прямо сейчас: я тебя не отпущу».

Я внимательно наблюдаю за ней, выискивая признаки того, что она попытается сбежать. Я вполне готов привязать её к кровати и соблазнять до тех пор, пока она не поймёт и не примет ситуацию. К сожалению, завтра начинаются съёмки, и у меня нет на это времени.

«Значит ли это, что ты тоже мой?» — неуверенно спрашивает она. Я смягчаюсь и наклоняюсь, чтобы нежно поцеловать её в щёки, а затем в губы.

«Я никогда не буду принадлежать кому-то другому». Она лучезарно улыбается мне, но я замечаю, что она немного напряжена. Я видел её ролики, она исключительная актриса, но я уже чувствую, что она никогда не сможет ничего от меня скрыть. Я вижу все её эмоции в её ясных голубых глазах. И прямо сейчас она надеется, что я говорю серьёзно, но не решается поверить в это до конца. У нас впереди несколько недель съёмок, так что я успокаиваю себя мыслью, что у меня достаточно времени, чтобы убедить её. Начнём с условий её контракта.

«Ты дочитала свой контракт до конца, детка?» — спрашиваю я, убирая непослушные локоны с её лица.

Её лицо искажается от возмущения, и я чуть не смеюсь, потому что это так чертовски мило. «Конечно. Может, я и новичок в этом деле, но я не глупая».

— Я имею в виду дополнение, которое было добавлено в последнюю минуту.

Она вскидывает брови и разводит руками. «Что?»

Зная, что нам предстоит этот разговор, я подготовился. Обогнув её, я беру пакет, который бросил на дно шезлонга. Я протягиваю его ей, и она с любопытством хмурится, прежде чем открыть его и достать стопку бумаг. «Что за чёрт?» — бормочет она. «Почему Сара мне об этом не сказала?» Она поднимает на меня глаза и прищуривается, когда я невинно улыбаюсь.

— Я сжульничал, маленькая старлетка, — говорю я ей, невозмутимо пожимая плечами. — За деньги можно убедить людей сделать многое. В том числе добавить это в контракт, не предупредив тебя, чтобы ты точно его подписала.

У неё отвисает челюсть, и она хватает дополнение, чтобы прочитать его. Я практически выучил его наизусть (в конце концов, я его написал), поэтому всё равно зачитываю его вслух, перефразируя без юридического жаргона. «Раз. Не прикасаться к другим мужчинам. Два. Ты будешь жить с Остином Хейсом на протяжении всего срока действия контракта. Три. Ты даешь свое согласие на то, чтобы Остин Хейс взял на себя полную опеку над тобой , включая, помимо прочего, утверждение того, куда вы ходите, с кем проводите время, что на тебе надето, а также установление жестких ограничений в отношении твоих действий. Что касается твоих денег, они будут находиться в доверительном управлении в течение всего срока действия контракта, и ты позволишь Остину Хейсу оплачивать все твои расходы. Если какое-либо из этих правил будет нарушено, ты предоставляешь Остину Хейсу право наказать тебя так, как он сочтет нужным. Я задумчиво потираю подбородок. — Думаю, этого достаточно.

Николь вырывается из моих объятий, вскакивает на ноги и бросает контракт на стол рядом со мной. Она стоит надо мной, сверкая глазами и уперев руки в бока. Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу. Она чертовски хороша, когда злится.

Глава 4

Николь

Встреча с Остином оказалась совсем не такой, как я себе представляла. Думаю, я надеялась, что он хотя бы бегло просмотрит сценарий, чтобы оценить нашу с ним химию. Пробежится по нескольким строчкам, чтобы понять, есть ли между нами что-то особенное, что может превратить хороший фильм в отличный. Только благодаря искре между нами такая никому не известная актриса, как я, могла бы получить главную роль в паре с Остином Хейсом — особенно в его первой современной романтической роли. Я не понимаю, как всё это переросло в нечто большее. Поцелуй, которым он одарил меня в кабинете Сары, был совершенно неожиданным, но в лучшем смысле этого слова. Поездка к нему домой в Малибу — на втором месте. Но переехать к нему и дать ему полный контроль над моей жизнью? А также право наказывать меня так, как ему заблагорассудится? «Нет, спасибо».

— Да, нет? — переспрашивает он, склонив голову набок и слегка улыбнувшись уголками полных губ. — Надеюсь, это «да», а не «нет».

— Нет. Ну уж нет. Ни за что, — рычу я, уперев руки в бока и с трудом сдерживаясь, чтобы не топнуть ногой от досады.