“Она носит мое дитя”, – подытожил про себя Эндрю.

Он вздохнул, улыбнулся гордо и удовлетворенно, затем распрямился и вытянул ноги.

– Мерфи умер, – прошептал он. – Мерфи нет. – Он покачал головой и уставился в окно на кардинала-дубоноса, усевшегося на сосну. – Но он не забыт, старый друг. Никогда не будет забыт. Он похоронен с надлежащим почетом, – продолжал шептать Эндрю.

“Благодарю тебя, приятель, – пронеслось у него в голове, – что предоставил мне такую возможность: любить и быть любимым ребенком и его матерью…”

Эндрю поднялся с дивана и подошел к окну, рассматривая птицу. Роса на ветках дерева искрилась под солнечными лучами.

– Я позабочусь о ней, Мерфи. Я обещаю. Как смогу…

Как только Эндрю произнес эти слова, он почувствовал, что долгожданное спокойствие пришло к нему. Теперь он знал: их жизнь с Кесси не будет унылой.

Кесси проснулась в одиночестве. Она долго лежала, обдумывая события прошедшей ночи и вспоминая взгляд мужа, когда он провожал ее в спальню. Этот взгляд означал изменение в их отношениях. Похоже, что наступил перелом, на который она надеялась и которого ждала. С этого дня они должны сблизиться.

Кесси улыбнулась собственным мыслям. Она не отрицала своих симпатий к Эндрю. Одно его присутствие в комнате волновало ее. Но больше всего ей хотелось говорить с ним без страха, что между ними снова может возникнуть стена.

Прошлая ночь была прекрасна, мечта становится явью… “Но где же он теперь? ” – задала она себе вопрос и тут же забеспокоилась, что с наступлением дня все вернется на круги своя.

Быстро оценив ситуацию, Кесси надела фиолетовый халат и на цыпочках спустилась по лестнице, ища своего загадочного мужа.

Она остановилась у лестницы. Эндрю стоял у окна спиной к ней. Солнечный свет, проникавший сквозь стекло окна, делал его волосы еще ярче, великолепнее, чем обычно. Кесси окинула взглядом его высокую фигуру и улыбнулась, подумав, как же противоречив ее муж на самом деле.

Он был дерзким, упрямым, строгим, властным, но в то же время нежным, страстным, хотя и очень скрытным. У него было множество уязвимых мест, которые он старательно скрывал, и только близкие люди знали о них.

Ей приходилось не раз наблюдать, как трепетно он ухаживал за Элизабет. Она часто видела Эндрю смеющимся в кругу его семьи, а иногда он расслаблялся до такой степени, что позволял себе посмеяться даже вместе с ней. Под личиной жесткого парня он скрывал, теперь она была в этом уверена, эксцентричность.

Сейчас, глядя ему в спину, Кесси не сомневалась, что он взволнован.

Она распрямила плечи, глубоко вздохнула и тихо спросила:

– Я сделала что-то не так?

Эндрю покачал головой и, не оборачиваясь, ответил:

– Нет, Кесси.

– Я… я не ожидала… – Она запнулась, затем заставила себя продолжить: – Я не знала, что ты… уже встал и ушел.

Когда он повернулся к ней, то увидел молодость и красоту. Принятое только что решение и свежий вид жены привели Эндрю в умиротворенное состояние.

– Почему ты решила, что сделала что-то не то, Кесси?

– Потому что… Просто так, – раздумала она отвечать и отвернулась, чтобы уйти.

– Это не причина.

– Прости, – прошептала она.

– Ты не устала без конца повторять свое “прости”? – Он пересек комнату и взял ее за плечи. – Ты не должна извиняться… Отчего эти слезы?

– Вот. Ты снова на меня сердишься, – тихо ответила она.

Эндрю несколько мгновений смотрел в ее глаза, заблестевшие от слез, затем сказал:

– Думаешь, что я на тебя сержусь?

Она опустила глаза и кивнула.

Притянув ее к себе и выдохнув “Ах, Кесси! ”, он наклонился и прильнул губами к ее губам требовательно и властно.

– Ты здесь ни при чем. Я никогда не надеялся, что буду испытывать такие чувства, что буду желать. – Он дал ей почувствовать его возбужденное состояние. – Я спустился не из-за тебя. – Он всматривался в ее лицо, пытаясь разгадать ее мысли. – Я спустился, чтобы подумать.

– Ты не можешь думать в спальне?

– Обнимая тебя? Трудно!

Не веря своим ушам, Кесси прикоснулась к нему. Она провела своим пальцем по его груди и животу и остановилась у резинки его спортивных трусов.

– Могу я чем-нибудь помочь?

Его глаза на мгновение закрылись и снова широко распахнулись. Когда он улыбнулся, в них промелькнул озорной огонек.

– Очевидно, миссис Макларен, вы можете облегчить мои физические страдания.

Смелый пальчик Кесси медленно двинулся вниз.

– Приятные ощущения, – простонал Эндрю. – Мне нужны твои прикосновения, Кесси. Мне нужна ты.

– Почему бы нам не вернуться в постель? – поинтересовался Эндрю спустя некоторое время.

– Я могу спать здесь.

– Ты можешь спать где угодно и как угодно.

– Это талант.

Он рассмеялся и погладил ее живот с чувством собственника.

– Говорят, что это свойство детей.

– Почему ты продолжаешь держаться в стороне? – спросила она неожиданно.

– Потому что… – начал он издалека, – меня одолевают противоречивые чувства.

– Ты все еще считаешь меня ребенком?

– Кесси, – его тон заставил ее взглянуть на него, – сколько раз за последние двадцать четыре часа мы занимались любовью?

Вместо ответа она густо покраснела.

– Правильно. Я не занимаюсь подобного рода делами с детьми, миссис Макларен, – выразительно заявил он. – Кроме того, я не буду напоминать тебе, что ты носишь нашего ребенка.

– Значит, не надо доказывать, что я уже женщина?

– А ты доказываешь?

– Я всеми силами старалась показать тебе, что я уже не ребенок.

– Господи, дорогая, – пробормотал он, – разве тебе не хватало забот с Элизабет?

– Я должна была доказать тебе, что могу сама отвечать…

– Ты ничего не должна мне доказывать, Кесси. У меня есть глаза, и я сам вижу, какая ты мать.

– Но ты всегда злишься на меня.

– Это из-за того, что я рыжий. Разве ты не согласна с этим? И не всегда я сержусь на тебя. Иногда я злюсь на себя самого. Черт, Кесси! Этот пол такой жесткий. Перевернись. Давай переберемся на диван. Тебе помочь?

Она потянулась к нему. Он поднял ее с пола и прижал к себе. Его большая рука тронула ее щеку, медленно скользнула по шее и затем привычно легла на живот.

Кесси положила свои руки поверх его.

– Наш ребенок, – прошептала она.

– Мой, – тем же тоном ответил Эндрю.

– Твой, – подхватила она и кончиками пальцев коснулась его губ.

– Ах, дорогая, – вздохнул он. – Я ненавижу себя за утро, наступившее после ночи, когда он был зачат.

– Эндрю!

– Ш-ш, – успокоил он ее и нежно поцеловал в висок.

– Пожалуйста, не говори так, – попросила она.

– Это правда, – согласился он спокойно. – Я ненавижу себя за то, что воспользовался тобой, чтобы удовлетворить свои физические потребности. Больше всего ненавижу за то, что ты была девушкой Мерфи. Ты была его. Для меня на тебе как будто бы было написано “Вход воспрещен”. Я никогда не помышлял о том, что у нас с тобой будут интимные отношения. Я только знал, что тебе нужна помощь.

– Вот почему ты уехал.

– Да, Мерфи стер бы меня в порошок, если бы я прикоснулся к тебе пальцем.

– Я твоя жена, Эндрю.

– Ты не перестаешь повторять мне об этом, Кесси. Для тебя так много значит быть моей женой?

– Да, – прошептала она в ответ.

– Раз уж мы исповедуемся, то я скажу тебе, что этот ребенок чертовски много значит для меня… Я не жалею, что тогда проявил инициативу.

– Мне приятно слышать это. Я тоже не жалею.

– Ни капли?

– Немного. Но не из-за ребенка, – поторопилась прибавить она.

– Ты мне скажешь?

Кесси в раздумье взглянула на мужа.

– Я рада, что ты женился на мне, Эндрю. Я знаю, что без тебя мне с Элизабет не было бы так хорошо. Я всегда буду благодарна судьбе, что у Мерфи оказался такой друг, как ты. Но я сожалею о месяцах, что мы жили порознь, о месяцах, когда ты уезжал, о том, что все это время ты держал меня на расстоянии. – Она положила свою ладонь на его щеку и пристально посмотрела на него. – Я хочу быть твоей женой по-настоящему.