Когда советник Джеймс вошел в комнату, я поднял взгляд.

- Что-то еще, сэр?

- Я оставил здесь папку.

- Папку, сэр? - Я демонстративно огляделся по сторонам, прежде чем указать пальцем. - Эту, сэр?

- Да. - Советник взял ее и направился к двери. Дойдя до нее, он остановился. - Синклер, ты ведь не заглядывал в эту папку, да?

Я посмотрел ему прямо в глаза и солгал сквозь зубы.

- Нет, сэр.

Глаза советника Джеймса сузились, когда он уставился на меня. Я знал, что он пытается понять, говорю ли я правду. От лжи исходил едкий запах, за исключением того, что у меня вообще не было запаха, поэтому советник никогда не был уверен, говорю ли я правду или нет. Я оглянулся на него еще на мгновение, прежде чем спросить:

- Что-нибудь еще, сэр? Мне нужно сделать несколько телефонных звонков и уточнить условия контракта, чтобы я мог нанять еще нескольких человек.

- Нет. - Мужчина повернулся и вышел из комнаты с папкой в руке.

Я вздохнул с облегчением, когда дверь за ним с хлопком закрылась. Мне не нравился этот человек, но до сих пор я всегда уважал его. В конце концов, он был главным. Я начал задаваться вопросом, не было ли мое доверие напрасным.

Я не мог допустить, чтобы за моими ребятами охотились и убивали их. Они были моими ребятами. Я должен был что-то сделать. Я схватил свой мобильный телефон, тот, который невозможно отследить, который я использовал специально, чтобы звонить Стоуну, и быстро набрал сообщение. Возможно, этот человек и не захочет меня слушать, но предупредить его все равно нужно.

Это было самое малое, что я мог сделать для своей пары.

Г лава первая

Месяц спустя

Синклер

Я улыбнулся, наблюдая в окно, как Шейд ведет Боба к ожидающему автомобилю. У этих двоих все будет хорошо. Мне просто было жаль, что им пришлось пройти через столько дерьма, прежде чем они обрели свое счастье.

Когда я смотрел, как Стоун последовал за двумя мужчинами, сел в свою машину и уехал, не сказав мне ни слова, я понял, что никогда больше не увижу своего счастья. Оно было отнято у меня пулей ассасина и неправильным ДНК.

У меня не было никого, кого я мог бы винить, даже своих родителей, где бы они ни были. Я даже не знал, кто мой настоящий отец, а моя мать была никудышной. Будучи человеком, она ненавидела саму мысль о том, что родила полукровку.

Она не хотела иметь со мной ничего общего с того момента, как отдала меня в социальную службу, еще маленьким. Ее имя и четкое предупреждение никогда не связываться с ней - вот и все, что у меня осталось от женщины, которая подарила мне жизнь.

Было чертовски жаль, что она держала меня при себе, достаточно долго, чтобы я привязался к ней, прежде чем она меня бросила. Если бы она отказалась от меня при рождении, все могло бы сложиться иначе. Как бы сильно я ни ненавидел ее за то, что она сделала, какая-то часть меня все еще любила ее.

Насколько это было отвратительно?

Так вот, кое-кто еще в моей жизни решил, что я не стою таких усилий, и ждал, пока я привяжусь к нему, чтобы уйти от меня.

Я начал думать, что это моя судьба - быть одиноким.

Отлично.

Если Стоун не хотел меня, то и я не хотел его.

Во истину.

Я отказался вытирать свои полные слез глаза. Стоун, возможно, и не мог этого видеть, но я не доставлю этому человеку удовольствие, знать, как сильно он причинил мне боль, уйдя. Тем не менее, я быстро заморгал. Я едва мог видеть из-за затуманенного зрения.

Я вздрогнул, услышав, как кто-то прочистил горло позади меня. Я быстро развернул свое кресло.

- О, Конрад. Вы что-то хотели?

- Ужин готов, господин Синклер, - сказал дворецкий. - Вы хотите, чтобы его подали в столовую, или мне приказать повару приготовить для вас поднос?

- Ему не составит особых проблем, не так ли?

- Никаких проблем, сэр.

Верно.

- Конрад, подноса будет вполне достаточно. - Я терпеть не мог есть в большой официальной столовой. Там было холодно и бесчувственно. Кроме того, было нелепо сидеть в одиночестве за столом, рассчитанным на двадцать человек. - Я буду у себя в кабинете.

- Очень хорошо, сэр.

Я не мог дышать, пока дворецкий не ушел. Никогда не привыкну к тому, что у меня есть слуги. Они все делали за меня, и это было немного жутковато. Я решил, что купание – это предел моих возможностей. Я вполне мог сделать это сам.

Я знал, что советник Джеймс, вероятно, нанял людей для этого, потому что система уже была внедрена к тому времени, когда я вступил в должность на прошлой неделе, и это заставило меня задуматься, что еще он мог сделать. Я все еще не мог разобраться во всем этом.

Я был почти уверен, что еще долго буду распутывать дела бывшего советника. Он был свиньей. Я всегда так думал, но теперь я был уверен, и доказательством тому было роскошное поместье, в котором я сейчас жил.

Я очень надеялся, что Совет вскоре найдет кого-нибудь мне на замену. Я не так представлял себе рай. Далеко не так.

Конечно, мое представление о рае только что улетучилось, так что…

Кстати, о распутывании… Я покатил по коридору в свой новый кабинет. У меня по-прежнему была компьютерная лаборатория в подвале, но теперь я выполнял большую часть своей работы в бывшем кабинете советника Джеймса. Я бы предпочел свой кабинет, но этот показался мне более подходящим в данный момент.

Стопка папок на моем столе вызывала у меня желание развернуться и уйти в другую сторону. Клянусь, она росла с каждым днем. Мне казалось, что все проблемы, разногласия и вражда в мире пантер были связаны со мной с тех пор, как я занял это место пару недель назад.

Это заставило меня задуматься, чем же занимался советник Джеймс все это время. В смысле, помимо хищения средств у своих ассасинов и подкупа правительственных чиновников и политиков.

Боже, этот мужик был такой задницей.

Я обогнул большой дубовый стол и схватил папку, лежавшую на самом верху стопки. Большинство запросов, которые поступали, были просто спорами того или иного рода. Подростки бегали, перемещаясь по улице, соседи угрожали съесть кошек друг друга и тому подобное.

Я взял их и сложил в одну стопку. Те, которые вызывали меньше споров и больше беспокоили, я сложил во вторую стопку. И еще были те, которые, как я знал, требовали моего немедленного внимания, те, где чья-то жизнь могла быть в опасности, будь то жизнь другого оборотня или человека. Стопка оказалась больше, чем я думал.

Что, опять же, заставило меня задуматься, чем все это время занимался советник Джеймс. Этот человек был главным на протяжении десятилетий. Конечно, его отец был главным, когда пятьдесят лет назад в мире людей появились оборотни, но Джеймс и тогда был рядом.

Я поднял глаза, услышав стук в дверь своего кабинета.

- Входите.

Конрад вошел внутрь с подносом в руках.

- Ваш ужин, господин Синклер.

- О, спасибо, Конрад. - Я нахмурился, взглянув на свой стол. Почти вся поверхность была завалена бумагами. - Эм... вот. - Я убрал несколько бумаг, надеясь, что не навел беспорядок в своей системе, когда расчищал часть стола. - Можете поставить сюда.

- Очень хорошо, сэр. - Конрад поставил поднос на освободившееся место. - Что-нибудь еще, сэр?

- Нет, это все, Конрад. Спасибо.

Конрад сдержанно кивнул мне, прежде чем повернуться к двери. Он остановился в дверях и оглянулся на меня.

- Простите за дерзость, сэр, но вам нужно поесть. Вы не принесете нам пользы, если ослабеете от недостатка питания.

Я улыбнулся, потому что знал, то, что сказал Конрад, было за пределами его зоны комфорта. Этот человек был настоящим дворецким с классическим образованием. Если я правильно помню, кто-то сказал, что он на самом деле обучался в Англии.

- Я поем, Конрад. Обещаю.

- Очень хорошо, сэр.

И с этими словами мужчина исчез.

Я усмехнулся, покачав головой. Конрад был здесь уже очень давно. Он знал практически все, что происходило под крышей поместья. Он был полностью предан тому, кто управлял домом.