— То есть ты... — вырвалось у Стеф.

Кламми спокойно кивнула:

— Да, я рабыня дома Нирвален в четвертом поколении. Родилась и выросла в Эльвен Гарде.

Стеф не нашлась, что ответить. Кламми лишь усмехнулась:

— Пустяки. А кому вообще приходится легко? — и она покосилась на Сору.

Стеф, Джибрил и Фи в этот момент посетила одна и та же мысль: что же такого произошло в прошлом Соры, если по сравнению с этим Кламми считает свое рабское положение «пустяками»?..

— В общем, тут все понятно... Фи была единственной, кто обращался со мной как с подругой, — сказала Кламми, аккуратно меняя тему разговора. — Хотя на публике, конечно, мы дружбу скрывали. Если бы она вела себя с рабыней как с равной, это серьезно навредило бы репутации ее дома.

— Не подумайте плохого, мне самой было жу-у-уть как обидно притворяться! — вставила Фи. Она сказала это своим обычным милым беззаботным тоном, но внимательный слушатель уловил бы в ее голосе искреннюю грусть. Кламми продолжала:

— Нирвалены — очень уважаемый в Эльвен Гарде род. Уже много поколений у них есть место в сенате, а после того, как глава их рода в прошлом году умер, его обязанности, по сути, выполняет Фи...

Первой смысл слов Кламми поняла та из присутствующих, от кого этого ожидали меньше всего:

— То есть, получается, до следующих выборов Филь выступает в качестве главы рода в сенате... Стоп! Но ведь член сената, симпатизирующий отмене рабства... это же государственная измена!

Да, тут действительно попахивало возможным грандиозным скандалом в крупнейшем в мире государстве... Но участников разговора удивил скорее не сам этот факт, а то, что его быстрее всех осознала именно Стеф.

— С... Стеф, неужели ты понимаешь, о чем мы говорим? Опять приболела? Температура, да?! — озвучил Сора общий вопрос. Стеф с оскорбленным видом откликнулась:

— Сколько раз повторять, чтобы вы не обращались со мной как с дурой?! В вопросах политики я разбираюсь уж получше кое-кого, кто полностью свалил управление страной на меня!!!

Серьезная Стеф представляла собой удивительное зрелище, но в данный момент внимание Соры было сосредоточено на Фи. Он испытующе заглянул ей в глаза.

— И что ты обо всем этом думаешь?

— Мм? О чем и-и-именно?

— Твоя помощь нам может в конечном итоге стать причиной падения Эльвен Гарда.

Как и сказала Кламми, Сора думал на сто ходов вперед — он уже планировал события, которые должны будут произойти значительно позже их игры с Восточным Союзом.

— Ну-у-у, поживем — увидим, — ответила Фи. Невозможно было понять, что скрывается за ее безмятежной улыбкой. — Мне важно лишь, чтобы Кламми не пострадала. Судьба моего дома меня не особенно волну-у-ует... Была б моя воля, я бы вообще не имела с ним никаких де-е-ел. Да и от сената одни только пробле-е-емы. Время от времени я даже думаю, что, если бы наша страна вообще не существова-а-ала, жить было бы гораздо проще, хе-хе.

— Опасные же мысли тебя посещают... — вздрогнула Стеф и невольно отступила от Фи на шаг назад.

Фактически Фи только что сообщила, что ради Кламми она готова пожертвовать своей родиной. В другой ситуации Сора не поверил бы подобному заявлению, но, заглянув в воспоминания Кламми, он знал, что Фи не врет. Отношения этих двоих напоминали ему его самого и Сиро.

— Стоит хоть на минуту оставить Кламми без присмотра — и у нее тут же глаза на мокром ме-е-есте... — продолжала Фи. — Поэтому я должна всегда быть рядом.

Она нежно погладила Кламми по волосам. Та возразила:

— Ничего подобного! Я никогда не плачу!

— Ага, как же... Помнится, после королевских выборов кое-кто тут рыдал, как маленький ребенок, — заметил Сора. Кламми бросила на него испепеляющий взгляд.

— Та-а-ак я и думала, — сказала Фи, не переставая гладить Кламми по голове. — Сколько тебе раз повторять, что ты слишком много на себя бере-о-ошь?

— Да я же сказала, вовсе я не плачу! — заявила Кламми обиженно. Тем не менее руку Фи со своей головы она убрать не пыталась. — Не надо всю жизнь обращаться со мной как с ребенком только потому, что ты меня знаешь с пеленок!

Это напомнило Соре о возрасте Фи — он знал его благодаря памяти Кламми. Хоть на вид эльфийке нельзя было дать больше двадцати с небольшим, на самом деле она прожила на свете уже пятьдесят два года.

«Она ей скорее мать, чем подруга», — подумал он. И он, и Сиро наблюдали за тем, как нежно Фи гладит Кламми по голове, с завистью: им такое испытать не довелось.

— Ну, вот и познакомились! А теперь, чтобы упрочить наши дружественные узы...

— В ванную я с тобой не полезу.

— Эй! Как ты угадала, что я хочу сказать?! — удивился Сора.

Кламми смерила его презрительным взглядом:

— Что, уже забыл, что передал мне всю свою память?

— Гххх...

Дело приняло скверный оборот. Добыча «вкусняшек» в этом мире была для Соры вопросом первой важности! К тому же к ним в руки попала настоящая эльфийка. Неужто он просто позволит ей уйти?! Сора уже начал было составлять очередной хитроумный план, как вдруг помощь пришла с самой неожиданной стороны:

— Кламми, дружественные узы — это и правда о-очень важно!

— Чего?! — вырвалось у Кламми. Она-то надеялась, что Фи в этом вопросе встанет на ее сторону.

— Ты ведь сама веле-е-ела мне помириться с Джибрил, — продолжала Фи.

— Но какое это имеет отношение к тому, что эти извращенцы хотят затащить меня с собой в ванную и тайком снимать?!

Намерения Фи были неясны Соре, но призрак шептал ему, что шанс упускать нельзя. Он заставил свой мозг работать на полную мощность и выдал:

— В нашем родном мире, в стране, где мы раньше жили, есть такой обычай — «обнаженное общение» называется![3]

— Да?.. А почему за все это время в нашем мире ты вспомнил об этом обычае только сейчас?! — возразила Кламми. Она знала обо всем, что Сора пережил в Дисборде, и он ни разу ни о чем таком не упоминал. Подозрения ее были более чем оправданы, но Сора и не из таких переделок выкручивался!

— Это потому, что Стеф и Джибрил мы подчинили себе при помощи Заповедей. А вот с вами нам придется полагаться исключительно на доверие. Тут как раз и пригодятся вековые традиции. Джибрил!

Сора щелкнул пальцами, и Джибрил послушно опустилась рядом с ним на одно колено:

— Слушаю!

— Не прочтешь ли нам с планшета лекцию про «обнаженное общение»?

Джибрил поняла намерения Соры и взяла в руки планшет.

— Кхем!.. Такое понятие, как «обнаженное общение», зародилось в эпоху междоусобиц и произошло от обычая, согласно которому представители враждующих сторон раздевались догола, демонстрируя друг другу отсутствие спрятанного оружия и каких-либо злых намерений. Целью этого обычая было установление доверительных отношений... — на ходу сочиняла она.

Но Кламми было не обмануть:

— Врешь ты все! В памяти Соры нету ничего подобного!

— Это потому, что о происхождении обычая я и сам ничего не знал до сих пор, — попытался оправдаться Сора. — Но вот доказательства тому, что это поспособствует установлению доверительных отношений между нами, в моей памяти быть точно должны!

Наступила пауза: Кламми обратилась к воспоминаниям Соры за подтверждением его слов. И вдруг густо покраснела от лавины эротических познаний и образов, переполнивших ее сознание.

— Никакое это не доверие, а пошлятина сплошная!!! — завопила она.

Тут в разговор вмешалась Фи, которая, видимо, не желала позволять и дальше издеваться над Кламми:

— Хватит уже, Кламми! Если ты стесня-а-аешься, давай я объясню им все за тебя!

— А?.. Ну... спаси...

— Ты, Сора, наверное, и так уже все по-о-онял... Кламми недовольна своей фигурой, поэтому и не хочет, чтобы другие ее видели.

— Ни... Ничего я не стесняюсь!!!

Фи удивленно распахнула глаза:

— Правда?.. Но ведь... — она окинула взглядом Джибрил и Стеф, опустила глаза на собственную грудь, после чего полными сочувствия глазами посмотрела на грудь Кламми. — Но это правильно, что ты не расстра-а-аива-ешься, Кламми. Ценность женщины — не в размере груди.