— Пап, ты гений! — Лена едва не подскочила, обняла его за шею, накрыв растрепанными волосами. — Конечно же, раковина! Я все думала, думала, на что это похоже. Какая же прелесть — настоящий живой звездолет! И какие умницы наши кафравцы! Зачем переводить миллиарды тон металла, но строительство такой махины, когда можно воспользоваться тем, что предоставила природа!

— Владимир Ефимович, а что за практическая польза нам от этого знания? — негромко спросил Лугин. В выкладках профессора как и Гармаш он, мягко говоря, не разобрался и предпочел бы выслушать их позже, когда проблема с администраторами не будет столь болезненной.

— К сожалению, Сережа, особо никакой. Разве что мы можем строить новые гипотезы. Десятки новых забавных и фантастических гипотез, — Чудов наконец освободился от объятий дочери и позволил мичману взять листок с планом известных территорий. — Раз уж о гипотезах: можно предположить, некоторые вещи о Фаргерте или родном мире кафравцев. Или уж точно о той планете, где построен наш необычный корабль. Такой гигантский экзомолюск способен вырасти только в океане достаточно теплом для быстрых биохимических процессов и богатом минеральными солями и одновременно детритом.

— Извините, Владимир Ефимович, все это чрезвычайно интересно, но поговорить о других мирах у нас найдется время, — заметила Светлана. — Давайте решать, где мы можем надежнее спрятаться в потрясающих полостях артикуломентума. В лучшем случае у нас вечер и ночь. Не так уж много, правда, если собирать палатку, шмотки и неизвестно куда идти? Утром нас уже наверняка побеспокоят эти придурки.

— Товарищ майор, слово разрешите, — Игорь Ракитин поднял руку, дожидаясь одобрения Гармаша и, когда тот сказал свое звонкое «разрешаю!», придвинулся к столу: — Мы со Славкой когда за огурцами к обеду двинули, так в биотронах завернули не налево, а на право, по узкой галерее. Ссать… Ой, извините, Владимировна, — он взглянул на Чудова и от расстройства аж прихлопнул себя по губам.

— Да я тебе сейчас башку оторву! — вспылил майор. — На свинарнике что ли воспитывался?!

— Пусть, говорит, Юрий Сергеевич. Через чур пикантно, конечно, однако живая русская речь имеет право быть, — Лена как бы прощая Ракитина, положила ему на колено свою белую мягкую ладонь.

— Ну там, в общем в туалет сильно приспичило и мне, и Славке, хоть при всех того, а до сортиров далековато, — продолжил он значительно приободрившись скрытой похвалой профессорской дочки. — И пока проберешься до пункта назначения. Народу же сколько там? Толкотня веселее чем на дискотеке. И куда нам деваться? Мы на право узкой галереей. Там же темно и ничего не растет. Сделали как следует за углом и дальше чего-то пошли.

— Короче, Ракитин. Не «Муму» пересказываешь, — поторопил Гармаш.

— Короче, дырка там. Ее не так особо видно, но мы со Славкой засекли. Не высоко метрах в трех. Нормальная такая дырень, и подняться можно по выступам — лазали, — Игорь в ожидании поддержки зыркнул на Руднева.

— Лазали, — подтвердил своим огромным ртом Славик. — Ветром оттуда несет и вонью — значит сквозная. Так еще и прикинули: проход в другую пещеру или черт знает куда. Только не особо большая дыра, сгибаться иногда надо, а то я макушкой тюкнулся.

— Хорошая новость, — заметил Владимир Ефимович. — Отважные молодые люди, а вы далеко заглядывали?

— В смысле? — не понял Ракитин.

— Вас, бойцы, спрашивают, разведали, куда она ведет? — пояснил майор.

— А там вроде тоже биотрон начинается. Желтый свет и типа заплесневелые мухоморы на стенке, — сообщил Слава Руднев. — Мы лезть дальше не захотели.

— Игорек, ну-к глянь сюда, — попросил солдата Лугин, кладя листок с профессорскими художествами на клеенку. — Если на право, ваша лазейка получается здесь? — он ткнул пальцем в узкое ответвление галереи, обозначенное как тупик.

— Ну да, — подтвердил Ракитин, прислоняясь к Елене Владимировне и втягивая ноздрями слабый запах ее духов. — Здесь, только немного не доходя. Мы ж сильно это, в туалет торопились и всю галерею не проходили. Примерно посредине стали, фонариком присветили и там все обнаружилось.

— Так это совсем не далеко. Пятнадцать минут ходьбы, — еще больше оживился Лугин. — Так предлагаю: я схожу туда на разведку, а остальные неторопливо сворачивают палатку и пакуют вещи. Если там на самом деле есть пригодная для обитания зона, то считайте, нам повезло.

— Рано или поздно администраторы о ней узнают, если еще не знают, — сказала Красина. — Но пока, конечно, это выход.

— В общем, так, — майор Гармаш встал, энергично отряхивая брюки. — Я выдвигаюсь на разведку вместе с рядовым Ракитиным. Остальные мужчины, кроме профессора, пусть свертывают лагерь. Если за дырой все нормально, еще до ночи сменим жилье.

— Как желаете, майор, — у Сергея не было охоты спорить с Гармашем по распределению ролей. Несет его типа в разведку — флаг в руки. С палаткой, сумками управиться еще легче.

Из-за ширмы снова раздался шум: чьи-то торопливые шаги, выкрики:

— Алик! Не тормози! Алииик!!!

— Сам не тормози! Сука! — хриплый возглас дополнил выстрел ПМа.

— Сюда прет!

— Хатами давай! С прохода, мудачье!

Еще выстрел. Отчетливо и звонко. Не дальше полпути к биотронам.

Майор насторожился, переглянувшись с Лугиным, положил руку на кобуру.

— Гляну, что там, — мичман встал, прислушиваясь, переступил трос крепежа палатки и осторожно отодвинул край простыни, стыковавшейся с полиэтиленом.

Первое, что он увидел: троих мужиков и паренька лет двадцати с пистолетом, отступавших по проходу, дико озиравшихся на каждом шагу, словно за ними пер всполошенный носорог.

— Что там? — Хитрова прислонилась к Лугину, тоже стараясь вникнуть в причину переполоха.

— Света! Туда не лезь! — попыталась оттащить ее Красина, хватая за куртку. — Вечно тебя несет на неприятности.

Майор с раздраженным сопением возник по другую сторону ширмы, как и Лугин откинул простынь и высунулся в проход.

— Эй, военный! — мужик, красный, взъерошенный, стал столбом против Гармаша. — Гранаты есть?

— Дурак, что ли? — резонно заметил майор.

— Хрена с вас толку! Войска! Охренеть какие у нас войска! — тот повернулся к биотронам и снова заорал: — Алик! Прошу, не тормози! Забей на него, Алик!

— На Миху тоже забить?! — с остервенением ответил ему паренек, размахивая дымящим ПМом.

Лугин высунулся из-за ширмы и перебежал к пенолитному выступу под световым пятном. В случае чего, здесь можно схорониться от пуль в выемке под наплывами. Прижавшись к шероховатой поверхности, он, наконец, разобрал причину паники. По проходу на высоте полуметра двигалась непонятная хрень. Спереди как здоровенный моющий пылесос: прорези по кругу, полупрозрачная секция над ободком полированного металла. А сзади, насколько сумел разобрать Сергей, скорее как грузовичок или платформа, забранная темно-синим бортиком.

— Эй, братишка, а что за байда? — попытался уточнить мичман у переселенца, нервно пританцовывающего у стены.

— А того. Людей забирают. Миху штырем в живот как скотину! — проорал тот, сверкая глазами будто лампами.

— Света, быстро за палатку! — сердито бросил Лугин Хитровой. Светлана не слышала его или не хотела слышать, стоя возле ширмы словно загипнотизированная видом механического чудища.

И Красина, сначала с упорством тянувшая подругу назад, замерла. Ей показалось, что в за головной частью чужой машины находятся люди. Так оно и было: четверо или пятеро неподвижных, укутанных каким-то волокном или полупрозрачной пленкой, точно куриные окорочка на холодильном прилавке. От вида бедняг в кузовке становилось жутко, так жутко, что Ирине захотелось закрыть лицо руками и навсегда забыть об увиденном.

— Боже! — бледнея, прошептала она. — Что же это получается?

Неизвестно сколько долгих секунд прошло, пока до нее дошел раздосадованный голос Лугина: резкие слова, несколько матов для внятности.

— Уходим, уходим, Сереж, — отозвалась она, старательно закивав и отступая за ширму.