Пехота потихоньку подтянулась и, перегородив дорогу, замерла за спинами спешившихся всадников.
Без суеты, словно чувствовали, что ничего им сейчас не грозит они построились в линию, неспешно выставили перед собой луки…
Не спуская глаз со стрелков я лег на землю. Полтора десятка стрел пронеслись над дорогой, и пропали — какая-то нашла себе цель, застряв в стволах деревьев, но большая часть просто потерялась в кустах, что росли по обеим сторонам дороги. Несколько попали в нашу трубу и раскололись щепками.
— Живой?
Вспышка резанула меня по глазам. Я машинально посмотрел правее и увидел силуэт Чена. Его словно облило белым огнем. Невидимка вспыхнула молочно-белым светом, как раскаленный добела уголек в глубине костра и стала медленно меркнуть. Это было красиво — ослепительно белое на зеленом фоне, но совершенно некстати.
— Вот он!
Если б туземцы испугались! Напротив, обуянные какой-то восторженной злобой они бросились к шефу, потрясая оружием. Тот еще не сообразив, что невидимка перестала быть невидимкой, стоял на их пути, выжидая момент, что положить всех одним разрядом. Я не знаю, кого он им напомнил, но ничего хорошего от таких как Чен они точно не ждали. Трое на бегу бросили короткие копья, и мой товарищ присел от неожиданности. Я парализовал этих и еще двоих, что неслись следом, а Чен еще не понял, что произошло. Ему и в голову прийти не могло, что с невидимкой что-то может случиться.
— Невидимка отказала, — крикнул я, останавливая второй ряд. — Тебя видно! Назад!
Ближний ряд туземцев еще падал, но навстречу нам, с дальнего конца, там где сгрудились пешие поднялись новые стрелы.
Они летели нам навстречу, летели и остановить их мне было нечем. Лучников я опрокинул, но стрелы… Инстинкт бросил меня на землю. Чену пришлось хуже. Туземцы видели мишень, и больше половины стрел послали в неё. Только шеф не оплошал. Кабинетного работника дикари пристрелили бы, но вот аварийного комиссара… Коллега прыгнул в сторону, перекатился через голову и со всех ног бросился к трубе.
Если б у меня было побольше фантазии и поменьше информации, я бы принял его за приведение. Одного взгляда на сверкающую чистым белым светом фигуру землянину достаточно было, чтоб идентифицировать моего шефа — привидение оно и есть привидение. Только у местных с такими вот фигурами имелись какие-то свои, не веселые ассоциации. Перебивая друг друга, они прокричали одно слово, которое ни я не переводчик не поняли, и, топча бедных собак и ранее отправленных в беспамятство товарищей, бросились следом, обнажая на ходу мечи.
С их стороны это было глупостью, ибо, если б они стали стрелять, то стрела догнала бы шефа в одну секунду. А теперь, когда каждый хотел зарубить моего начальника лично, у того имелось не меньше семи секунд, что б парализовать это сборище дилетантов, чем он благополучно воспользовался.
Не дожидаясь, когда отставшая пехота примчится к нам, чтоб принять участие в деле, я положил и её. Словно застигнутые внезапным сном люди валились на землю и когда железные панцири пехотинцев сталкивались, над дорогой словно гром гремел.
Когда гром стих, на дороге стало тихо-тихо….
С этой секунды в окрестностях двигались только листья, облака и мы…
Я посмотрел на часы. Все это, оказывается, заняло не больше полутора минут. За поворотом дороги никаких сюрпризов не оказалось. Стояло только несколько телег — и всё. Все кто пришел, лежали на дороге.
Я вернулся к Чену, что не глядя на туземцев щупал «невидимку». Она больше не смотрелась ослепительно белой — потухла, но при этом стала абсолютно видимой.
— И что?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Не работает…
— А больше и не нужно.
Люди лежали друг на друге со спокойными, так ничего не успевшими ощутить лицами. Мне и самому приходилось попадать под лучевой удар. Не скажу, что приятно. Ощущения, конечно, на любителя, но болезненными бы я их не назвал. А возвращение к обычной жизни так и вообще как выход из сна. Глаза открыл — и словно не было ничего.
Глядя на кучу лежащих друг на друге людей я подумал, как эти ребята проснуться и… Что тогда? Ответ-то плавал на поверхности! Черт!!!
— Слушай, а что дальше?
— Не понял, — сказал Чен. — Что значит «дальше»?
Он все еще был поглощен невидимкой — нажимал сенсор на поясе, огорченно шевелил губами.
— Через час они очнутся и…
— И?
Видно нелегко дались шефу эти прыжки. Два и два сложить не может.
— И пойдут дальше.
Я для наглядности показал себе за спину.
— Туда пойдут. Воевать с Десятым.
В том, что все произойдет именно так, никакого сомнения у меня не было. И встанут, и пойду. И я даже точно знал чем это все кончится.
Чен в момент выплыл из своей озабоченности. С минуту он смотрел на парализованных и за эту минуту выражение на его лице сменилось с задумчивого на решительное. Даже нижняя челюсть чуть-чуть вперед подалась.
— Я знаю что нужно… Никуда они у нас не пойдут…
Доспехи на наших врагах оказались не сплошь металлическими, но железа оказалось достаточно, чтоб реализовать Ченову задумку. Минут двадцать над дорогой вперемешку с лесным ветерком летал запах горелого металла. Чен орудовал разрядником, сплавляя то, что лежало рядом. Получалось у него по-разному. В одном месте он приваривал плечо к ноге, в другом — спину и грудь. Четверым улегшимся в ряд кроме приваренных друг к другу ног он каким-то острым куском железа приварил друг к другу шлемы.
Я тоже не стоял без дела — резал лезвия и древки копий и чего-то еще, названия чему не знал.
В конце концов, Чен истощив свой разрядник, взял мой аппарат, а я продолжил рубить копья чьим-то мечом.
Спустя полчаса на месте отгремевшего сражения образовалось две кучи. Первая из обломков оружия, а вторя — из туземцев, приваренных друг к другу в самых разных комбинациях. Смотрелось это красиво. Жаль, что в прошлый раз такого не вышло…. Я подумал об этом, и что-то странное зашевелилось в душе.
— Сколько их тут?
— Двадцать три…
— Не густо…
— Что ты имеешь в виду, — насторожился шеф.
— Только то, что в прошлый раз их было гораздо больше…
Чен смотрел, явно не понимая. Да и сам признаться ничего не понимал, только чувствовал какое-то несоответствие, нестыковку.
— Если они в прошлый раз большим числом пришли и кровью умылись, то…
— Отвлекающий маневр! — выдохнул, как выругался Чен.
И я сразу понял, что меня беспокоило….
Для умных туземцев это был очень глупый поступок.
Правый берег Эйбера.
Веселый ручей.
Хитрость явно удалась!
Стоя посреди леса приятно было сознавать, что Эйбер остался позади почти в двух поприщах, но никого из них не настигло колдовское оцепенение. Братья по Вере, прошедшие через это испытание подробно рассказывали, как оно все было и каждый из шедших ждал обещанного забытья, но… Слава Кархе, ожидание не становилось явью. Хотелось думать, что и не станет.
Сегодня все было иначе.
Позади защелкали ветки. Эвин оглянулся. Панцирники еще за рекой положили копья друг другу на плечи и шли почти бесшумно, но в десяти шагах позади могучие кони тащили катапульту и ветки, задевавшие за раму, звонко щелкали. Слышно было, как возчик негромко ругался сквозь зубы, но большего себе не позволял — рядом ехал сам эркмасс.
— Шумим, — сказал Эвин. — Дошумимся…
— Если их рубить — шуму больше будет…
Редколесье тут постепенно превращалось в настоящий лес. Крепкие стволы поднимались в небо, кронами загораживая Колдовскую Железную Башню. Ветки, космы лошадиной травы, мох… Кто-то из-за спины поддержал эркмасса.
— Так ведь они и сами придут — шуми не шуми…
— Хорошо бы…
Верхушка Башни нависала над лесом. Казалось, что до неё совсем близко — рукой подать, но ничего это не означало. Главным тут было не расстояние, а колдовство!
Эркмасс через плечо, так и не спустив глаз с Башни, бросил.
