"Здравствуйте, Ваше Высочество, я мадам Восс. Рада познакомиться с вами". Женщина опустилась в идеальном реверансе, подол ее изумрудно-зеленой юбки задрался на каменный пол. Волосы мадам Восс были красивого серебристого оттенка, а на длинном лице пролегли глубокие линии улыбки, от которых Эванджелин сразу почувствовала теплоту.

"Я буду вашим наставником во всех королевских делах. Но сначала давайте начнем с вас". Мадам Восс положила на колени Эванджелин красивую синюю книгу. Внутри страницы были позолочены мерцающим золотом, что соответствовало декоративному заголовку книги.

Эванджелин прочитала его вслух. "Величайшая история любви, которую когда-либо рассказывали: Правдивая и несокращенная история Эванджелин Фокс и Принца Сердец".

Мадам Восс вздохнула. "О, беспокойство!" Затем она с размаху плюхнула томик на колени Эванджелин, пока, наконец, название не изменилось на следующее: величайшая история любви которую когда либо рассказывали: Правдивая и несокращенная история Эванджелин Фокс и принца Аполлона Титуса Акадиаснкого".

"Приношу свои извинения за это, Ваше Высочество. Эта книга была только что отпечатана. Я надеялась, что, поскольку она совсем новая, на нее не будет распространяться проклятие истории". Она бросила на книгу укоряющий взгляд.

"Надеюсь, это только название придирается".

"Пожалуйста, не извиняйтесь", — сказала Эванджелин.

До этого момента Эванджелин не задумывалась о проклятии сказок Севера, но ее мать рассказывала ей об этом, когда она была маленькой девочкой. Каждая сказка на Великолепном Севере была проклята. Некоторые сказки нельзя было записать, другие не могли покинуть Север, а многие менялись каждый раз, когда их рассказывали, становясь все менее и менее правдивыми с каждым рассказом. Говорили, что все северные сказки начинались как реальная история, но со временем проклятие северных сказок исказило их, и в них остались лишь крупицы правды.

"Там, откуда я родом, книги просто тихо стоят на полках", – говорит Эванджелин. "Я нахожу это восхитительным".

Она еще немного посмотрела на обложку. Впервые в жизни она видела, как на ее глазах меняются слова на книге. Мадам Восс относилась к этому как к неприятности, но для Эванджелин это было волшебством. Потому что это была магия.

Но любопытно было и то, что в первом названии книги упоминался Принц Сердец.

В Меридианной империи, откуда была родом Эванджелин, червонный принц был мифом — персонажем, встречающимся в колодах гадальных карт, а не реальным человеком из плоти и крови. Она подумала, не может ли здесь Принц Сердец быть еще одним прозвищем Принца Аполлона?

Она почувствовала неприятный толчок при этой мысли и задумалась, что еще она не знает о своем муже, хотя и сказала себе, что это неважно. Они с Аполлоном создадут новые воспоминания, как это было прошлой ночью.

И все же Эванджелин не могла избавиться от странного чувства дискомфорта, когда открыла книгу мадам Восс.

На последних страницах были помещены потрясающие полноцветные портреты Эванджелин и Аполлона, смотрящих друг другу в глаза на фоне взрывов фейерверков. Аполлон был одет в изысканный королевский костюм, плащ и огромную золотую корону, украшенную крупными рубинами и другими драгоценными камнями.

На мгновение Эванджелин показалось, что на картине присутствует третий человек — с края страницы за происходящим наблюдал еще один мужчина. Но, как и оригинальное название книги, это изображение то появлялось, то исчезало.

На второй странице было больше иллюстраций, но ничто не двигалось. Верхняя часть страницы была украшена изображениями солнца, луны и неба, усеянного звездами, которые висели над словами:

 Жила-была девушка, которая верила в сказки. украла сердце принца. который поклялся никогда не любить.

"Это правда?", — Спросила Эванджелин. "Принц Аполлон поклялся никогда не любить?"

"О да! Некоторые думали, что это просто шутка, но я так не думала", — сказала мадам Восс. "Правда, это немного настораживало. У нас на Севере есть такая традиция – потрясающий бал под названием Нескончаемая Ночь".

Эванджелин немного знала о Нескончаемой ночи, но не сказала ни слова. Она все еще ничего не знала о своей первой встрече с Аполлоном, и так и не вернулась к тому, чтобы спросить его об этом вчера вечером.

"Аполлон сказал, что если бал начнется, то он уже никогда не закончится, так как он не собирается искать себе невесту", – продолжала мадам Восс. "А потом он встретил Вас. Жаль, что Вы не помните. Это была настоящая любовь с первого взгляда. Меня там, конечно, не было. Ужин был очень эксклюзивным, и вы встретились на уединенной полянке, защищенной аркой".

Она произнесла слово "арка" иначе, чем все остальные, как будто речь шла о каком-то волшебстве, а не о том, что Эванджелин, вероятно, представляла себе.

"Я так понимаю, арки — это что-то особенное?" сказала Эванджелин.

"О да", — ответила мадам Восс. "Они были построены Доблестями, нашими первыми королем и королевой, чтобы они могли путешествовать в любую точку Севера. Но арки прекрасно подходят и для охраны. У принца есть такая, которая охраняет самое великолепное дерево феникса. тебе стоит как-нибудь попросить его показать ее тебе. Ах, подожди". она опустила взгляд на книгу. "Наверняка здесь есть картинка".

Наставница перевернула страницу, и действительно, там был потрясающий портрет Аполлона, сидящего на ветке одного из самых великолепных деревьев, которые Эванджелин когда-либо видела. Каждый листик, казалось, сверкал.

Половина из них представляла собой симфонию теплых цветов урожая — желтых, оранжевых, румяных, — но остальные были похожи на настоящее золото. Сверкающее, переливающееся золото из сокровищницы дракона.

"Это дерево феникса, — сказала мадам Восс. "Когда оно вырастает и расцветает, ему требуется более тысячи лет, чтобы созреть, а листья постепенно превращаются в настоящее золото. Но если сорвать один лист до того, как все листья изменятся, то все дерево загорится. Пуф!" — сказала она, сделав драматический жест рукой и бросив на Эванджелин предостерегающий взгляд.

"Не волнуйтесь, мне и в голову не придет сорвать листик", – сказала Эванджелин.

Но мадам Восс уже перевернула страницу.

На ней снова был изображен Аполлон, но на этот раз он сидел на белом коне и был одет более грубо — в древесно-коричневые бриджи, рубашку с открытым воротом и меховой жилет с перекрещивающимися кожаными ремнями, которые крепили к его спине золотой лук и колчан стрел.

"Именно тогда он сделал вам предложение", — сказала мадам Восс. Это была первая ночь безокончания, и он был одет как персонаж из любимой сказки "Баллада о лучнике и лисе".

"Я знаю эту историю", — сказала Эванджелин. "Это моя любимая. ."

Или всегда была. Сейчас, когда она произнесла эти слова, они уже не казались ей такими правдивыми.

"Это замечательно", — ответила мадам Восс. "Надеюсь, вы можете себе это представить. Принц Аполлон выглядел так нарядно, когда въезжал на бал на могучем белом коне. Он был одет точно так же, как Лучник…"

Внезапно Эванджелин перестала слышать слова. У нее болела голова. Болела грудь. Сердце болело, каждый удар сердца, казалось, пронзал ее, как стрела — эта мысль тоже почему-то причиняла ей боль. Она пыталась вспомнить, почему воспоминания о любимой сказке вызывают такие страдания. Но все, что она нашла, было… ничего… ничего… ничего…

Чем сильнее она пыталась вспомнить, тем сильнее болело сердце. Ощущения были похожи на те, что она испытывала два дня назад, когда Аполлон нашел ее свернувшейся калачиком на полу в странной и древней комнате. Только теперь ей не хотелось плакать. Эта боль была сырой, злой, словно внутри нее жил крик, который грозил разорвать ее пополам, если не дать ему выхода.