— Мой господин! Я привёл гостей...

— Вижу.

Два соседних дерева вскинули ветви навстречу друг другу, и в получившейся арке появился Великий Полоз. Анчутка изумлённо вздохнул. Этайн отступила за спину мужа. Подземный владыка предстал перед гостями в смешанном обличье. Выше пояса он был человеком с мраморно-бледной кожей, а ниже пояса — гигантским змеем. Кудрявые чёрные волосы с огненными прядями удерживал золотой обруч. Одежду Полоз не носил, только тяжёлый на вид пояс из окованных золотом самоцветов. У Дилана зарябило в глазах от пестроты и блеска: яшма, аметист, сердолик, турмалин.... На груди Полоза на плетёном шнурке висела синяя с золотым отсветом каменная раковина.

«Почему подземный хозяин носит символ солнца? — задумался Дилан. — Или потому и носит, что подземный?»

Анчутка метался взглядом от Полоза к Хризолиту и обратно. На подвижной физиономии беса удивление сменялось досадой.

— Обмишурился я, похоже, — буркнул он.

Не считая глаз, сходство Хризолита с владыкой Каменного Пояса было разительным. «Сын, — подумал Дилан. — Сын, а не племянник!»

Мидир склонил голову в сдержанном приветствии. Дилан чуял напряжение сида. Широко расставленные глаза Полоза сияли расплавленным золотом, но при этом никакого колдовства змей не творил.

«Он просто переполнен силой! Как его не разрывает? Или... он сам и есть сила?» — Дилану стало жутко. Одно дело рассуждать о хтонических богах, и совсем другое — встретиться с одним из них лицом к лицу.

— Добро пожаловать в мои владения! — Полоз прижал ладонь к сердцу. На Дилана и Анчутку он бросил лишь мимолётный взгляд и сосредоточил всё внимание на чете Ардаговых. — Приветствую тебя, Этайн, дочь Этара, и тебя, Мидир Великих Деяний, сын Индиу, сын Кехтаха, король сида Бри Лейт!

Куделька, жавшийся к сапогам хозяина, удивлённо тявкнул.Этайн вздрогнула.

— Это что за имя? — едва слышно выдохнул Анчутка. — У нас Мидира Гордеича никто так не величает.

Дилан только пожал плечами. В нём крепло недоброе предчувствие: их заманили в ловушку! Ну, не их с Анчуткой, конечно, а Мидира, но это всё равно!

— Поражён твоей осведомлённостью. — Господин Ардагов повёл плечами. Сюртук на нём сменился пурпурным плащом, заколотым на груди золотой фибулой с длинной иглой. Приминая плащ, за спиной на ремне появился бронзовый посеребрённый щит с золотой кромкой и золотым умбоном. В левой руке Мидира оказалось копьё с золотыми полосами по древку. Бронза пяти наконечников почернела.

— О, явижу, тебе довелось сражаться с Касьяном? — Полоз сочувственно покивал. — Чёрная кровь отравила твоё оружие. Но эту неприятность легко исправить.

Он театрально взмахнул руками:

— По моему желанию и повелению — пусть исправится всё искажённое и станет, как прежде!

— Нет! — Мидир вскинул щит, закрывая не себя — жену.

Потом Дилан не раз гадал, был это жест отчаянья, или король сидов действительно не сознавал, как нелепо закрываться от хтонического бога в его владениях?

Сила ударила снизу. Дилана сшибло с ног, приподняло, завертело.

— Держись! — Его схватили с двух сторон, прижали к чему-то твёрдому.

Дилан проморгался. Хризолит и Анчутка держали его за руки, прижимая к мраморной берёзе. Глаза у обоих сияли шалым восторгом, волосы стояли дыбом и потрескивали.

— Вознестись захотел? — Хризолит блеснул белозубой улыбкой.

— Да он просто решил крепость вашего потолка проверить! — ухмыльнулся Анчутка.— Слышь, Воробышек, а с меня три проклятья как жаба языком слизнула! Я уж думал...

— Не подходи ко мне! — Женский визг резанул по ушам.

Тилвит тэг, бес и змей обернулись одновременно. Этайн пятилась от мужа, не замечая, как царапает лакированную кожу модных туфель каменная трава. Уложенные в пышную причёску белокурые волосы распустились, укрыв женщину вторым плащом.

— Любовь моя... — Мидир осторожно протянул к ней руку. Он тоже изменился. Золотые волосы стали длиннее, рассыпались по плечам. Куделька исчез.

— Не смей ко мне прикасаться! — Лицо Этайн исказилось. Смывая пудру, по щекам потекли слёзы.

Дилан ни разу не видел, чтобы госпожа Ардагова плакала. Её безмятежные глаза всегда оставались сухими, даже когда она устраивала мужу сцены.

«Зачарованная... — Дилану захотелось дать себе пинка за то, что с первого дня не распознал чары, окружавшие госпожу. — Вот почему она меня не замечала!»

— Ты чудовище! Вы все, все чудовища! — Она дико огляделась. — Я хочу вернуться домой!

— Твой дом со мной, Этайн, — мягко сказал Мидир. — Помнишь, я обещал, что ты будешь вечно молодой и прекрасной? Я сдержал слово, любовь моя.

— И ты смеешь говорить мне о любви? Ты?!

— Но это правда, Этайн! Ты моя единственная любовь и другой мне не надо!

— Что ты сделал с моей дочерью, предатель?! Где она? Я хочу её видеть, немедленно!

— Она давно умерла, Этайн. С тех пор прошли тысячи лет. Пойми, ты уже не человек, ты одна из нас.

Она дёрнулась, как от пощёчины. Рванула завязки плаща, потом кружевной ворот платья. Драгоценными градинами раскатились, затерялись в траве жемчужины порванного ожерелья.

— Душно... как же мне душно... Ты, — она повернулась к Полозу, — ты демон?

— Смотря для кого, прекрасная госпожа, — он улыбнулся. — Но всё же, скорее нет, чем да. Если не вдаваться в скучные подробности, меня можно назвать богом.

— Какие жертвы ты принимаешь?

— Милая, не надо! — Мидир коснулся её плеча, но Этайн отбросила его руку с такой яростью, что он отступил.

— Просто скажи, что ты хочешь, прекрасная госпожа. — Полоз подался вперёд. Золотые глаза чуть сощурились. — Для меня будет в радость исполнить твоё желание.

«Вот она, ловушка! — Дилан сжал задрожавшие пальцы. — Но зачем?»

— Госпожа, — робко позвал он, — пожалуйста...

Она даже не повернула головы, уставившись замершим взглядом в никуда.

— Рад госпоже, как мёду на ноже, — пробормотал Анчутка. — Сейчас она всех нас припечатает!

— Я хотела бы умереть и снова родиться человеком, — Этайн горько усмехнулась. — Но так уже было. И он снова найдёт меня. Нет, теперь я хочу отомстить. Ты знаешь Дагду?

— Встречались, — уклончиво ответил Полоз.

— У него есть сын — Энгус Мак Ок. Он жив?

— Жив и здоров, как и его батюшка. Обживается на новом месте.

Мидир вздрогнул, но смолчал, только крепче сжал копьё. Пять наконечников, очищенные от скверны, хищно блеснули.

— На новом месте? — переспросила Этайн. — Где это?

— В полуночных землях, на берегу Северного моря. Там есть полые холмы, ведущие в подземный мир, где обитают сихиртя. Их ещё прозывают чудью белоглазой. Довольно беззащитный народец и весьма малочисленный. Сидов они встретили с превеликой радостью.

«Вот куда унесло флотилию Дагды!» — Дилан покосился на Мидира. У того побелели губы и пальцы на древке копья.

— Ты сможешь переправить меня к нему? — спросила Этайн.

— К Энгусу? — уточнил Полоз. Он не выглядел удивлённым. — Разумеется. Это и есть твоё желание?

— Да! — Она повернулась к мужу. — А ты живи один. Живи и знай, что я делю ложе с твоим названным сыном!

Мидир неожиданно улыбнулся. Всегда прекрасный, сейчас он стал ещё прекраснее. Нежной белизной первоцветов засияли волосы, на гладкой коже лица цветами наперстянки распустился румянец, безупречной дугой изогнулись густые брови.

— Посмотри на меня, Этайн, — сказал он. И мёд смешался с ядом в его голосе. — Сейчас ты видишь свою красоту в последний раз. Только будучи моей женой ты остаёшься молодой и прекрасной. Но если ты покинешь меня, то скоро увянешь. Ни Энгус, ни Дагда не сумеют спасти тебя. Ты будешь жить вечно — уродливой старухой, дряхлой беззубой каргой!

— Пусть так! Я ненавижу свою красоту, от неё все беды! — она махнула рукой. — Клянусь, я больше никогда не посмотрюсь в зеркало! Прощай, Мидир.

Она выжидательно посмотрела на Полоза. Он кивнул.

— Хризолит, проводи госпожу.

Юный змей поклонился Этайн и молча указал на тропу, ведущую за деревья — туда, где темнела отвесная скала. Полоз щёлкнул пальцами, и темноту прорезали золотые линии, обрисовывая дверной проём. Никто не произнёс ни слова, пока Этайн и её провожатый не скрылись за этой дверью.