— Хороший вопрос, — сказал Ник. — У меня пока не было шанса его задать. Я намереваюсь сделать это завтра. Это не первый раз, когда имя дяди всплывает в связи с этим делом.

Она сжала запонку в руке.

— Ты не упоминал об этом незначительном факте.

Он почувствовал внезапную потребность объяснить, почему умолчал об этом:

— Я не говорил ничего потому, что… черт, я не знаю, почему я не говорил тебе. Но это не потому, что я параноидальный схематик. Я лишь хотел еще некоторое время подумать над ситуацией, вот и все.

Она слегка пожала плечами:

— Ты не говорил мне потому, что это касается семьи. Твоей первой инстинктивной реакцией было защитить дядю, пока ты не разберешься в том, что происходит. Вполне понятно. Я на твоем месте сделала бы то же самое.

Он был поражен. Затем сжал руки на приборной панели.

— Не причисляй меня из-за этого к лику святых. Оррин и я едва выносим друг друга. Между нами нет никакой любви.

— Но вы семья.

— Не с его точки зрения.

— Не имеет значения. Ты сделал то, что должен был сделать. За это я тебя уважаю.

— Правда?

Впервые после того, как он забрал ее из храма, она улыбнулась:

— Я знаю, тебе наверняка было трудно поделиться со мной этой информацией. Но поскольку ты все-таки ею поделился, то предлагаю забыть о наших недоразумениях. Можешь считать, что наше партнерство восстановлено.

Он глубоко вздохнул:

— А как же наша связь?

— Я должна еще подумать об этом. Если быть до конца честной, то я не уверена, будет ли для меня правильным продолжить ее.

Ник почувствовал себя так, будто по нему только что пронесся ледник. Ему вдруг стало трудно дышать. Воздух был так холоден, что замерзал в легких.

— Понятно, — наконец ухитрился выдавить он после длившегося, казалось, целую вечность, молчания. — Дай мне знать, когда примешь решение.

— Обязательно. — Она бросила на него непроницаемый взгляд. — Но прошу принять к сведению — я не была разочарована прошлой ночью.

Первым, что увидела Цинния на следующее утро, когда открыла дверь своей квартиры, была фотография, запечатлевшая ее и Ника на ступеньках Храма Детей Земли. Фотография была на первой полосе нового выпуска «Синсейшен».

— Классная фотография. — Лео стоял за газетой, держа ее так, чтобы Цинния не смогла пропустить ни картинку, ни заголовок: «Владелец Казино Ник Частин увидел синий свет? Или он считает нужным показать Алой Леди, как правильно проводить время?»

— Седрик Декстер снова в ударе, — сказала Цинния со стоном смирения.

— Продажи «Синсейшен» сегодня будут просто запредельными.

— О Господи. — Цинния выхватила газету из его рук. — Ник будет очень недоволен из-за этого.

— Очень недоволен? — Лео хихикнул и прошел в комнату. — Я не сильно удивлюсь, если он выкинет «Синсейшен» из делового мира до конца дня.

— Он, возможно, не сможет принять такие радикальные меры.

— Хочешь пари? Что-то подсказывает мне: Ник может сделать все, что задумает.

Брови Циннии полезли вверх от полного мужского восхищения голоса брата. Она закрыла дверь и повернулась.

— Что? С каких это пор ты стал поклонником Ника Частина?

— Он классный мужик. — Лео зашел на кухню, открыл охладитель, и начал в нем рыться. — У нас вчера был долгий разговор.

— До или после того, как вы оба жизнерадостно пошли искать дом Альфреда Вилкеса?

— До. — Лео достал упаковку фруктового сока из охладителя. — Ты знаешь, я тут подумал.

— О чем?

— «Частин Пэлас», которым владеет Ник — весьма впечатляющее предприятие. Очень впечатляющее, если приглядишься. Там крутится много денег. «Частин Инкорпорейтед» не повезло, что Ник не унаследовал семейный бизнес.

— Что ты имеешь в виду?

— На днях дядя Стэнли упоминал, что ходят слухи, будто «Частин Инкорпорейтед» переживает трудные времена. Предприятию требуется огромное вливание наличных, но кажется, это не интересно никому из крупных инвесторов.

— И что Ник собирается со всем этим делать?

— Честно говоря, ничего. — Лео налил сок в стакан. — Только я сомневаюсь, что «Частин Инкорпорейтед» оказался бы в беде, если бы Ник управлял предприятием. У этого человека талант делать деньги.

— Деньги для него, в конце концов, только средство. — Цинния бросила газету в мусорник. — А зарабатывает он их в таком огромном количестве, так как думает, что они помогут ему достичь его настоящей цели.

Лео допил сок одним большим глотком.

— Что за цель?

— Респектабельность.

Лео скривился:

— Скажи ему, что респектабельность — это не так уж здорово, как ему кажется.

— Я пыталась. — Она взяла кружку с коф-ти. — Но он хочет этого для своих будущих отпрысков. Он знает, на что похожа жизнь без респектабельности, и решил, что его дети не должны пройти через то через то, что прошел он, как бастард.

Лео тихо присвистнул:

— С этим не поспоришь.

Цинния наморщила свой носик:

— Кроме того, он схематик. Как только они принимают решение, их почти невозможно переубедить. Они могут быть невероятно упрямыми.

Лео усмехнулся.

— И что тут смешного?

— Вчера я сказал ему то же самое, но только о тебе.

— Огромнейшее спасибо.

Лео засмеялся:

— Ты знаешь, вы вполне друг друга стоите.

Цинния замерла. Она с трудом удерживала свое внимание на коф-ти.

— Цинния? — Лео перестал смеяться. В его глазах светилось любопытство. — У вас нет ни одного шанса на постоянный союз, разве не так?

Она с грохотом поставила чашку с коф-ти на стойку.

— Он высокомерный, несгибаемый, желающий управлять всем и вся, скрытный и одержимый своими целями, которых в настоящее время только две: журнал его отца и респектабельность. И как тебе это?

— Я только спросил, — сухо сказал Лео.

— И кроме того, мне официально объявлено, что я неспособна никому составить пару, если ты помнишь.

— Ты пряталась за данный факт достаточно долго. Но это тебе ничем не помогло. Пожалуй, только тете Вилли и другим стало легче оказывать на тебя давление, чтобы ты вступила в брак без совместимости.

— Да знаю я, знаю.

— Все меняется. — Выражение лица Лео стало полным решимости. — Каждый день в агентствах регистрируются новые люди. Кто знает, кто там теперь? Мистер Совершенство может заполнять анкету агентства как раз, пока мы разговариваем.

— Весьма сомнительно.

— Скажите вашему боссу, что Ник Частин хочет поговорить с ним. Сейчас же. — Ник зажал телефон между плечом и ухом и переворачивал страницы длинной анкеты «Синергетических Связей». — Если он не хочет говорить со мной, я могу устроить ему аудиенцию со мной.

Администратор на другом конце линии громко сглотнул:

— Да, сэр. Одну секундочку, пожалуйста.

Ник посмотрел на следующий ряд вопросов, пока ждал на линии редактора «Синсейшен».

«Пожалуйста, перечислите ваши хобби».

Это было легко. У него не было никаких хобби. Если что-то не завладевало его вниманием полностью, он игнорировал это. Он не написал в бланке еще ни слова.

— Ник Частин? Билл Рамсей слушает. — Голос Рамсея был неуместно радостен. — Я — редактор первой полосы «Синсейшен». Чем могу быть полезен?

— Вы можете уволить Седрика Декстера. Я хочу, чтобы вы это сделали к концу дня.

— Очень жаль. — Рамсей хихикнул. — Декстер работает на меня только месяц, но уже доказал, что является лучшим фотографом в штате.

Ник положил ручку.

— Послушайте меня, Рамсей, я достаточно терпел пикантные выходки Декстера. Но вчера вечером он слишком далеко зашел. Чтобы сфотографировать мисс Спринг, он преследовал ее, а на улице был туман. Она очень испугалась. Я хочу, чтобы вы его уволили, или ваша дрянная газетенка к концу месяца перестанет существовать.

— Полегче, Частин. Мы оба бизнесмены. Я же не указываю вам, как управлять казино, а вы не указывайте мне, как управлять газетой.