— Откуда мне, черт возьми, знать?

— Позовите его к телефону, Физер, пожалуйста.

— Мистера Частина или вашего брата?

— Моего брата, — отрывисто бросила Цинния.

Наступила короткая пауза, затем Лео взял трубку. Его голос звучал возбужденно:

— Эй, Цин, ты никогда не догадаешься, где мы с Ником побывали перед тем, как ты позвонила.

— Что происходит, Лео?

— Мы были в доме изготовителя фальшивок.

Цинния почувствовала, как отвисает ее челюсть:

— Того самого, который подделал журнал Частина?

— Правильно. Альфреда Вилкеса. Нику его имя сообщил некий Стоунбрейкер, и мы поехали туда. В доме все было перевернуто верх дном. Вилкес исчез, но Ник думает, что кто-то обыскал его квартиру в поисках неких финансовых документов, которые могут выдать его связь с подделкой.

Цинния сильно сжала рукой трубку:

— Позволь мне уточнить. Вы двое вместе пошли к человеку, подозреваемому в изготовлении фальшивок?

— Да.

— Не потрудившись известить меня о своих планах?

Последовала короткая пауза, затем Лео пустился в объяснения:

— Все случилось так быстро. Ник сказал, что нельзя терять время. Это действительно было фантастически, Цин. У этого типа была устроена секретная дверь в охладителе. — Он вдруг оборвал себя. — Приготовься, Ник хочет поговорить с тобой.

— Прекрасно, — сказала Цинния сквозь стиснутые зубы. — У меня тоже есть что ему сказать.

— Привет, Цинния. — Голос Ника был как всегда спокойным и уравновешенным, будто и не было прошлой ночи.

— Как ты посмел пойти в дом этого типа без меня?! — Ее грудь напряглась от гнева. — Мы ведь партнеры. Это означает, что мы советуемся друг с другом перед тем, как что-либо предпринять. Или мы сотрудничаем в этом деле, или ты можешь ставить крест на всем плане.

— Успокойся, Цинния.

— Я не собираюсь успокаиваться. Я разъярена. Послушай, Частин, мы заключили соглашение. Ты обещал делиться со мной информацией.

— Я должен был действовать быстро. Как бы то ни было, Вилкес уже скрылся. Я расскажу тебе все во время обеда.

— Забудь про обед. У меня на этот вечер другие планы. — Сила испытываемых ею гнева и страдания ошеломила Циннию. Она понимала, что ее чувства намного сильнее, чем должны были быть в этой ситуации, но не могла подавить эмоции.

— Цинния, дай мне шанс объяснить ситуацию.

— Единственное, что я хочу знать, — почему в этом участвует мой брат.

— Лео появился в тот момент, когда я уже собрался уходить. Его интересовала фотография в «Синсейшен».

— О нет. — Цинния прикрыла ладонью глаза. — Он пошел к тебе из-за этого?

— Это совершенно нормальная реакция для брата. Мы поговорили, а затем я предложил ему пойти со мной в дом Вилкеса, и это должно послужить для тебя доказательством того, что я не собирался ничего утаивать. Я просто хотел действовать как можно быстрее.

— А ты взял бы на себя труд сказать мне что-нибудь об этом Альфреде Вилкесе, если бы Лео случайно не оказался там, когда ты решил с ним поговорить?

На другом конце линии воцарилась полная тишина.

— У меня складывается впечатление, что ты мне не доверяешь. — Голос Ника понизился до опасного шепота.

— Для схематика ты чертовски проницателен. — Цинния бросила трубку на аппарат.

Это было уже слишком. Она вдруг в полной мере ощутила все усиливающееся в течение последних четырех с лишним лет бремя проблем. Смерть ее родителей, банкротство, бесконечные проблемы с деньгами, скандалы, приговор брачного агентства, объявившего, что для нее нет пары, ее переживания за Лео, непрерывные требования тети Вилли, смерть Морриса Фенвика.

И теперь это. Единственный мужчина, которого она хотела достаточно сильно, чтобы вступить с ним в связь, действовал как скрытный, манипулирующий людьми талант-схематик, которым он и был. Это было уже слишком.

Она опустила голову на руки и разрыдалась.

Она слишком остро отреагировала, сказала себе Цинния позже тем же вечером, фокусируя для бухгалтера. Это нормально. Вполне объяснимо. Нет нужды отчитывать себя за вспышку эмоций и слезы. Просто сказалось напряжение последних дней. Так бывает. Не всегда можно управлять своими эмоциями, хотя некоторые из людей, кажется, думают, что способны на это. Важно то, чтобы этого не случилось снова. Сейчас она снова держит себя в руках, и не позволит Нику Частину еще раз так разрушить ее самообладание. Очевидно, что спать с ним было серьезной ошибкой, но она гордилась тем, что извлекала уроки из своих промахов.

Она заставила себя сконцентрироваться на работе. Не то чтобы здесь требовалось большая сосредоточенность. По ее оценке, Мартин Квинтана был талантом-схематиком приблизительно третьего уровня. Он был нанят промышленной корпорацией средней величины, чтобы уличить подозреваемого в растрате. Для этого он весь вечер внимательно изучал кипы компьютерных распечаток различных финансовых сделок в поисках системы.

Он что-то хмыкал себе под нос. Подобно всем схематикам, он был целиком погружен в схему, понять которую до конца мог только он. Цинния мельком улавливала некоторые закономерности, ощущаемые Квинтаной, так как фокусировала для него. Но для нее едва различимые изменения в бесконечном потоке чисел на распечатках были всего лишь любопытными, а не составляли захватывающую головоломку. Только схематик мог найти их захватывающими.

Она бросила взгляд на часы. Было уже довольно поздно. Клементина предупредила ее, что Квинтана хотел уложиться в стоимость трех часов фокусирования. А уже давно шел четвертый час. Тело Циннии одеревенело от долгого неподвижного сидения. И еще ей хотелось есть. Она снова пропустила обед.

Она вежливо кашлянула:

— Мистер Квинтана?

Он, казалось, не слышал ее. Он деловито вносил последовательность цифр в свой компьютер.

— Извините меня, мистер Квинтана, но ваше время закончилось. Я должна буду попросить вас остановиться.

— Что такое? — Он резко повернул голову и посмотрел на нее поверх очков. — О да, мисс Спринг. Три часа, я, кажется, говорил.

— Да. Если вам нужно больше времени, чтобы закончить работу, я уверена, это можно будет уладить с моим боссом.

— Не нужно. Это будет неоправданным увеличением расходов моего клиента. — Он с глубоким вздохом откинулся на спинку своего стула. — У меня есть вся нужная информация, чтобы изобличить виновного в мошенничестве. Я получил ее уже час назад. Боюсь, я просто развлекался.

— Я понимаю. — Цинния адресовала ему благожелательную улыбку. Клементина распекала ее за то, что она часто позволяла клиентам-схематикам забавляться в схеме еще некоторое время сверх оговоренного. Трудно было сказать схематику, который хорошо проводил время, что пора заканчивать. — Я рада, что в этих распечатках вы нашли то, что хотели.

— О, да, все в них. Я получаю много удовольствия от моей работы в таких вот случаях, как этот. — Квинтана пролистал стопку бумаг. — Как видите, деньги всегда оставляют отпечаток. Почти невозможно скрыть следы от того, кто знает, где смотреть.

— Я вижу. Ну, я должна идти. — Цинния поднялась со стула и взяла свою сумку с длинным ремнем. — Компания «Синерджи» пришлет вам счет в течение недели.

— Конечно. Я провожу вас до автомобиля. — Квинтана встал и потянулся. — С вами всегда приятно работать, мисс Спринг. Так мало концентраторов могут фокусировать для схематика должным образом. И еще меньше могут держать фокус длительное время.

— Спасибо. Надеюсь, вы скажете это моему боссу.

— Скажу обязательно.

Он провел ее до входной двери, а затем и дальше — туда, где у тротуара стоял ее автомобиль. Это было единственное транспортное средство, бывшее поблизости на улице. Цинния едва видела его в сгустившемся за последние несколько часов тумане.

Она бросила взгляд на темнеющие окна и двери и непроизвольно сильнее сжала свою сумочку. Это был тихий район небольших фирм и магазинов, где после окончания рабочего дня все замирало.