Он проигнорировал её замечание.

— Я прихожу к выводу, что репортеры тебе докучали?

— Утром было несколько звонков, на которые я не стала отвечать. И, мне кажется, фургон газеты «Синсейшн» все еще стоит под окнами. Но нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться. А как ты?

— Я нанимаю людей, чтобы они выполняли полезную работу. Например, удерживали репортеров подальше от меня.

— Да, конечно. — Цинния поднялась на ноги. Она подошла к окну, таща за собой шнур от телефона, и посмотрела на фургон «Синсейшн». — Как удобно.

— Я могу послать к тебе домой кого-нибудь, чтобы прогнать репортеров.

Цинния неожиданно представила себе здоровенного качка внизу в парадной. Управляющий и соседи никогда ей этого не простят.

— Ради всего святого, не надо. — Она нахмурилась от того, что в её голосе были явно заметны панические нотки. Она прочистила горло. — То есть, большое спасибо, но необходимости в этом нет. Репортеры уйдут, когда им надоест ждать.

— Возможно, но это потребует времени.

— Тебе что-то известно? Если бы эти репортеры уделили убийству Морриса хоть половину своего чрезмерного внимания, у полиции, возможно, было бы больше причин заняться по-настоящему тщательным расследованием.

— Уверен, полицейские делают для расследования всё, что возможно.

— Я так не думаю. — Цинния повернулась и направилась обратно к легкому столику периода Ранних исследований. — Думаю, детектив Ансельм намерен ждать до тех пор, пока возможный подозреваемый не придёт к нему в кабинет и не сознается.

— Ансельм хороший специалист. Он будет идти по любому обнаруженному им следу.

— Надеюсь, что ты прав, но, боюсь, он отложит этот случай в долгий ящик потому, что всё выглядит так, будто это очередное ограбление с целью найти денег на дозу.

Ник на другом конце провода ненадолго замолчал.

— Ты все еще считаешь, что там замешано нечто большее? — наконец спросил Ник безо всякого выражения.

— Я много часов не спала, думала обо всем этом. — Она медленно села обратно на стул. — Тебе не кажется, что убийство бедного Морриса именно в тот момент, когда он вел последний этап переговоров по продаже журнала Частина, — слишком серьезное совпадение?

— Опять эти твои теории заговора. Ты уверена, что в твоей семье нет гена таланта-схематика?

— Ничего удивительного в моем предположении нет, мистер Частин. — Она нахмурилась. — Мне интересно, где он спрятал журнал.

— Не ты одна хотела бы знать, что произошло с журналом.

Его слова прозвучали угрюмо и решительно, что отнюдь не успокоило её расстроенные нервы.

— Мы можем еще долго не знать об этом. Не забывай, Моррис был талантом-схематиком. Большим любителем загадок и тайн. Никто лучше схематика не умеет прятать.

— И никто лучше схематика не умеет отыскивать спрятанное, — сказал Ник.

— Верно. Знаешь старую поговорку — чтобы поймать вора-схематика, нужен вор-схематик. Может, тебе стоит нанять кого-нибудь, чтобы выяснить местонахождение журнала. Таланта-схематика, я имею в виду, а не настоящего вора.

— Я буду иметь это в виду. — Ник сделал паузу. — Если я смогу найти таланта-схематика, который сможет помочь обнаружить журнал, то мне понадобится нанять концентратора для фокусирования. Ты сможешь помочь?

Мысль о том, чтобы опять общаться с Ником Частином, снова заставила её вспомнить о пустой шахте лифта, которая приснилась вчера. У нее внутри всё завибрировало, когда она представила, как ступает в пустоту.

— Не знаю. — Даже ей самой показалось, что её голос звучал неубедительно. — Мне надо посмотреть расписание. В последнее время я очень занята у себя в дизайнерской фирме. Я сейчас редко фокусирую. Работа с Моррисом была скорее исключением. — У нее получалось всё хуже и хуже. Еще чуть-чуть, и она заговорит как болтливая дурочка.

Она недоумевала, что же такого было в Нике Частине, из-за чего её чувства так обострялись, а волосы на шее вставали дыбом. Кроме того, конечно, что он был опасным, загадочным, закрытым и они вместе обнаружили тело.

— Тебе приходило в голову, что если твоя догадка верна, и за убийством Фэнвика стоит нечто большее, чем думает детектив Ансельм, то главным шагом для обнаружения убийцы будет выяснение местонахождения журнала? — спросил Ник.

Неожиданно ей захотелось посмотреть ему в глаза. Не то чтобы она могла бы многое прочитать в этих зелено-золотых глубинах, подумалось ей. Ник с равной легкостью носил и маску человека-загадки, и сшитые у дорогого портного вещи.

— Мне казалось, ты сказал, что не думаешь, будто кто-то ещё хочет заполучить этот журнал достаточно сильно, чтобы пойти на убийство, — осторожно сказала она. — Ты изменил своё мнение?

— Это ты веришь в существование заговора, а не я. Я хочу только получить журнал. Я просто подчеркнул, что если ты права, то мы оба заинтересованы в выяснении местонахождения журнала. Можно с уверенностью сказать, что полиция не будет вести расследование согласно твоим предположениям. Кажется, Ансельм уверен, что это преступление совершили, чтобы достать деньги на наркотики.

Цинния облокотилась на стол и уткнулась лбом в руку.

— По правде говоря, сейчас я не знаю, что и думать.

— Предполагаю, принятие решения не займет у тебя слишком много времени. Я немедленно начну расспросы. Нельзя терять время. Подобные следы очень быстро остывают.

— Да, думаю, это так.

— Хочешь работать над этим вместе со мной или мне рассчитывать только на себя?

Она перекрутила в руках телефонный шнур. Он давит на неё. Незаметно, но ошибиться невозможно.

— Ты предлагаешь объединить усилия?

— Почему бы нет? У нас обоих есть причины искать журнал. Вместе мы сможем сделать больше, чем по отдельности.

Цинния пробарабанила пальцами по столу.

— Наше сотрудничество невозможно будет сохранить в тайне.

— Верно. Мы рискуем тем, что желтая пресса снова нами заинтересуется.

— Ну и? — Её обескуражило то, что он, видимо, не хотел понять. — Это ведь тебе нужно меньше всего, верно?

— Я могу пережить внимание репортеров, если на это есть достойная причина. А как насчет тебя?

— Не хочу я подобного внимания, — она села обратно на стул и глубоко вдохнула. — Но мне пришлось смириться с тем, что моё имя печатали на первых полосах так часто, что это уже становится привычным. Я выдержу.

Ник снова замолчал, и это раздражало.

— Ты думаешь, что если наши имена свяжут, то это будет равноценно позору?

Здорово. Она умудрилась снова его оскорбить.

— Я не это имела в виду. Я только хотела сказать, что не так уж страшно отметиться в бульварной прессе. Не важно, чьё имя они упомянут.

— Ладно, — прервал он ее. — Раз мы не сможем противиться неизбежному, предлагаю дать для сплетников логическое объяснение того, что нас увидят вместе.

Инстинкт Циннии выдал тревожный сигнал.

— Объяснение какого рода?

— Так уж случилось, что я ищу интерьер-дизайнера.

Она сжала телефонный шнур мертвой хваткой.

— Что, прости?

— Ты слышала. Я собираюсь жениться в ближайшем будущем. И хочу поменять обстановку.

Почему-то это известие заставило Циннию ещё более свирепо сжать шнур. Он собирается жениться. Ну и что? Почти все вступают в брак, раньше или позже. Даже загадочные владельцы казино. Она, наверно, была единственным на весь город исключением. Если не считать нескольких признанных потенциально опасными для общества жестоких личностей и тех, кто не может вступить в брак из-за умопомешательства.

— Понимаю.

— У меня такое предчувствие, что моей будущей жене будет все равно, как выглядит казино.

— Вы живете в казино, — угрюмо отметила Цинния. — Очень сомневаюсь, что тебе долго удастся скрывать от неё этот факт. Звуки работающих игральных автоматов быстро тебя выдадут.

— Я не жду, что невеста будет жить над казино. Я купил дом. Большой дом на холме, с видом на город и залив.

— О, — она не знала, что сказать. — Когда свадьба?