Он рассмеялся.

- У вселенной иногда бывает потрясающее чувство юмора.

- Да, бывает.

- Так ты расскажешь мне, что произошло, или как?

Я рассказал ему эту историю. Когда я закончил, он присвистнул.

- Ух ты. Похоже, тебе повезло.

Я сухо рассмеялся.

- Не знаю, стоит ли использовать это слово, но да, могло быть и хуже.

- Намного хуже. - Он достал ключи и указал на свою машину. - Раз уж я здесь, тебя подвезти?

Я покачал головой.

- У меня болит левая нога, так что я все еще могу водить.

- Натан. - Оуэн закатил глаза. - Ты знаешь, что разговариваешь с человеком, который терпеть не может, когда люди считают, что он нуждается в помощи или не может что-то сделать только из-за того, - он махнул культей, - но если ты будешь слишком напрягаться, тебе потребуется больше времени, чтобы вылечиться.

- Вести машину – не значит слишком напрягаться.

- Нет, но в конце дня ты можешь обнаружить, что тебе настолько больно, что ты не захочешь этого делать, или ты будешь слишком измотан, чтобы вести машину безопасно.

Каждая частичка моего фирменного упрямства хотела закричать, что он был неправ, но… Я определенно еще не восстановился на сто процентов. Если бы лестница смогла так надрать мне задницу, то восьмичасовой рабочий день в клинике, вероятно, заставит меня хныкать и молить о пощаде задолго до того, как я отключусь.

Я выдохнул.

- Ты, правда, не возражаешь?

- Конечно, нет. - Он улыбнулся. - Давай, калека. Пошли.

Он помог мне подняться, и мы сели в его машину. По дороге в город он спросил:

- Как насчет сегодняшнего вечера? Хочешь, я попрошу Ника заехать за тобой по дороге домой?

Я махнул рукой.

- Нет, все в порядке. Я должен встретиться кое с кем после работы, так что он меня подбросит.

- Встретиться кое с кем? - Оуэн взглянул на меня и ухмыльнулся. - Не знал, что ты с кем-то встречаешься.

- Я ни с кем не встречаюсь. Я учу его ездить верхом, а он тренирует мою лошадь, пока я... - Я указал на свои бесполезные конечности.

- Надеюсь, ты не своим примером учишь, - сказал он.

- О, заткнись. - Я закатил глаза. - Я чертовски хорош в верховой езде, когда лошадь на самом деле, ну, знаешь, держится на ногах.

Оуэн поморщился.

- Незначительная деталь, верно?

- Очень. Потому что обычно они держатся на ногах. - Я немного поерзал, пытаясь устроиться поудобнее. - Но в данный момент я не в состоянии, и Райан вызвался помочь Царице с упражнениями в обмен на несколько уроков.

Оуэн посмотрел на меня.

- И ты с ним не встречаешься.

- Нет. С чего ты взял, что встречаюсь?

- Ни с чего. - Он пожал плечами и покачал головой. - Совсем ни с чего.

- Чушь собачья.

Усмехнувшись, он взглянул на меня.

- Ладно, не считая того факта, что как только ты упомянул о нем, на твоем лице появилась эта дурацкая ухмылка.

Я ухмылялся, да? Какого черта? Я прочистил горло.

- Да. Хорошо. Он симпатичный, но все равно через несколько месяцев уезжает отсюда, так что нет особого смысла с ним связываться.

Оуэн снова пожал плечами.

- Просто означает, что если ты собираетесь сделать это, тебе лучше сделать это. Прежде чем он уедет.

- Даже если я знаю, что он собирается уехать?

- Почему нет? - Оуэн улыбнулся. - Пока это продолжается, может быть весело.

- А что будет, когда все закончится?

Его улыбка погасла, и через мгновение он кивнул.

- Ладно. Есть такое.

- Вот именно. Я просто продолжу давать ему уроки верховой езды.

- Хороший план.

Когда мы приехали, Оуэн помог мне выйти из машины и придержал для меня дверь клиники.

- Если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне. Хорошо?

- Будет сделано. Спасибо, приятель. Я твой должник.

Он пожал плечами.

- Не парься.

- Я куплю тебе пива или еще чего-нибудь.

- Не откажусь.

- Договорились.

Он ушел, а я заковылял к своему столу.

К моему огромному удивлению, за время моего отсутствия бумажной работы накопилось не так уж много. Несколько бланков страховых требований и, возможно, полдня уйдет на заполнение графиков, которые нужно было заполнить. Ожидавшая меня работа оказалась на 10 процентов меньше того, что я ожидал.

- Боже мой. - Голос Майка заставил меня подпрыгнуть. Когда я обернулся, он смотрел на меня широко раскрытыми глазами. - Когда ты сказал, что упал с лошади, я подумал... С какой скоростью ты ехал? - Однако, прежде чем я успел ответить, он указал на мой стул. - Садись. Я принесу тебе другой, чтобы поднять ногу. - И он исчез в коридоре.

Минуту спустя он вернулся со стулом в руках и помог мне устроиться, положив ногу на сиденье и подложив под нее подушку. Я увидел вопрос в его глазах и быстро перевел тему:

- Итак, ты принимал каких-нибудь пациентов, пока меня не было?

Он склонил голову набок.

- Конечно, принимал. А что?

- Потому что... мой стол...

- Твой… - затем он кивнул. - О, да. Пришел Джейсон и помог мне разобраться с документами и всем остальным. Надеюсь, все нормально.

- Нормально? Чувак, это твоя работа. Но если он что-то напутал, лучше вини его, а не меня.

Майк рассмеялся.

- Не волнуйся. Он лучше разбирается в таких вещах, чем я.

Я нахмурился.

- Ты же не собираешься уволить меня и нанять его, а?

- О Боже, нет. - Простонал он. - Я люблю его всем сердцем, но мы бы поубивали друг друга. И, кроме того, ему все еще нужно руководить клубом. - Затем выражение лица Майка стало серьезным, и я точно знал, что последует дальше: - Так что же, собственно, произошло?

Я тяжело выдохнул.

- Итак, я вывел Царицу на тропу...

Когда я закончил, Майк покачал головой.

- Ух ты. А как поживает твоя вторая нога?

- Все было в порядке, пока я не попытался спуститься по лестнице сегодня утром. - Я осторожно пошевелился. - Сейчас болит.

Майк пристально посмотрел на мою ногу, как будто это могло как-то объяснить ее нежелание подчиняться.

- Ну, сегодня полегче. Если боль выйдет из-под контроля, возможно, тебе понадобится небольшое лечение. Просто чтобы уменьшить воспаление.

- Я дам тебе знать. Спасибо.

Майк вернулся проведать пару пациентов, а я принялся за работу. Поскольку я печатал с меньшей скоростью, чем обычно, я делал пометки от руки. Конечно, поскольку я писал левой рукой, эти пометки требовали чертовски больших усилий. К половине одиннадцатого мой стол был завален заметками, которые с таким же успехом могли быть написаны четырехлетним ребенком.

И к полудню я был готов никогда и никому больше не рассказывать о том, что произошло. Звяканье колокольчика на входной двери заставляло меня съеживаться, потому что первое, что неизменно вырывалось из уст любого новоприбывшего, было: «О боже! Что, черт возьми, с тобой случилось?»

С этого момента разговоры продолжались предсказуемо, почти каждый из них был вариацией одного и того же:

«О! Вы собираетесь подать на этого парня в суд? Чертовы безрассудные мотоциклисты. Вам следует подать жалобу в окружную прокуратуру за то, что они выпустили байки на те же дороги, что и лошадей. Но в любом случае, похоже, вам повезло. У экстрасенса, приходившего к няне бывшего мужа двоюродной сестры моего брата, как-то раз была няня для собаки, которая упала с лошади и сломала семьдесят восемь костей. К тому же ее парализовало от ушей и ниже! А лошадь едва двигалась, когда это случилось!»

Это, или бесконечные благонамеренные, но, тем не менее, разочаровывающие предложения помочь мне во всем. Я ценил щедрость людей, но, Боже мой, я терпеть не мог быть в этом положении.

Я ненавидел это почти так же сильно, как этот гребаный зуд. Черт возьми. Я просунул палец под край гипса на руке, пытаясь справиться с непрекращающимся раздражением под ним. На дворе двадцать первый век, а мы все еще не придумали, как наложить гипс, чтобы кожа не так чесалась?