Год назад Лиля – вот удача! – снова забеременела. Эта «разборка» оказалась пострашнее первой. Лиля была готова вынести все, но не это: «Запомни: родишь, матушка твоя не получит ни копейки. Помрете обе, как подзаборные…»

Аборт Лиля сделала. Но вместе с этим ребенком как будто что-то утекло из нее, навеки пропало. И Лиля возненавидела мужа.

Сейчас он стал осторожнее. И поздно ночью уже не заходил в ее спальню. Зато в квартире запахло чужими женщинами. Нет, она не ревновала, не устраивала скандалы. Просто задыхалась от запаха незнакомых терпких духов с его рубашек, брезгливо отворачивалась от следов помады на его шее и щеках. Всякий раз, когда она замечала на нем следы измены, тошнота подступала к горлу так, словно она снова была беременной. Да она, по сути, и была беременной – оплодотворенной ненавистью к этому человеку.

– И ты не додумалась завести любовника? – ахнула в какой-то из моментов Лилиного рассказа Ника.

– А где ж я его найду? – устало улыбнулась девушка. – По улицам ходить и выискивать?..

– Ну, не знаю… – разочарованно протянула Стрельцорва. – Выйдешь на улицу – сразу и найдутся.

– Мы тебя будем слушать или гостью? – оборвала ее Рита.

… А потом, по весне, муж принес домой свежий номер журнала «Дамский поклонник» и, радостно потирая руки, сказал: «Все, Лилечка. Работать какое-то время просто не обязательно. Я одним этим номером обеспечил себе безбедную старость».

Лиля пролистала журнал от корки до корки. «А кто эти красивые девушки, что позировали вам в студии?» – спросила она. – «Да семь дур. Они позировали, только не мне. Они вообще не знают, что вляпались в мой журнал…» – «Как, ты опубликовал их фото без спроса?» – «А с какой стати я должен перед ними отчитываться? Захотели славы – получите!» – «Но у них, наверное, есть мамы, мужья…» – «А у меня есть мой бизнес», – отрезал муж. – «Сергей, ты бесчеловечен!» – «А ты – такая же дура, как они!..»

Лиля потом много раз перелистывала этот журнал, рассматривая фото девушек. Она пыталась представить, как сложатся дальше их судьбы.

– Знаете, в чем я была абсолютно убеждена? В том, что я бы на месте каждой из них непременно решила отомстить Ворошилову за нанесенное оскорбление. А еще лучше, если бы не в одиночку, а всемером!

Она сказала это с таким жаром, что я мысленно моментально оказалась в том, далеком уже в феврале, когда мы в квартире Лаппы обсуждали: «Убить? Опозорить?..»

– А потом, – продолжила Лиля, – кто-то положил мне в почтовый ящик первый номер журнала «Лапушки» (мы вшестером посмотрели на Ритку). – И как будто кто тучи раздвинул. Настолько это было «мое», настолько не походило на то, что делал в бизнесе муж…

Мы снова помолчали.

– Коньяк выдыхается, – подала голос Роза.

– Да, мне, пожалуй, тоже рюмка не помешает, – сказала Рита.

– Я тогда не знала, что вы – это вы, – тихо продолжала Лиля. – Мне просто хотелось быть рядом с такими, как я сама. Предложить помощь. Быть полезной кому-то. И я написала письмо. А Роза ответила…

– Ну, вот и хорошо. Молодец, что написала и заметку прислала. И обложка нам твоя очень понравилась. Теперь Ворошилов вообще удавится… Ой, прости, я забыла…

– Ничего, – улыбнулась Лиля. – Он действительно удавится. Только вы еще не знаете – отчего.

С этими словами она положила на стол пластиковый пакет с документами. Рита удивленно подняла глаза на мадам Ворошилову:

– Что это?

– Читайте, читайте.

Рита внимательно стала изучать бумаги. Потом вскинула брови:

– Но из этих документов следует…

– …что владелицей ООО «Дамский поклонник» является Лилия Владимировна Ворошилова. То есть я.

– Ты – хозяйка журнала? – ахнули мы все.

– Да. Муж давно перевел на меня основную часть своих активов – ему, как он сказал, так удобнее, безопаснее и выгоднее. «Богаче» – вот как он сказал… Но я в его дела никогда не лезла. Я и журнал-то сам увидела лишь один раз – ну, тот, с вашими фотографиями…

– А зачем ты нам об этих документах сейчас рассказала? – набычилась я. – Еще раз сделать больно захотела?

– Да что вы, девочки! Я уже давно хотела отомстить Ворошилову. Но на днях он меня довел до последней точки кипения. Я знала, что он – изменяет, но чтобы так цинично… Он сказал мне, что едет в Москву на семинар, а сам со своей новой пассией отправился на Кипр. И в тот самый отель, в котором мы, когда… ну, когда еще все было хорошо, – Лиля перевела дух. – И я решила отомстить. Я надумала отдать все акции этого поганого журнала тем, кто издает так понравившийся мне журнал «Лапушки». Я хотела отомстить за себя и за тех девчонок из «Дамского поклонника». Я же не знала, что это вы и есть. И получилась двойная месть!

Лиля вдруг заразительно засмеялась (а у нее очень милая улыбка, подумала я; конечно, когда такой аккуратненький носик и пухлые губки…) и сама себе, не дожидаясь приглашения, налила рюмку коньяка.

– С вами тут сопьешься, – сказала Роза, принимая из ее рук бутылку.

– Так ты что – даришь нам эти акции? – неуверенно переспросила наш главный финансист Пчелкина.

– Ну, дарить, я думаю, в чистом виде не стоит: нотариусы начнут с подозрением смотреть, юристы придираться. Сделаем так: я их вам продаю, но по самой низкой цене. По номиналу это где-то около тысячи долларов. Устроит?

– Устроит! – подскочила Пчелкина и схватилась за ключи от сейфа.

– Да погоди ты, остынь! – Рита неуверенно посмотрела на Лилию. – А сама-то ты после этого как? Ведь разводиться придется.

– А я уже подала на развод. И на раздел имущества. Только многое из этого имущества на меня записано. Так что не пропаду материально.

– А делать что будешь? – не унималась Рита.

– В институте восстановлюсь. Я уже в приемной комиссии свои рисунки показывала, говорят – неплохой шанс снова вернуться на второй курс. Да я бы и с первого начала. К тому же, ведь у меня теперь есть подруги? – с надеждой спросила она.

затянула я любимую с детства песню.

грянул хор из восьми глоток.

– А теперь – раздевайся! – скомандовала Ритка, когда мы всемером окружили Ворошилова в первый день его выхода на работу после кипрского отпуска.

– О, лапушки, – заржал поганец. – Вы никак на порно-рельсы хотите свой журнал перевести? Хотите мне конкуренцию составить? – Однако, куражась, стал расстегивать рубашку. – До трусов раздеваться или ниже?

– Рит, пусть до трусов, – задрожал у меня аппарат в руках. – Что на него любоваться? Стошнит ведь…

– До трусов! – скомандовала Рита. – Тем более что они у него такие противные.

Ворошилов, поддергивая резинку на цветастых трусах, фиглярствуя, прошелся мимо нас. Рыхлое, отвратительное тело, волосатый живот. Жуть! Я нервно нажала на кнопку.

Он явно ни о чем не подозревал.

– Что еще изволите?

– Вечного поклонения. Ты же, ублюдок, – «Дамский поклонник». Вот и поклоняйся нам до скончания века. – И Рита швырнула ему на стол копию купчей.

– Поклонения захотели? А вот вам – поклонение. – Он, не глядя на документы, повернулся к нам спиной, спустил трусы и оголил зад. – Вот вам поклонение!

– Маша! – заверещала Ритка.

– Снято, успокойся.

И мы с хохотом вылетели на улицу.

Фотографии Ворошилова в жутких трусах и с голым задом были опубликованы на обложке свежего номера «Дамского поклонника». Что делать дальше с этим журналом, мы пока не знали. Мы продолжали издавать свой журнал «Лапушки», тираж которого благодаря моему договору с Шершневым и Лилиной обложке понемногу рос от номера к номеру.