Тепловоз дал гудок, проводница поторопила Женьшеньку. Физручка подала Карташову сумку, протянула руку. Раз, и взлетела на площадку, втянутая сильной мужской рукой, исчезла в вагоне. Проводница зашла следом, подняла ступеньку. Поезд плавно тронулся с места, покатил.

Светлана эту сцену видела не хуже меня. Лучше, потому как стояла гораздо ближе. Перестала улыбаться, на лицо её легла тень. Это она меня приревновала к Женьшеньке, что ли? Глупость полнейшая! Евгения на одиннадцать лет меня младше, молодая, симпатичная. Образованная — институт закончила, не чета моей «бурсе»! Зачем бы я ей понадобился, дядька, жизнью побитый? Хотя, тогда ещё не побитый… Ладно, проехали!

Светлана шла к вокзалу вслед за набирающим скорость поездом. Сейчас она уедет домой, тогда и я смогу идти в кассу, билет менять. Не в Киев отправлюсь, так в иной какой город, их на карте страны много. Но раньше случилось другое.

Моложавая женщина в длинном полушубке и в чёрном с алыми цветами платке приблизилась к Светлане, что-то спросила, заставив обернуться. Если я и удивился, то самую малость. И узнал сразу, готов был к этому узнаванию. Если в первую нашу встречу ей было тринадцать, то сейчас около тридцатника? За последующие восемь лет она не очень изменится. Лицо станет жёстче. Ещё жёстче.

Цыганка говорила, Светлана слушала и хмурилась всё сильнее. Да что ж эта плутовка ей плетёт⁈ Про меня врёт, деньги хочет выманить. А может… «Это не я наворожила…» Холодная испарина выступила. Глупости вся эта ворожба, но…

Больше всего мне хотелось подойти и отогнать мерзавку от супруги. Понятное дело, поступить я так не мог. Оставалось сжимать кулаки и следить за ними издали.

Цыганка вдруг завертела головой озабочено, потянула Светлану к дверям вокзала. Я тоже увидел, — по перрону идёт милицейский патруль. Чтобы не потерять женщин из виду, бросился следом.

Из виду я их не потерял, но пользы это принесло мало, — цыганка повела Светлану в «дамскую комнату». Мне снова-таки оставалось ждать в стороне.

Жена вышла минут через пять, озабоченная. Пошла к выходу в город. Денег у неё при себе нет, если мошенница развела её на ворожбу, то назначила новую встречу. А вот не будет такого!

Я дождался цыганку. Уже не таясь, пошёл следом. Догнал в подходящий момент, схватил за плечи, затащил за колонны. Рот зажал, чтобы не заверещала. Неожиданность была на моей стороне, всё получилось в лучшем виде. Тогда, в двухтысячном, мне и в голову бы не пришло вытворять такое. Но сейчас это был совсем другой я.

— Кричать не вздумай, — предупредил. — Ты что моей жене наплела, тварь?

Тёмно-карие глаза её сделались по пять копеек. Видела ведь, как меня поезд увёз. Да и постареть я умудрился нешуточно за десять минут.

— Пусти, я тебя не знаю! — просипела, когда я ослабил хватку.

— Знаешь, знаешь! Вот эту мою ладонь знаешь! — я убрал руку с её губ, растопырил пальцы перед глазами. Пусть смотрит, если линии на ладони для неё в самом деле что-то означают. — А теперь слушай и запоминай. Если ты ещё раз сунешься к моей жене, если у меня в семье что плохое случится, я тебя найду. Из-под земли достану! И тебя, и детей твоих, и всю родню. И ромы твои тебе не помогут! Запомнила? Теперь иди.

Оттолкнул её.

Цыганка попятилась, не отводя от меня глаз. Ясное дело, она не одна на вокзале, сейчас побежит своих искать, жаловаться. Да пожалуйста! «Начинается посадка на поезд…» — зарокотало над головой. Куда-куда? Симферополь? Значит, поеду в Симферополь.

Я не знаю, имел ли смысл мой поступок. Оставалось надеяться, что какое-то стёклышко «калейдоскопа» он поставил на нужное место.

Бывать в Крыму прежде мне не доводилось. Приазовье исследовал вдоль и поперёк, от Таганрога до Геническа. В Одессе гостил, даже в Сочи — когда-то в молодости. А вот в Крыму — ни разу.

В Симферополь поезд прибывал рано утром, солнце только-только начало подниматься над городом. Я вышел из пустынного в межсезонье вокзала, огляделся. Ага, вон автостанция, значит, мне туда. Раз уж прибыл на юга, оседать в областном центре смысла нет.Однако дойти до автобусов мне было не суждено.

— Такси нужно? — окликнули меня на полпути. — В Ялту ехать недорого.

Усатый дядька в не по зимнему лёгкой ветровке и кепке вопросительно смотрел на меня. Кататься на такси по межгороду привычки у меня нет, да и названая сумма показалась изрядно завышенной.

— Я лучше автобусом, — покрутил головой.

Дядька цокнул языком от досады. Принялся уговаривать:

— Зима, автобусы редко ходят. Зачем тебе три часа здесь мёрзнуть? А со мной — за час на месте будешь. И разве это деньги для Крыма?

Я засмеялся. Не лох же я, чтобы меня разводить на ровном месте.

— Может, для Крыма и не деньги, — ответил. — Но Крым — он только летом Крым. А зимой откуда такие тарифы?

Тут и дядька засмеялся.

— Ты наших летних цен не знаешь! — Махнул рукой, соглашаясь: — Ладно, поехали. Отвезу тебя по цене автобуса, но быстро и с комфортом.

У дядьки оказалась 31-я «Волга», и разогнал он её неслабо. Чересчур разогнал для мокрой зимней дороги.

— Я зимой не таксую, невыгодно, — объяснял он мне. — В город по делам приезжал. На вокзал заскочил за попутчиками, чтоб уж совсем «пустым» не возвращаться. Сам видишь, зима — мёртвый сезон. А ты что, в командировку к нам?

— Скорее, по личному делу, — ответил я уклончиво.

Дядька отнёсся с пониманием, больше докучать разговорами не стал. Изредка комментировал открывающиеся за окном виды. Посмотреть в самом деле было что. С каждым оставшимся позади километром, с каждым новым поворотом я всё яснее понимал: если существует рай на земле, то он наверняка где-то рядом. Справа поднимались горы, бело-зелёные от снега и хвойных лесов на склонах. Не суровые, не давящие монументальностью, а уютные, близкие, будто виденные много раз. Слева синело море. Сейчас оно было холодное, студёное, но я почему-то не мог поверить в это. Море казалось мне тёплым. И безысходная тоска последних дней переплавлялась от этого тепла в тихую грусть. Слишком поздно открывался мне этот рай, видно, не заслужил я права жить в нём. Но право умереть в раю — тоже немало.

Перед указателем с надписью «пос. Малый Утёс» водитель притормозил. Попросил:

— За женой заскочим, не возражаешь? Двадцать минут не крюк?

Я кивнул. Не проблема, я никуда не спешу.

К посёлку вёл выщербленный асфальтовый серпантин, гнать по нему «Волгу» как по трассе не получалось. В самый низ, к центру и морю, мы и не поехали. Свернули направо, едва вокруг дороги поднялись панельные многоэтажки. Подрулили к одной из них, остановились. Дядька посмотрел на часы, попросил:

— Ты подожди здесь, я жену сейчас потороплю.

Вылез из машины, убежал в подъезд. Я тоже выше, — чего сидеть-то? Вдохнул полную грудь сочного прохладного воздуха… и обомлел. Прямо передо мной между столбами был перекинут над проезжей частью толстый электрический кабель. По нему, по этому самому кабелю, бежала белка. Настоящая, рыжая, а не та, что после лишнего стакана приходит. Я даже ущипнул себя, чтобы убедиться в этом. Белок, скачущих по деревьям, карабкающихся по деревянным столбам — видел. Но вот так!

Я стоял, открыв рот, не услышал, как подошли водитель с женой.

— Едем? — окликнул усатый.

Я обернулся, махнул рукой.

— Открывай багажник, давай сумки! Здесь пока обоснуюсь, квартиры посмотрю. Чем тут хуже Ялты?

Водитель с женой переглянулись.

— Вы хотите квартиру в Крыму купить? — переспросила женщина. — Однокомнатная подойдёт? В этом доме есть, восьмой этаж. Посмотрите? Мы её ещё не выставляли на продажу, я только что прибралась там.

— Риелтор она, — подсказал усатый.

— Сколько хотите?

Женщина назвала сумму. В двухтысячном бум недвижимости ещё не начался, майорских сбережений хватало с избытком. Я кивнул, пошёл смотреть. Типовая «однушка», светлая, чистая. Пустая. Выглянул на балкон. С этой стороны от дома посёлка уже не было, по склону гору поднимался лес. В двадцати метрах от меня на ветке сосны сидела белка. Такая же рыжая, как её товарка-канатоходец.Я оглянулся, сообщил, улыбаясь: