— А школа и не настаивает, чтобы он принимал лекарства, — сказала Лори. — Там просто хотят, чтобы мы согласились на профессиональное освидетельствование, и я не против. С тех пор, как мы с тобой были маленькими, времена изменились. Обследование вовсе не означает, что Джей-Джею выпишут лекарства. Мы родители, нам и решать, давать ему таблетки или нет.

— Это только первый шаг, — возразил Джек, но уже как-то более спокойно. — Фармакологическая промышленность очень ловко задурила головы целому поколению, убедив, что мальчиков нужно кормить таблетками, чтобы они сидели тихо, как девочки. Отвести Джуниора на обследование значит признать, что мы думаем, будто голова у него не в порядке.

— Не согласна, — заявила Лори. — Прости, но это звучит абсурдно. Ты говоришь как конспиролог, хотя сам постоянно их обличаешь. Чем лучше мы поймем сына, тем легче нам будет принять обоснованное решение. У него в школе разбираются с конфликтами совсем иначе, чем в наше с тобой время, и твой опыт не так актуален, как тебе может казаться. Меня беспокоит, что Джей-Джей не умеет контролировать свои эмоциональные выплески, и мне бы хотелось по возможности узнать об этом побольше.

— Ты правда считаешь, что я ошибаюсь?

— Да, считаю, — подтвердила она. — Нужно сводить Джека-младшего на освидетельствование и узнать мнение специалиста, есть ли у ребенка проблемы, которые можно решить тем или иным способом. И ни в коем случае не соглашаться на лекарства, это даже не обсуждается. И вообще, вряд ли у нас есть особый выбор. Боюсь, если мы откажемся — а я бы этого не хотела, — нас просто попросят забрать Джей-Джея, и если ты не собираешься подыскивать ему другую школу, нам придется уважать их требования.

— Ладно, сдаюсь, — поднял руки Джек, — ты победила. Но у меня есть условие. Я хочу, чтобы психиатр или психолог, который займется обследованием, был мужчиной.

— Это сексизм какой-то, — пробормотала Лори.

— Может, да, а может, и нет, — парировал муж. — Просто мне будет чуть спокойнее знать, что врач способен понять мою точку зрения. Уж не откажи мне в любезности!

— Ну хорошо, — сказала Лори. У нее не было сомнений, что в этой области хватает квалифицированных специалистов обоих полов, но если Джеку легче взаимодействовать с мужчиной, она была готова пойти навстречу мужу.

— Отлично, а теперь давай поговорим про стажерку. Как ее фамилия, Николс?

— Все правильно, — кивнула Лори, — доктор Арья Николс. Но сначала нам нужно обсудить кое-что еще. Ты так и не спросил меня о результатах обследования на рак груди.

— Ты права, — сказал Джек. У него вытянулось лицо, и он с виноватым видом положил вилку, переключив все внимание на жену 4— Прости, пожалуйста. Я как в школу сходил, так меня с самого утра из колеи и выбило. Весь день пытался вернуться к душевному равновесию, а тут еще дело Лу с ошпаренным ребенком, от него спокойнее не стало. Так что показало твое обследование? Или лучше не спрашивать?

— Новости плохие, — сообщила Лори, чувствуя, как растет нервозность, когда отрицание, которое она лелеяла весь день, начинает сходить на нет. Она могла понять, в каких растрепанных чувствах пребывает Джек, потому что и сама пыталась восстановить равновесие с тех самых пор, как узнала результаты МРТ. Вот и сейчас ей понадобилось некоторое время, чтобы собраться. — Первая маммограмма была хорошая, но потом МРТ показала что-то не то. Пришлось сделать маммограмму с контрастом и скрининг-тест, и тогда рентген тоже выявил подозрительное новообразование. Оно чуть больше сантиметра в диаметре, но его нужно исследовать, потому что это явная аномалия. Особенно важно провериться из-за моего гена рака груди и потому, что у мамы и бабушки такой рак был.

— Ужас, — с тревогой сказал Джек. — О господи! Какая пугающая новость, и тебе пришлось нести этот груз! Еще раз искренне прошу извинить, что забыл о твоем сегодняшнем обследовании. Этому нет прощения, хотя, может, я отчасти подсознательно и не хотел о нем помнить.

— Да ничего, — вздохнула Лори. — Мне хотелось сначала самой переварить информацию, так что я, может, и не стала бы распространяться на эту тему. Во всяком случае, сейчас мы дома и можем относительно здраво обо всем подумать. То есть я надеюсь, что можем. Проблема еще и в том, что эта история совершенно не ко времени из-за всего, что происходит с Эмми, а теперь и с Джей-Джеем тоже.

— Твое здоровье — это сверхважно, что бы там ни происходило, — заявил Джек. — Есть какие-то планы насчет дальнейших шагов?

— Тут у меня все преимущества, я же важная персона в медицине. Результаты обследования уже изучили самые крутые радиологи, и все сошлись на том, что опухоль подозрительная, хотя у меня плотные ткани молочной железы, и это затрудняет интерпретацию.

— Значит, понадобится биопсия, — заметил Джек. — Ты уже обсудила это с кем-нибудь?

— Еще бы, — ответила Лори. — Врачи меня не выпустили, пока я не поговорила с хирургом и онкологом, которые специализируются по раку груди.

— Ох, боже мой, — пробормотал Джек и невидящим взглядом уставился в пространство. Его родители погибли в авиакатастрофе, возвращаясь на частном самолете домой из Чикаго, где Джек проходил курс повышения квалификации, и с тех самых пор он боялся, что каким-то образом сглазил всех, кого любит. 'ha жуткая идея расцвела пышным цветом, когда у Джей-Джея в младенчестве диагностировали нейробластому. Потом суеверный страх опять вернулся, когда Эмма начала регрессировать и ей поставили аутизм, и вот теперь грозил разыграться всерьез от возможного рака у жены.

— Джек, ты вообще слышал, что я сказала? — Лори потянулась через стол и сжала предплечье мужа.

— Нет, извини, — спохватился тот и перевел взгляд на нее, осознав, что не услышал последних слов.

— Говорю, и хирург, и онколог предлагают биопсию.

— Да, конечно, — пробормотал Джек, мотнул головой, надул щеки и шумно выдохнул, будто шина сдулась.

— Я не хотела ничего назначать, пока не посоветуюсь с тобой, — продолжала Лори. — Нужно заранее решить, как поступить, если операционная диагностика покажет рак. Я в это время буду под наркозом и поэтому ничего обсуждать не смогу. Конечно, при онкологии нужно в какой-то степени учитывать тип клеток и состояние лимфатических узлов. Но все усложняется наличием у меня мутации гена восприимчивости к раку молочной железы. Может, лучше сразу запланировать мастэктомию, а не биопсию?

— Господи боже, — еле выговорил Джек и на миг схватился за голову, массируя виски. Потом поднял глаза на Лори и признался: — Извини, просто не получается все это осмыслить.

— И хирург, и онколог предлагают сразу делать мастэктомию, — гнула свое Лори, игнорируя признание Джека. — А я пока не могу решиться. Знаю, Анджелина Джоли сказала бы: дерзай, но для меня это чересчур, слишком радикально. И в любом случае остается вопрос яичников: удалять ли их тоже из-за опасности рака, которую дает мутация гена?

— Если честно, отвечать на такие вопросы тебе и только тебе, — сказал Джек, начиная приходить в себя. — Мы обсуждали все это, когда только узнали о твоем мутировавшем гене. Тогда ты была за то, чтобы постараться избежать обезображивающей операции.

— Тогда — это тогда, а сейчас — это сейчас, — возразила Лори. — Я стала старше, и у нас двое детей, которых раньше не было. Мне по-прежнему не нравится мысль об операции, хотя при необходимости я готова согласиться на нее. Но у тебя ведь тоже должны быть по этому поводу те или иные чувства?

— Ты сама куда важнее для меня и для наших детей, чем твои Богом данные груди и яичники, — заявил Джек. — Я, конечно, еще обмозгую ситуацию, но если ты хочешь сию минуту услышать мое мнение, я тоже скажу: дерзай. Делай мастэктомию и овариэктомию, и если гистология покажет, что рака нет, проще будет сделать хирургическое восстановление. Если рак все же найдут, тогда, конечно, сложностей окажется чуть побольше.

— Как по-твоему, имеет смысл сыграть на опережение и удалить обе молочные железы? — Одна только мысль о такой операции была для Лори кошмаром.