Спустя пятнадцать минут полёта в таком темпе, когда перед глазами вновь заплясали тёмные круги, я влетел в поселение, чуть не впечатавшись в бревенчатую стену. В последний момент удалось дать резко вверх, ну а потом меня ждало весьма жёсткое презимление. Такое, что я пропахал под собой грязь на несколько метров.

Тут же стали подбегать люди, послышались какие-то возгласы.

— Разойдитесь! — услышал я знакомый приказной возглас Генерала Макферсона. Кто-то стянул с меня шлем с Т-образным вырезом.

— Вот, выпей это, — голос Анжелы я узнал сразу; её рука нежно подхватила мою голову под затылок, и ко рту поднесли флягу. Не раздумывая, я жадно опустошил предложенное, чувствуя, как с каждым глотком истощение ослабевает, а в голове появляется ясность.

— Спасибо, — помогая руками и садясь, я не смог узнать своего голоса, хриплого и глухого. Столько раз находиться в крайнем истощении явно не шло на пользу организму. Тело было вялым, а к горлу подкатывала тошнота.

— Что случилось⁈ — ко мне подбежала Иллейв, с ужасом глядя на рваную длинную рану латного нагрудника.

— Всё нормально, пришлось немного повоевать с этими тварями, — ответил ей я и, найдя взглядом генерала, продолжил уже для него: — Основная масса орков отошла назад в степи, сюда же выдвинулось двадцать зеленокожих.

— В нашем положении и этого много! — схватившись за голову одной рукой, с чувством произнёс Макферсон.

— У нас есть ещё что-нибудь для восстановления энергии? Боюсь, в таком состоянии я мало буду полезен в предстоящем бою, — всё ещё немного покачиваясь, спросил у генерала.

— Только зелья, что тебе дала лейтенант, таких у нас хоть отбавляй, но они очень слабые и не сильно помогут сильному, вроде тебя, одарённому.

Я и сам чувствовал, что целая фляга этого зелья лишь немного поправила ситуацию с моим истощением.

— Но у нас ещё есть что пожевать, так что давай дуй на кухню; там тебя приведут в порядок.

Я лишь кивнул. Идти было сложно, так что меня под руки взяли две девушки. Анжела с одной стороны, Иллейв — с другой. Так мы и доплелись до полевой «кормильни», стараясь не рухнуть в скользкую грязь под проливным дождём.

Пока я безжалостно уничтожал местные запасы продовольствия, орки приблизились к стенам деревни. Послышались крики. Я тут же рванул наружу. Как и думал ранее, стена не стала преградой для двадцати зеленокожих ублюдков; они её, кажется, даже не заметили, походя снося и врываясь внутрь. Первые же люди, среди которых были как имперцы, так и гражданские, разлетелись кровавыми запчастями тел. Хлюпающая земля начала окрашиваться в красный цвет.

Дмитрий выпустил звуковую волну, разошедшуюся широким конусом, сметающим сразу пятёрку орков. Вот только это никак тем не навредило.

В тот же момент, вместе с атакой Дмитрия, пространство разрезали красные лучи Яна. Округа наполнилось горячим паром. Орки зарычали, делая его основной целью. Это его и сгубило.

Всё произошло слишком быстро. Я успел отшвырнуть от него лишь двоих орков, а вот ещё десяток был неудержим. Один из них схватил того за голову; я увидел, как вспыхнул амулет на его шее, пытаясь защитить тело носителя от входящего урона, но не справился, перегорая уже через секунду, а потом голова парня, отличавшегося молчаливостью и узкими глазами, взорвалась брызгами мозгов, смешанных с костями и кровью.

Тело забилось в конвульсиях и обмякло, а орк небрежно отбросил его в сторону, где тот так и застыл в грязи под проливным дождём.

— Нет! — крик принадлежал Вержиньи, что только выбежала из одного из низеньких домов и тут же вдарила мощным ураганом, так что комья грязи с каплями дождя полетели в сторону орков. Те заметно замедлились.

Округу разрезало не меньше десятка синих молний. Монстров тряхнуло, отбросило назад и довело до крайней степени бешенства.

Они рванули вперёд, красуясь подплавленной до крови кожей. Несколько людей, не успевших среагировать, разлетелись на неровные половины.

Я выстрелил двумя копьями разом, целясь в лоб одной из тварей, но та отбила их в сторону и ринулась дальше, борясь с всё нарастающим ураганом, что уже снёс стоящий позади орков забор.

Не отпуская контроля, я затормозил отлетевшие копья, разворачивая их и пронзая голову и спину не ожидавшей твари. И та с глухим чавканьем рухнула в грязь, глубоко продавливая её своим телом.

Я отвлёкся лишь на секунду, а картина боя уже значительно поменялась. Орки были быстры, и с начала нападения прошло не больше пяти секунд, люди только стягивались к месту событий, так что картина на поле боя менялась каждое мгновение. Я увидел, как несколько орков бесятся от спутывающих их лоз плюща, как в дальнем конце улицы два орка добивают остатки имперцев, до этого орудовавших жезлами молнии, как в другом конце, с лева, у самого забора, человек в остроконечном шлеме со стальной переносицей истошно кричит, выставив жезл холода, из которого била бело-голубая струя, но орк, лишь немного замедлившись, всё же добирается и мощным резким ударом секиры сносит тому голову.

Но всё это было не важно, ведь я успел среагировать на то, как на шатающуюся Вержинью резким рывком наскакивает зеленокожая мудила, занося топор для удара. Глаза девушки расширились в осознании неизбежного, а потом мощный телекинетический импульс сносит орка на десяток метров в сторону. Девушку окатили брызги крови, а от орка остались лишь изуродованные вывернутые конечности, приделанные к не менее изуродованному телу.

Испугавшись за девушку, я влупил изо всех сил; думать было некогда, ведь счёт шёл на считанные мгновения. А дури у меня теперь было немало. Правда, энергии на это потребовалось слишком много, так что я даже не удивился, когда ноги подогнулись и я рухнул коленями прямо в грязь. Руки с латными перчатками погрузились в размочаленную землю. Дыхание тяжёлое и неровное. В голову прорывались приглушённые звуки боя, криков, стали и смерти. Дождь лупил по шлему и падал на землю.

Трясущимися руками я стал открывать одну флягу за другой. Мне повезло несколько раз: первый раз — это когда я додумался вовремя перекуса попросить выдать мне столько этих зелий, сколько только можно, а второй раз — это то, что орки, занятые другими целями, упорно не замечали стоящего на четвереньках человека.

На сороковой фляге я остановился. Ощущения были как после плотного обеда. Энергия огнём гуляла по венам, требуя действий.

Всё это заняло около пятнадцати секунд, только сейчас я почувствовал, как кто-то держит меня за плечи, стараясь прикрыть от возможного нападения. Это оказалась Вержинья.

— Ты как⁈ Спасибо, если бы не ты…! — мне показалось, что если бы не мой закрытый шлем, она и вовсе полезла бы целоваться: столько всего было в её взгляде и голосе, приглушённом грохотом дождя.

— Друзья не должны за такое благодарить! — мой голос был приглушённым, выходя из-под шлема. — Как я могу лишиться такой боевой подруги⁈

Кряхтя и произнося это, мне всё же удалось подняться.

Недалеко от нас одного из орков плотно удерживал Плющ, крепко опутывая его своими лианами. Орк дёргался и с каждой секундой обрывал всё больше жгутов, а вот комондир, наоборот, выдавал их, с каждым разом, всё меньше. Иллэйв прилагала все силы, нанося удар за ударом по голове дёргающегося орка артефактным мечом, от которого с каждым соприкосновением о голову твари расходилась волна силы.

Раскинув телекинез во все стороны, я тут же нашёл два своих главных орудия, отлынивавших от работы где-то под толщей грязи. Вырвав копья из земли, я отправил их ровнёхонько в голову опутанной твари. Брызнули мозги из расколотого черепа, и орк наконец перестал дёргаться.