– Не ври…

– Так это ж я во сне… – Парамоша расплылся в довольной улыбке. Они с Паутовым часто посылают друг другу словесные уколы и радуются каждой удачной, к месту произнесенной фразе.

– Отставить! – спокойно приказал Разин.

Храпеть во сне для спецназовца – смертный грех, хуже предательства. Тренировки по отучению от храпа основываются на жестком включении контроля со стороны подсознания. Храп – это профнепригодность!

– Ближе к делу. Шутки спрячьте до утра. Толя, продолжай…

– Первое, следует перепутать его подготовленные планы. Действия «по обстановке» у боевиков, как правило, получаются немного хуже. Если командир договорится с австрияками, мы сдвинем место расположения амбулатории на окраину села. Там есть достаточно подходящая площадка. Нас устраивает по всем параметрам. И рядом с дорогой. Это – оправдание: удобно.

– Я договорюсь. Как обосновать необходимость?

– Если располагать палатки амбулатории в центре Асамгов, в перестрелке будут жертвы среди мирных жителей.

– Резонно, – Разин слушает не моргая. – Лекари это поймут. Обоснование для нас?

– Первое. Меченый может прикрыться мирными жителями и уйдет через их сады. Путаница, неразбериха. Мы можем его потерять, – теперь уже, включившись в доклад, Ростовцев говорит так, как обычно говорит сам командир – рублеными короткими фразами. Такая речь в группе стала почти узаконенной формой делового общения, а совсем не подражанием. При неделовом общении речь другая. У каждого своя. – Нам же необходимо заставить его уходить только единственной тропой. Где его будут «провожать». Второе. Исходя из первого, нам важна сторона подхода! Желательно увидеть, откуда он прибудет. Необходимо выяснить хотя бы направление. Карта саму тропу определит. И тогда мы можем перекрыть ему дорогу.

– Какими силами? – Майор Паутов вдумывается в сказанное. Он не противоречит. Он размышляет по ходу доклада. – Если привлечем посторонних, это станет заметно. Ни солдатам, ни ментам я не верю. Не умеют работать. Выдадут себя на сутки раньше появления на месте. Бестолочи. Кроме того, зачем? Тогда просто: действовать сразу на поражение – и задача будет выполнена. В плане ликвидации. О спасении заложников пусть думают, как им и положено, поисковики. И не надо огород городить…

– Согласен, – Разин опять подтягивает перчатки. Пальцы уже согрелись, и кисть хочет чувствовать свою силу. – Смысла в блокировке не вижу. Продолжай, Толя…

– О блокировке я сказал как о возможном варианте. На непредвиденный случай, который может случайно случиться. Классика – «случайный случай случайно случился»… Пока этот вариант оставим. Но в голове его держать будем. Рассматриваем само появление Батухана. Следует исходить из сил, которые может реально выставить Меченый…

– Следует исходить… У него до пятнадцати боевиков.

– Хотя бы пару человек он обязан оставить на базе. Рядом с заложниками.

– Почему именно пару? Они там что, дрова колоть собрались или сексом заниматься? Будем брать худший для нас вариант. Меченый оставляет на базе одного человека, – предложил Парамоша. – Так нам сподручнее ориентироваться. Меньше их будет – нам легче. А будет больше, чем ждали, возни больше, чем «очень хочется»…

Ростовцев согласно закивал.

– Пусть так. Приходит четырнадцать человек. Рассчитывают, что с лекарями прибыло четыре мента. На сопротивление не надеются. Местные менты правила знают и сдают оружие сразу. За это их только пинают, но не расстреливают.

– Не так все просто, – не согласился майор. – Боевики не подойдут всей толпой. Расставят посты. Хотя бы с двух сторон дороги. Дзагоев не глуп. И осторожность соблюдает. Мало ли – какой-то БТР залетный…

– Правильно, – согласен и Разин. – Остается двенадцать человек. – Я бы на месте Батухана выставил пару снайперов на удобных точках. Прикрытие никогда не помешает. Парамоша, мотай на ус…

Парамоша в группе один из снайперов. Старший пары. Второй снайпер – лейтенант Паша Сокольников, молчит как всегда. Слушает. Многие его за немого принимают и пожимают плечами – как может немтырь служить в спецназе? Но Паша отвечает только тогда, когда его прямо спрашивают, и при этом спрашивают о деле, а не болтают, как обычно бывает с Парамошей. Тем не менее пара у них сработанная [5].

– Меченый так и сделает. Значит, десять боевиков против четырех ментов. Им почти не страшно…

– Чего им бояться. Менты должны быть под прицелом снайперов. Любая активность наказуема. И будут под прицелом, если Парамоша с Пашей не обеспечат им безопасность. Они Парамошу очень попросят. Потому что ментами, как Парамоша после моей подсказки догадается, будем мы, – майор Паутов не простил своего приснившегося храпа старшему лейтенанту. И отвечает по-своему.

Ростовцев выслушал дополнения.

– Я продолжаю… Задача – уничтожить или захватить основную часть отряда боевиков. Самого Меченого и еще одного выпустить.

– Зачем двоих? – Парамоша не понял. – Двое уйдут, это для них возможность создать новый отряд… Один уйдет – это позор. Сбежал, бросил товарищей… За таким человеком никто не пойдет! Пусть Меченый погуляет… Где гарантия, что мы его сможем провести до конца?

– За двумя следить легче. Провожать их вплоть до пещеры с заложниками.

Парамоша опять не успокоился.

– И вообще Меченого лучше на месте положить. От греха подальше. Отпустить двух рядовых членов банды.

Ростовцев отрицательно покачал головой:

– По слухам, Дзагоев готовится уходить за границу надолго. Естественно, уходить он собирается не с пустыми руками. Я не думаю, что Батухан всем показал, где прячет деньги. Другие не знают его тайника. Они не пойдут в пещеру. Просто в горах спрячутся. Или даже разбредутся в разные стороны. Меченый же пойдет в пещеру. И от себя второго не отпустит.

– Все верно, – согласился Разин. – Продолжай…

– Наша раскладка сил. Четыре человека в милицейской форме. Два снайпера на подстраховке. Это против десяти боевиков. Плюс – неожиданный поворот ситуации. Должны справиться.

– Справимся, – подполковник категоричен.

– С удовольствием… – мрачно добавляет Паутов.

– Три человека контролируют тропы и определяют направление, откуда банда придет. Во время разборки трое соединяются в отряд и выходят на тропу, где отслеживают передвижение Дзагоева. Вернее, не отслеживают, а идут с опережением, потому что направление к тому времени мы уже определим. Я предполагаю вот эту сторону, – показал капитан на карту.

– Почему?

– Там самые малонаселенные места. Меньше вероятности для случайного взгляда. К тому же склон горы лесистый. Не просматривается с вертолета. Меченый это должен иметь в виду.

– Принимается.

– Там три тропы. Пока четверо «ментов» и снайперы разбираются с основной группой, трое разведчиков концентрируются на нужном направлении и производят предварительный осмотр троп. Поиск следов. В направлении, которое я предполагаю, три тропы. Можно успеть осмотреть и выделить единственную. Дальше – движение на опережение. И постоянная связь с командиром.

– Прокол! – Майор Паутов поднял палец, как поднимал его раньше командир. – Выпустили пару постовых на дороге.

– Нет. Мы с командиром это обсуждали. Постовых доверим своим снайперам. Посты не могут быть далеко. Их следует снять аккуратно, не подпуская к основному театру. И до того как все начнется.

Майор согласно кивнул.

– Принято? – спросил подполковник общее мнение.

– Принято, – за всех ответил Парамоша.

– Теперь дополнения. Слушаю всех…

Шерхан любит брата.

И случись что, всегда готов прийти на помощь ему, старшему и более сильному. По-своему сильному. Сам Шерхан имеет силу власти и хитрость, знает, когда следует воспользоваться коварством. Батухан имеет силу оружия и отвагу, но тоже умеет делать засады. Что в данном случае сильнее – неизвестно. Но случись что-то, Шерхан всегда готов прийти на помощь. Всегда. Ему нравится так думать. От этого он сам себе кажется лучше и сильнее.