Дмитрий Одрина с усердием взялся за роботу. Ему был предоставлено на Крещатике большое здание, в котором и было создано военно-санитарное управление. Но главой управления он оставался всего несколько дней. В Центральной Раде произошла политическая перестановка сил, в результате которой 18 (31) декабря 1917 года Симон Петлюра получил отставку. Вместе с Петлюрой свой пост оставил и Д. Одрина. Он в качестве военного врача отправился на фронт начавшейся Первой украинско-большевистской войны, где и пробыл до весны 1918 года.
В родной город Булгаков и Одрина вернулись почти одновременно — в марте 1918 года. Михаил Афанасьевич вновь поселился на Андреевском спуске, 13, а Дмитрий Одрина остановился вместе с С. Петлюрой в Стрелецком переулке. Чтобы пройти от Стрелецкого переулка к Булгаковскому дому на Андреевском спуске, требовалось всего 15 минут, зафиксированных в романе "Белая гвардия". Об этих 15 минутах речь шла, когда Алексей Турбин был тяжело ранен, ему требовалась помощь опытного врача из близких знакомых, и планировалось пригласить Курицкого. В то время Д. Одрина был личным секретарем и помощником С. Петлюры, возглавлявшем земскую управу, находящуюся на Софийской площади — рядом с Андреевским спуском и Стрелецком переулком. В июле 1918 года вместе с Петлюрой Д. Одрина за выступления против Скоропадского был заключен гетманской вартой в Лукьяновскую тюрьму, откуда смог выйти лишь в ноябре. Дмитрий Одрина был одним из инициаторов восстания против Гетманской власти на Украине. Не без его участия организовывалась армия Директории, против которой сражалась часть главных героев "Белой гвардии".
За несколько дней до восстания вместе с С. Петлюрой Одрина выехал в Белую Церковь, где находились верные Директории сечевые стрельцы. Здесь ему было поручено вновь создать и возглавить Главное военно-санитарное управление армии УНР. В тяжелых условиях борьбы с войсками гетмана Скоропадского и немецкими воинскими частями Дмитрию Одрине пришлось фактически с нуля организовывать военно-санитарные пункты для украинских подразделений. Первое, что он пытался сделать, это направить в каждую часть опытных военных врачей, снабдить их необходимыми медикаментами и перевязочными средствами, собрать вокруг себя профессиональных медиков, создать стационарный госпиталь и передвижные санитарные пункты.
С началом Антигетманского восстания Дмитрий Одрина с немногими своими помощниками переехал в Казатин, где находилась ставка Главного атамана войск УНР Симона Петлюры. Здесь был сформирован санитарный поезд, с которым Д. Одрина выезжал в Житомир во время двоевластия в этом городе. После житомирского путешествия он вернулся в Казатин, откуда уже вместе с Петлюрой 19 декабря 1918 года отбыл в Киев.
В столице Украины Дмитрий Одрина сразу же вернулся в свое Главное военно-санитарное управление на Крещатике, где с удвоенной энергией взялся за работу. В его компетенцию входило назначение военных врачей в части и подразделения украинской армии, а потому нет ничего удивительного, что своего бывшего сокурсника, Михаила Булгакова, Дмитрий Одрина отправил служить в 1 — й Синежупанный полк. Чем закончилась для Михаила Афанасьевича служба в украинской армии, мы уже знаем. А как сложилась дальнейшая судьба у булгаковского доктора Курицкого — Дмитрия Одрины?
Молодой врач успешно совмещал политическую и служебную деятельность. Оставаясь на посту начальника Главного военно-санитарного управления, Д. Одрина собрал вокруг себя многих видных медиков того времени, что способствовало улучшению работы медицинских служб в украинской армии. Отбрасывая ради блага граждан украинского государства политические догмы, Дмитрий Одрина сотрудничал со многими врачами, занимавшими ответственные посты в Российской империи и Украинской Державе гетмана Скоропадского.
Успевал Дмитрий Одрина заниматься и политикой. В начале 1919 года он стал лидером партии украинских эсеров, участвовал в созыве Трудового конгресса Украины, был одним из его руководителей. Современники высоко оценивали организаторские и политические способности Одрины. Не случайно в июне 1919 года в Каменце-Подольском во время очередного кризиса в украинском правительстве Дмитрий Одрина был назначен министром охраны здоровья, заместителем Главы Совета Министров УНР (вице-премьером). В 27 лет Д. Одрина путем значительного напряжения сил и нервов достиг очень много, но таким образом сильно подорвал свое здоровье.
Осенью 1919 года на Украине разбушевался жестокий тиф. От него не смогли найти спасения ни украинские армии, ни белогвардейцы, ни даже местное население. Польское правительство задержало на своей территории транспорты с медикаментами, посланные на Украину Красным Крестом. Антанта, обещавшая поддержать Украинскую Народную Республику, под разными предлогами так же отказалась оказывать ее гражданам медицинскую помощь. Лечить больных тифом было нечем, а в условиях войны и негде. В этой ситуации можно себе представить моральное состояние министра охраны здоровья УНР Дмитрия Одрины, человека очень совестливого, как истинного врача, принимавшего любую человеческую боль близко к сердцу.
В начале октября 1919 года Д. Одрина выехал в действующую украинскую армию для того, чтобы рядовым врачом оказывать помощь тяжело больным казакам и старшинам. Естественно, что и сам он не избежал заражения тифом. Будучи уже тяжело больным, Дмитрий Одрина отказался принять предложение Петлюры выехать на излечение в Польшу, и остался среди умирающих украинских военнослужащих. Как министр охраны здоровья УНР он считал, что даже перед лицом смерти не может бросить своих подопечных. Рядом с ним остались и некоторые известнейшие политические деятели того времени. Участь Одрины разделил бывший гетманский министр юстиции, глава Украинского Красного Креста В.Г. Вязлов. До последнего удара сердца они оставались на своем рабочем посту в Каменец-Подольском военном госпитале, том самом, в котором когда-то работал и Михаил Булгаков. Здесь, среди тяжело больных солдат и офицеров украинской, галицкой, польской, белогвардейской, красной армий Одрина и его коллеги достойно встретили смерть.
Поступок Дмитрия Одрины, достоин самого глубокого уважения. Ведь он не спасался от смерти, а смело вступал с ней в бой, заранее готовый погибнуть от сложно излечимого тифа. Одрина был украинским националистом и разговаривал только по-украински, но в своем госпитале он приютил больных бойцов всех вражеских армий.
Выдающийся украинский политический деятель и военный медик доктор Дмитрий Одрина умер от тифа при обходе больных Каменец-Подольского госпиталя 16 ноября 1919 года.
Пожалуй, у многих наших читателей останется вопрос: а как же быть с фамилией Курицкий, которую Михаил Булгаков обыграл и в русском, и в украинском варианте? Дело в том, что две трети военных врачей времен гетмана Скоропадского по странному совпадению имели фамилии, которые заканчивались на "-ский". Соответственно, в украинском варианте звучания этих фамилий добавлялся мягкий знак, что и отметил писатель. Начальником Главного военно-санитарного управления при гетмане был генерал-майор медицины Ф. Яницкий (укр. — Яницький). Его ближайшими сотрудниками являлись знаток военно-санитарного дела и военно-санитарных законов доктор Сибирский (укр. — Сибірський), бывший преподаватель Военно-медицинской академии профессор Томашевский (укр. — Томашівський), доктора Ворпаховский (укр. — Ворпаховський), Певницкий (укр. — Певницький), Златковский (укр. — Златковський), Иваницкий (укр. — Іваницький) и многие другие. Нам кажется, что писатель наделил литературный образ фамилией "Курицкий" потому, что таким образом хотел представить украинизацию фамилий среди военных медиков, как общую тенденцию. Вполне возможно, что таким образом Михаил Булгаков еще и указывал на сельское происхождение Д. Одрины, ведь фамилия "Курицкий" скорей всего возникла от слова "курица".
Остается загадкой, знал ли Михаил Булгаков о врачебном подвиге бывшего сокурсника Дмитрия Одрины, ценой своей жизни оказавшего помощь многим больным тифом. Думаем, что писатель этого не знал. Иначе, доктор Курицкий в романе "Белая гвардия" предстал бы перед читателями совершенно в ином свете.
