Вдали раздался женский крик, и Валерий Зиновьевич повернул моторку на голос.

Вскоре показалось здание универмага. Над водой виднелся только второй этаж вычурного здания — колонны, балкончики, лепнина. За ветки деревьев, росших вдоль фасада здания, держались четверо: женщина, парнишка и две девушки. А над несчастными, барахтающимися в воде людьми нависли гигантские комарники — летучие твари, длинными острыми жалами пьющие жизненную силу.

— На раз, два уничтожение! Готов? Раз… Два!

Знаки вспыхнули, слились и ударили в летающих тварей. Часть сразу рассыпалась, остальные выдернули жала и полетели прочь.

— Помогите! — закричала одна из девушек. — Нас что-то держит! Моего брата под воду утянуло.

— Большой коряжник! — вычертив пару знаков, определил начальник.

Крикнул людям:

— Не дёргайтесь, расслабьтесь по возможности. Мы сейчас разберёмся.

— Надо в воду лезть и эту тушу знаками резать. Я полезу, а ты за людьми следи!

— Давайте лучше я!

— Нет, ты молодой, горячий — тебя зацепит! Давай-ка вот тут пришвартуемся.

Через пару минут моторка обрела подобие устойчивости, будучи привязанной к узкой колонне на втором этаже универмага.

— Всё, я вниз! Готовься резать лапы! — с этими словами Валерий Зиновьевич прыгнул в воду.

Антон вытащил второй рабочий нож, побольше: им сподручнее будет резать коряжниковы лапы — и стал ждать. Конечно, он, как мог, успокаивал напуганных людей, отгонял светящуюся мелочь, осматривался, прикидывая, куда можно будет поместить тех спасённых, кого не получится забрать сразу — на «Южанке» поместятся от силы четверо, считая их двоих. Но делая всё это, он ждал. Ждал, что вот-вот вспыхнут из-под воды знаки, а затем из тёмной воды вынырнет Валерий Зиновьевич.

Но время шло, а никто не появлялся. Ладно, вспышку Антон не заметил, потому что вода слишком мутная, допустим. Надо проверить. Надо рискнуть и прыгнуть в воду.

— Этот дяденька… — дрожа сказал парнишка, — он утонул, да? Мы все утонем…

Слёз на мокром лице не было видно, но он явно заплакал.

— Всё будет хорошо, — неуверенно отозвался Антон.

Тут под водой что-то ухнуло, и кажется, на секунду вспыхнул свет, который заметил только Антон и одна из девушек.

Наверняка Валерий Зиновьевич одолел коряжника. Антон обрадовался, прыгнул в воду и помог освободиться сначала женщине, потом рыдающему парнишке, затем девушкам.

Надо было ехать, но ведь Валерий Зиновьевич вот-вот появится. Антон гнал от себя мысли о том, что прошло уже не меньше двенадцати минут, а то и все пятнадцать. Валерий Зиновьевич сейчас вынырнет — и всё тут.

Но промокшие напуганные люди нуждались в помощи.

Антон спросил:

— Кто-то умеет управлять моторкой?

Женщина молча подняла руку.

— Хорошо. Тогда везите всех к городской больнице. Знаете, где она?

Все закивали.

— Потом пусть пришлют кого-нибудь за нами. Я пока Валерь Зиновича подожду. Езжайте!

Одна из девушек посмотрела на него так, словно хотела сказать, что некого уже ждать, но промолчала. Люди погрузились в лодку, и вскоре он остался один.

Антон уселся на перила маленького балкончика второго этажа универмага и стал ждать.

Спустя семь или восемь минут вода всколыхнулась — и из неё вынырнул Валерий Зиновьевич.

Обрадовавшийся было Антон поймал его взгляд — и увидел, что глаза у Валерия Зиновьевича синие-синие, а выражение лица совсем незнакомое. Словно через лицо человека проглядывает кто-то другой.

Валерий Зиновьевич странно улыбнулся и сказал:

— Долг платежом красен.

Он медленно выбрался из воды и встал на перила рядом с Антоном, не обращая внимания на потрясённый взгляд человека, и внимательно посмотрел на свои руки.

Потом легко спрыгнул на балкон, открыл дверь и исчез.

По ту сторону

Хватит ли силы снова усыпить то, что дремлет под землёй? Потягиваясь во сне, оно снесло часть дамбы. И если люди разбудят его окончательно, то и хоронить здесь некого и некому будет.

В прошлый раз Сторож успокоил гигантскую тварь, дав время смертным создать и поставить печати. Но тогда он был моложе и сильнее. И люди были не чета нынешним: честные, сильные. А сейчас ему всё больше хочется оставить всё как есть. Но сейчас он старался концентрироваться и, как мог, сдерживал чуждую страшную мощь.

Приплывал Валерий с каким-то мальчишкой. Отвлекал. Просил. Мешался. На разговор с ним пришлось потратить непростительно много времени.

Сторож вернулся к себе и ощутил, что у него дрожат руки. Всё. Силы на исходе. А что будет, если он израсходует всё, не знает никто.

Какое-то время он сидел без движения, то ли готовясь к неизбежному, то ли убеждая себя отступить.

А потом он услышал зов должника. Валерий умирал. Тонул. Сторож вскочил, подбежал к двери и вложил все силы в последний шаг.

Оглушительная вспышка небытия.

Смерть и возрождение.

Он не существовал доли секунды. Мгновение был пустотой.

А потом обрёл новое тело. О, сколько силы он получил за раз! Легко добил коряжника, завершив ритуал Валерия. Почувствовал всех созданий в толще воды — на площади, в городе, в реке. Ощутил всех людей — сгустки страха, отчаяния и надежды.

Шагнул наверх, к свету. Встал на что-то твёрдое. Посмотрел на новые сильные руки. Еле заметно усмехнулся — и ушёл к себе. Теперь он убаюкает тварь. Теперь он всё сможет.

По эту сторону

Эпилог

Гигантскую тварь, снёсшую плотину, снова запечатали. Работали спецы из четырёх городов, печати ставили трое суток без перерыва. На высшем уровне приняли решение запретить строительные работы там, где спит тварь: не только на старом кладбище, но и на километры вокруг. Официально — чтобы не навредить дамбе и не тревожить подмытую наводнением почву.

Город так до конца и не оправился от потрясения. Вода стояла на улицах четыре дня, а с последствиями её вторжения боролись ещё очень долго. В наводнении погибло двенадцать человек. Десятки пострадали. Сотни людей лишились имущества и домов. Убытки исчислялись десятками миллионов.

Нового главу спецотдела прислали на следующий день после гибели Валерия Зиновьевича. «Новичок» оказался предприимчивым, решительным и деловитым. Активно помогал городу решать «водные» проблемы, пробил расширение штата спецотдела на четырех сотрудников, добился обновления снаряжения, запасов сверхъестественных зелий и никому не запрещал брать заказы в частном порядке. Но всё же он не был Валерием Зиновьевичем, наверное, потому Антон так и не смог с ним сблизиться.

Сторож получил назад свои земли, несколько похорон и заверения в готовности сотрудничать от нового начальника. Но он предпочёл больше не иметь со спецотделом дел и, говорят, принципиально не разговаривал ни с кем из сотрудников лет десять. Деталей Антон не знал: через три года его перевели в Подмосковье, а ещё через пять повысили и вернули на малую родину. Он благополучно проработал там десять лет и дослужился до начальника городского отдела.

Но сколько бы лет ни прошло, в кошмарах ему всегда снились холодные синие глаза Валерия Зиновьевича.

Рома + Марина

Марина всегда мечтала о любви. О такой великой любви, как в кино. Чтобы Он был такой загадочный, прекрасный, непохожий на других и чтоб любил её больше жизни. А она, Марина, будет тогда красивой, драматичной, возвышенной и страстной. Будет его Мечтой, его Музой, его Богиней!..

Что там дальше, Марина не думала. Ей было восемнадцать, и она хотела Большой Любви.

Небольшая случилась в восьмом классе, и это было фу: Лёшка из параллельного класса издали казался крутым красавчиком, а вблизи оказался болваном, которому только и надо, что целоваться да обжиматься.

В десятом ей показалось, что пришла, наконец, Любовь, когда у них в школе появился новый физик. Статный сероглазый шатен с пленительной улыбкой. Звали его Виктор Николаевич, но Марина мысленно нежно называла его Витенька, смотрела на него томно и ласково, умело красила глаза и не пропустила ни одного урока физики, пока не заметила этого подлеца в кафе с какой-то тёткой!