Пухленькая розовощекая Анна казалась Марии самым очаровательным ребенком во всем королевстве. Сама она была более худощавой и намного более серьезной девочкой. Такой ее сделал постоянный уход за непослушной Анной.

Женщины, стоявшие в углу комнаты, негромко переговаривались.

– Ну, где еще вы видели таких прелестных деток? – спросила одна.

– Неудивительно, что родители обожают их.

– По-моему, герцог особенно неравнодушен к Марии.

– А герцогиня – к Анне.

– Да, я не раз видела, как герцогиня сажает ее на колени и кормит шоколадом. Нетрудно догадаться, откуда у нашей маленькой госпожи Анны такое пристрастие к сладкому.

Женщины склонили головы друг к дружке.

– Госпожа герцогиня в последнее время очень располнела. Если она не будет следить за собой…

Другая кивнула.

– Герцог будет смотреть на сторону? Он и так позволяет себе кое-какие вольности, но это не всерьез. Она держит его в своих руках.

– О да, она умнее. Вот почему меня удивляет, что она все еще злоупотребляет мучными блюдами и восточными лакомствами. Как я слышала, некоторые придворные тихо посмеиваются над ней. Они говорят, что она больше похожа на бочонок с пряностями, чем на герцогиню. Вторая женщина спросила:

– Интересно, а когда двор вернется в Лондон? Обе вздохнули.

– Дела идут все хуже. Мне сказали, что там все мостовые уже поросли травой.

Они переглянулись и вздрогнули. Затем одна из них произнесла:

– Хорошо, что мы здесь, с господами.

– Все равно, слишком близко к городу. Говорят, болезнь распространяется.

– Неужели наши несчастья никогда не кончатся? Как ты думаешь, это из-за того, что Богу не нравится образ жизни, который ведет наш король?

– Тише! Не ровен час, кто-нибудь услышит.

– А что? Три года брака – и никакого наследника, а теперь еще эта ужасная чума! Если бы у герцога и герцогини родился мальчик, он мог бы со временем стать английским королем! Подумать только, мы бы воспитывали будущего повелителя Англии!

– По-моему, наше положение не изменилось бы ни на йоту – если наследника не будет, королевой станет леди Мария.

Они с уважением посмотрели на девочек. Служанка усмехнулась.

– Это в том случае, если мы все не помрем от чумы.

В детскую вошла еще одна женщина. Судя по ее взволнованному виду, она принесла какое-то важное известие.

– Слыхали? Вчера один из лордов-распорядителей пожаловался на боль в животе. Он недавно ездил в столицу.

– О Боже! Как он себя чувствует?

– Говорят, еще хуже, чем вечером.

Служанка и няня в ужасе переглянулись: вот и все, в благополучный Твикенхем пришла чума.

Ночью лорд-распорядитель умер, а наутро заболели двое слуг графа Кларендонского. Через несколько дней они тоже скончались. Дальнейшей пребывание в Твикенхеме стало небезопасным. В доме герцогини Йоркской поселилась чума.

Приехав с женой в Твикенхем, герцог первым делом поспешил в детскую, где взял на руки Марию, нежно поцеловал, а затем пытливо оглядел ее.

– Как самочувствие моей дочурки? – спросил он. – Все в порядке?

– Ваша Светлость, – ответили ему, – леди Мария в полном здравии.

– А ее сестренка?

– Леди Анна – тоже.

– Немедленно собирайте вещи. Через час выезжаем. Обняв Анну, герцогиня разложила по карманам ее платьица пригоршню сухих фруктов, и та с удовольствием принялась уплетать привычные лакомства.

– Ну, нельзя терять ни минуты, – сказал герцог.

Он посмотрел на герцогиню, одной рукой продолжавшую обнимать Анну, а другой манившую к себе старшую дочь. Когда Мария подбежала к ней, она стала расспрашивать ее о занятиях с наставниками и воспитателями – девочка отвечала, но чувствовала, что мать пропускает ее слова мимо ушей.

Глядя на супругу и дочерей, герцог вдруг забыл о необходимости поторапливаться и подумал, что вполне доволен своим браком. Не потому что он относится к числу уж очень верных мужей. Вовсе нет. Например, сейчас Карл сердится на него – за попытки соблазнить мисс Франциску Стюарт, на которую зарится и король. Впрочем, им обоим тут ничего особенного не светит. Вот Арабелла Чарчхилл, та оказалась сговорчивей – как и Маргарита Денхем. Ах, Маргарита! Очаровательное создание, пальчики оближешь. Всего восемнадцать лет – и только-только выскочила замуж за сэра Джона Денхема, уже отпраздновавшего свое славное пятидесятилетие, а выглядевшего на все семьдесят. Ее любовные интриги приводили бедного Денхема в бешенство, но что он мог поделать? При дворе тон задавал король, поэтому от брата короля никто и не ожидал образа жизни, положенного добродетельному отцу семейства.

Разумеется, Анна старалась чинить ему препятствия – в меру, без скандалов. Она умная женщина; ее единственное безрассудство проявлялось за столом. Впрочем, свои апартаменты она тоже привыкла обставлять всевозможными шкатулочками и коробочками с лакомствами.

Нет, все-таки он был не так глуп, когда решил жениться на дочери графа Кларендонского, хотя граф уже тогда выходил из фавора. Несносный старикашка в те дни дрожал от страха за свою судьбу, а теперь заявляет, что его звезда клонится к закату с тех пор, как дочь вышла замуж за претендента на английский трон.

Анна распекала супруга за неосторожное увлечение Маргаритой Денхем, когда им принесли известие о чуме, разразившейся в Твикенхеме. Оно отрезвило обоих. Какое значение имели ее упрямство и властолюбие или его бесхарактерность и измены – по сравнению с безопасностью и здоровьем их детей?

Своих дочерей Яков любил больше всех на свете. Особенно – старшую.

– Мария, – произнес он, – подойди ко мне, дитя мое. Девочка с радостной улыбкой подбежала к нему.

– Ты уже взрослая и должна многое понимать, – сказал Яков.

Он усадил ее к себе на колени. Она с удовольствием погладила его атласный камзол, брыжи и длинные черные волосы – ненастоящие, но ей нравилось, что их можно снять и надеть на подставку.

– Мы уезжаем, Мария.

– Прямо сейчас?

– Минут через сорок – пятьдесят.

– А Анна тоже уезжает?

– Конечно. Уж не думаешь ли ты, что мы можем бросить ее? Она звонко засмеялась, и он порывисто прильнул губами к ее розовой щечке. Ему хотелось поскорей увезти дочь в безопасное место. Он знал, что у него не будет ни минуты покоя, покуда они не покинут Твикенхем.

– А куда мы едем, папа?

– В Йорк, сокровище мое. Ты поедешь с Анной. – Он позвал няню. – Багаж готов? Тогда начинайте собирать детей. Нам предстоит долгая дорога, в Йорк прибудем не скоро.

– Но папочка, – удивилась Мария, – мы ведь и так Йорки! У тебя даже титул такой – герцог Йоркский…

– Йорк, любовь моя, это еще и город. Он принадлежит нашей семье. Рядом с ним стоит королевский флот, поэтому мы сможем следить за этими разбойниками-голландцами и охранять от них наши берега.

– Папа, расскажи мне о голландцах, – попросила Мария.

– Всему свое время, дочурка, – сказал герцог. – Сейчас нам нужно собираться. Видишь, твоя няня уже стоит с платьем, которое ты наденешь в дорогу. А со мной ты еще успеешь наговориться, даю тебе слово. Я хочу, чтобы ты знала о том, что происходит в нашей стране. Не забывай, ты ведь моя дочь и племянница Его Величества.

Мария вспомнила об этом и подумала, что родилась самой счастливой девочкой во всей Англии. Ее отец был лучшим мужчиной в мире; мать – лучшей из женщин; и вдобавок у нее был дядя, которому все должны кланяться и который – так ей казалось – втайне жалел о том, что она приходится ему племянницей, а не дочерью.

Несколько месяцев, проведенных в Йорке, были счастливым временем для всей семьи.

Герцог и герцогиня наконец-то примирились – отсутствие любовниц герцога благотворно сказалось на настроении герцогини, а по другим причинам они никогда не ссорились.

Яков и Анна как бы заново пережили те первые недели их брака, когда весь мир, казалось, ополчился против них, а они противостояли ему, крепко держась друг за друга.