Трек «Адажио Альбинони» в современной обработке.

Картину доставят домой завтра утром, поэтому сейчас я спокойно еду в ночной клуб, расположенный недалеко от нашей «Клетки». Я сделал из этого места что-то вроде базы для бойцов. Лучшие вечеринки для избранных, встречи с фанатами, официальные мероприятия «Клетки», общение со спонсорами – все перенесли сюда.

Я сделал из пацанов бренд, у нас есть свой мерч, свои фишки, которые помогают зарабатывать больше, ведь так или иначе большинство из них приходит в наш Ад по двум главным причинам: реализовать себя и заработать. Безысходность часто толкает людей на безумства, и только безумец спускается в Ад по доброй воле.

Мой жестокий, но прибыльный бизнес, основанный на человеческих слабостях, тоже завязан теперь на этом месте, и я должен иногда его контролировать, чтобы подкармливать Короля «Клетки» процентом с дохода, обеспечивая себе свободу.

– Хей, здарова! – ударяемся ладонями и хлопаем друг друга по плечам с одним из парней.

– Привет, Тика, – мурлычет незнакомая девочка с пьяным, стеклянным взглядом.

– Тебя не хватало, – говорит кто-то еще, вновь хлопая меня по плечу.

Широко, цинично улыбаясь, пробираюсь в ВИП-зону и плюхаюсь на диван со своих метр девяносто. Лениво смотрю через блестящие металлические перила балкона на танцпол, где разгоряченная толпа хаотично двигается под музыку. Горячий воздух разрезают разноцветные неоновые лучи, и я чувствую себя богом безумства и хаоса, ведь я управляю ими, их чувствами, их желаниями.

Похоть, деньги, успех, снова похоть. Все покупается, все продается. Это мой мир. Мои парни, как верные черти своего чокнутого хозяина, ходят по залу, продавая людям дополнительное удовольствие. Я слежу за теми, кто соглашается и покупает. Меня передергивает, а улыбка становится злой. Почему меня это так бесит, я не знаю. Но мне хочется спуститься и затолкать им в глотки побольше дерьма, которым мы торгуем, чтобы они нажрались им раз и навсегда. И одновременно нет, мне этого не хочется. Пусть дохнут медленно, а я еще на этом заработаю. В конце концов, это их выбор.

Мне быстро становится скучно. Моего лучшего друга со мной нет. Так странно. До Арса в моей жизни не было людей, к которым бы я был так привязан. Этот парень стал частью моего мира, причем хорошей его частью. С ним было весело, но сейчас он строит свою жизнь заново, я не стану ему мешать.

Загребаю из пузатого прозрачного аквариума горсть презервативов с наклейками, на которых написаны контакты парней нашего клуба, и подхожу к перилам балкона. Еще раз оглядываю толпу. Разжимаю ладони, и презервативы дождем летят вниз, прямо на людей.

Девчонки поднимают головы, замечают меня, широко улыбаются и подбирают презенты. Подмигиваю им, отхожу от перил и иду вниз. Я хочу утонуть в разврате этой ночью.

Облизывая губы, разглядываю красивых и очень красивых малышек. Выбираю тех, кого сложнее соблазнить на то, чего мне так хочется сейчас, словно пытаясь доказать самому себе, что купить можно любую женщину, главное, найти подход.

Одна сидит у барной стойки, грустит и тянет через трубочку «Санрайз». По щекам размазана тушь, от помады почти ничего не осталось. Парень бросил?

– Это не то, что сегодня тебе поможет, – нагло забираю у нее стакан. Она поднимает на меня взгляд потухших глаз. – Сделай девочке «Cosmo» за мой счет, – прошу бармена. – Тебе понравится, – подмигиваю девочке.

Дорогой, красивый, крепкий коктейль и отвязный секс – то, что поможет подлатать разбитое сердце. Она отомстит своему бойфренду со мной, иначе зачем она здесь?

После пары коктейлей я забираю ее на танцпол и шепчу на ухо пошлости, раскачивающие ее эмоции в нужную мне сторону, но мне мало, я хочу больше.

Нахожу еще одну девушку, более раскованную, тяну ее к нам. Официантка приносит на танцпол еще коктейлей. Я свечу бабками перед обеими, и вот они уже пьяно и красиво демонстрирую секс прямо тут. Мне нравится смотреть на них. Это чертовски красиво, в нашем случае красиво в квадрате.

Усмехнувшись, забираю девушек с собой в ближайший отель. Мы врубаем музыку в номере, открываем шампанское. Пена летит на пол, девчонки пьют прямо из горла, и это тоже безумно красиво. Я люблю эстетику, это наполняет наш уродливый мир чем-то прекрасным.

Алкоголь стекает по подбородку одной из девушек. Встаю, иду к ней, и высунув язык, слизываю сладкое шампанское с солоноватой кожи. Зажмуриваюсь от удовольствия, оставляю красный след от своего поцелуя у ложбинки ее груди и разворачиваюсь ко второй девушке. Ловлю ее губы, кусаю и смеюсь, поймав возбужденный стон.

Музыка меняется. Я забираюсь на кровать и наблюдаю за тем, как они раздеваются, все раскованнее касаясь друг друга.

Ночь все больше наполняется развратом. Думать ни о чем не хочется. Никаких правил в этом номере нет. Мы вытворяем все, что приходит в наши пьяные головы. В перерывах я покупаю им дорогие подарки в интернет-магазине с доставкой на адрес каждой, и убеждаюсь, что за пару сережек с небольшим бриллиантом могу заказать себе еще что-нибудь очень откровенное, лишь нашептав желание на ухо. Как в сказке про золотую рыбку, только желаний у меня бесконечное множество.

К утру оставляю их отсыпаться в номере и с довольной рожей возвращаюсь в клуб. Закрываю пару важных вопросов, забираю машину с парковки и мчу домой, пока столица не проснулась и не встала в одну сплошную пробку.

Большая, пустая квартира встречает меня тишиной. Первые несколько секунд это давит на уши после шумного ночного клуба. Спать хочется адски, но надо дождаться доставку картины, иначе я не услышу звонка курьера.

Делаю себе крепкий кофе, сажусь на кухонный стол, шаркаю ногами по полу и смотрю в окно на рассвет. Ночью была просто сумасшедшая гроза, а сейчас над домами поднимается солнце, заполняя серый город мягким светом, добавляя ему ярких пятен. Моя черная душа радуется этим оттенкам. Они разбавляют хренову жизнь, делая ее более настоящей, что ли. Не знаю…

Мои мысли возвращаются к картине, которую я купил, и тонким пальцам, перепачканным краской. Прикрыв веки, словно заново пересматриваю кадры из галереи. Сердце начинает стучать быстрее, и это точно не кофе. Это непонятная мне эмоция, которая зудит в солнечном сплетении.

Она такая… неземная – подбираю самое подходящее определение.

Картина уходит на задний план. Я спрыгиваю со стола, прохожу к пианино и провожу пальцами по клавишам, извлекая из инструмента хаотичный звук. Встаю перед ним, наигрываю «Адажио Альбинони»1, подумав, что ей подходит.

Лора. Ее имя идеально ложится на эту музыку, оно будто сливается с каждой нотой, и я, как полный идиот, покрываюсь мурашками.

Встряхиваюсь, скрипнув зубами. Захлопываю крышку инструмента и отхожу к панорамному окну, злясь на такие эмоции. Пытаюсь убедить себя в том, что и эту девчонку можно купить. Легко! Через ее картины.

Да я уже сделал это, мать вашу! Через час мне привезут доказательство. И это раздражает меня еще сильнее. Каждый раз кажется, что разочаровать меня уже невозможно. Я видел все. И каждый раз я ошибаюсь. Только стоит вновь прикрыть глаза, и передо мной снова неземные пальцы в краске и светлая кожа, так похожая на бархат.

Во рту пересыхает, в солнечном сплетении зудит все сильнее. Я даже тру в этом месте кулаком, чтобы снять напряжение.

Раздается звонок. Я открываю дверь и забираю у курьера картину. Тут же, нетерпеливо, как маленький ребенок, получивший долгожданный подарок, распаковываю ее, роняя на пол обрывки плотной бумаги. Ставлю у дивана и зависаю, разглядывая изображение.

Что такого в этой картине? На первый взгляд это просто хаос из разноцветных линий и фигур, но чем дольше я смотрю на них, тем больше улавливаю последовательность и закономерность в сочетании цветов и крохотных кусочков общего рисунка.

– Да-да, – смеюсь, разговаривая сам с собой, – ты же чокнутый придурок, и картина эта чокнутая, поэтому ты ее забрал, чтобы она больше никому не досталась.