Но всему на свете рано или поздно приходит конец. Завершилось и моление. Леший напрягся, затем расслабился, готовя тело к работе. Сейчас предстояло решиться судьбе пленников. Под завывание жреца всех четверых вывели из тронного зала.

Досчитав до второго коридора, Ратибор незаметно разжал кулак, в котором прятал разрыв-траву, и коснулся сухим стебельком заговоренной цепи. Раздался легкий треск. Стебелек задымился и исчез, а оковы рухнули на пол.

Прежде чем стражники успели понять, что произошло, остальные пленники тоже освободили руки, а затем и ноги. Сшибив конвойных с ног, богатыри бросились в третий коридор.

Дверь в оружейную оказалась открыта, хотя и охранялась. Один-единственный воин скучал возле нее, опираясь на короткое копье. Ратибор успел пожалеть воина — не пустили на праздник, а вместо этого заставили стоять в карауле, не иначе провинился чем-то. Затем новгородец сообразил, что стражник от огорчения или от чего еще неплохо выпил. Так что на ногах он держался нетвердо и настолько удивился, увидев бегущих прямо на него четверых, что не стал сопротивляться, когда его невежливо отшвырнули в сторону, заскочили в охраняемое помещение и захлопнули дверь изнутри.

— А вот чего мы не рассчитали, — сказал Ратибор, остановившийся только посередине оружейной, — так это как мы отсюда выбираться будем. Илья, ты дверь держишь?

— Велет не вышибет, — отозвался Муромец.

— Ладно. Выбирайте себе, что кому по руке.

Драгомир немедленно принялся копаться в мечах, лежавших на сундуках и висевших на стенах. Через небольшое время два клинка уже были у него в руках.

— Эти, пожалуй, получше будут, чем мои прежние, — одобрительно сказал наемник, покрутив мечами в воздухе.

Ратибор вооружился по старой привычке — в левой руке секира (которую Леший уже привык называть топором), в правой — меч. Клинок себе по руке он вытащил из открытого сундука. Достал и сам поразился. Не иначе, меч попался отобранный у какого-то несчастного пленника. Иначе откуда взяться у дивьих людей настоящему булату?

Снаружи раздался глухой удар — стражники пытались пробиться к беглецам. Муромец крякнул, но устоял.

— Значит, так, — сообразил Ратибор. — Мы сейчас подопрем дверь, ты, Илья, пока вооружись чем-нибудь тяжелым, а как будешь готов — я скажу, что делать.

Удары в дверь повторялись настолько размеренно, что Леший сразу решил — стражники действуют по команде. Так было даже лучше…

Вдруг до ушей новгородца донесся странный лязг, но не с внешней стороны двери, а из глубины оружейной. Обернувшись, он увидел, что Илья Муромец перебирает палицы, стоящие вдоль стены. Взяв очередную, богатырь взвешивал ее на руке, после чего швырял через плечо. От соприкосновения палиц с противоположной стенкой и происходил этот лязг.

— Разве ж это палицы? — проворчал Муромец, заметил взгляд Лешего. — Ими только сусликов бить! Я кулаком сильнее смогу, чем такой соломиной.

— Ладно, кулаком так кулаком. Значит, так, — тут Ратибор на мгновение прервался от очередного удара в дверь, — как только я сосчитаю до трех, мы все вместе отскакиваем от двери в разные стороны. Раз… два… три!

Дверь с грохотом распахнулась, и стражники влетели в оружейную, образовав на полу бесформенную груду шевелящихся тел. Впрочем, несколько из них смогло удержаться на ногах, и теперь они устремились на пленников с мечами наперевес.

— Что-то куча мала! — весело воскликнул Ратибор. — Надо бы добавить…

С этими словами он хитрым броском отправил одного из стражников в кучу.

— И-эх, куча мала! — заорал Муромец, могучим ударом кулака повергая наземь еще одного.

— Куча мала! — поддержал Драгомир, дополняя ее своим противником.

Вскоре все было кончено. Уцелевшие стражники все еще пытались подняться, а беглецы уже выскочили наружу.

Совсем рядом оказалась кузня. Илья, так и не успевший вооружиться, тут же вбежал туда, ухватил огромную кувалду и взмахнул ею над головой.

— Теперь нам никто не страшен, — решительно заключил Ратибор и улыбнулся. — Идем отсюда, а то те герои что-то расшумелись. Как бы за нами не погнались…

Муромец уже после второго поворота начал тяжело дышать и спотыкаться. Самый резвый из догонявших почти поравнялся с ним и уже нацелился рубануть мечом наискосок. Но богатырь развернулся и обрушил на голову стражника молот. Тут уж и шлем не смог защитить своего хозяина. Хруст сплющенного в лепешку черепа был заглушен лязгом от удара металла о металл. После этого Илья погрозил молотом остальным стражникам — те испуганно отпрянули — и бросился догонять своих. Не без труда, но ему это удалось.

— Впереди свет! — крикнул Ратибор, не останавливаясь. — Настоящий, дневной! Вперед, совсем немного осталось!

Коридор пошел по спирали. В стенах появились маленькие оконца. Именно из них и исходил дневной свет, увиденный Ратибором. Что-то в этом было нехорошее, но Леший сейчас ни о чем не задумывался. Спираль резко сузилась и завершилась тупиком. Вернее, выходом. Изящная каменная лесенка вела к наклонной двери. Дверь была распахнута настежь. Снаружи веяло свежим воздухом. Богатыри птицами вылетели из двери и захлопнули ее за собой.

К их изумлению, добежавшие стражники не стали и пытаться открыть дверь. Наоборот, внизу завозились, а затем изнутри щелкнуло что-то, что могло быть только замком. Тяжелая створка, только что ясно различимая на фоне каменной стены, вдруг потемнела, сливаясь со скалой. и исчезла. Даже щелочки не осталось.

Только теперь Ратибор почувствовал, что вокруг как-то слишком холодно для середины лета. Да и воздух кажется пустым, так что приходится дышать чаще. Знакомо, очень знакомо…

Новгородец осторожно осмотрелся. Они стояли на краю небольшой долины. Сзади от Ратибора край этот обрывался в странный туман, ярко освещенный ослепительным солнцем, а прямо впереди шагах в пятидесяти высилась башня. Леший не стал ее разглядывать, ибо только сейчас догадка ударила его по голове с силой той самой кувалды, которую до сих пор тащил с собой Муромец.

Туман — это были облака. Беглецы находились на вершине Грозового Пика. И башня, вонзавшаяся в синее небо неподалеку, хранила оружие Перуна.

— Ну что же, — медленно произнес Ратибор, придя в себя. — Мы почти у цели. Осталось только забраться на башню, взять то, за чем пришли, и вернуться обратно. Только и делов.

— А где чудовища? — недоуменно спросил Подосён. Вид у него при этом был такой, словно только этих самых чудовищ ему не хватало, чтобы окончательно почувствовать себя счастливым. — Наверху, что ли?

— Может быть… а может и не быть, — пожал плечами Леший. — Пошли к башне, там разберемся.

Башня казалась неестественно тонкой. Только вблизи становилось видно, что она превосходит толщиной многие из виденных ранее домов. Просто вершина сооружения древних зодчих терялась в такой высоте, что башня выглядела иглой. Сколько Ратибор ни ломал голову, так и не смог понять, из чего же она сделана. Не иначе, из цельного камня резали.

Только когда до подножия оставалось шагов десять, богатыри наконец смогли разглядеть вход. Кто бы ни строил башню, он явно заботился о том, чтобы ворота не были заметны.

Муромец взвесил на руке кувалду, примериваясь к едва видным створкам.

— Погоди, — остановил его Ратибор, — может, оно само откроется.

И действительно — стоило незваным гостям оказаться у самого входа, как ворота бесшумно отворились наружу, открыв маленький зал и уходящую наверх бесконечную винтовую лестницу. И не только ее…

По сторонам лестницы сидели и, казалось, дремали, два велета. Хорошо вооруженных велета. Мечи, которые они небрежно держали в лапах, человек бы поднял, разве только вырастив себе пару лишних рук. Доспехами великаны пренебрегали. Одеждой тоже. Зато на каждом был пояс, густо увешанный разными железками.

Все это Ратибор увидел в мгновение ока. А едва увидев, начал пятиться, не сводя взгляда от мирно дремлющих велетов. Те же не обращали внимания даже на холодный ветер, подувший на них из открытой двери.