— Рэм! — снова повторила она, когда наконец добежала до цеха.

— Тебя выпустили из карантина? — подняв бровь, спросил я. — Прекрасно! Можешь помочь остальным девушкам с разбором гаражей или на кухне. — я махнул рукой, давая ей понять, что сейчас не самое удобное время и место для разговора.

— Я не собираюсь идти ни на какую кухню и в гаражи. — Эля обиженно топнула ножкой. — Рэм, я уже в курсе сегодняшнего нападения. Хочу сказать, что если бы у меня было оружие, то я вполне могла бы помочь вам защищать стену! У меня есть для этого все требуемые навыки!

Я нахмурился:

— Эль, не допекай. У меня сегодня день точно не задался. Если есть что-то существенное, что ты можешь предложить или сделать, тогда я тебя готов выслушать, если нет, то не трать моё время.

Девушка хотела что-то возразить, но благоразумно решила этого не делать, вместо этого она решила подойти ко мне с другой стороны:

— Антенна! — коротко произнесла Эля.

— Что антенна? — вздохнув спросил я.

— На девятом этаже. — она указала в сторону хрущевки. — Я могу попасть в неё прямо отсюда! Мне понадобится лишь три выстрела. — девушка пожала плечами. — Ну, чтобы пристреляться.

Наш разговор привлёк внимание остальных людей в цеху, что решили погреть уши.

Я приподнял брови вверх, когда выглянул из дверей и увидел расстояние около шести сотен метров, отделявших нас от этой самой антенны.

— Попадёшь отсюда, да ещё и при стрельбе по направлению вверх?

— Да! — решительно ответила Эльвира.

Я сощурил глаза:

— Ладно, сейчас проверим. — одной рукой я снял с пояса рацию. — Иваныч, говорит председатель, принеси к цеху охотничью винтовку и три патрона. Конец связи. — я повернулся обратно к Эльвире. — Сейчас проверим какой ты у нас снайпер. А пока постой пока тут, мне нужно поработать.

Девушка демонстративно скрестила руки и облокотившись о стену приняла максимально скучающий вид, однако я заметил, как её трясёт от волнения.

«С характером девка». — подумал я, не позавидовав тому парню, что решит с ней познакомиться поближе.

Проверив, как идёт работа с подключением питания нашего цеха, я параллельно командовал уже установкой самих 3D принтеров. Громоздкие клешни, что выплавляли изделия из пластика сурово склонились над полем их будущей работы. Убедившись, что мужики уже самостоятельно могут разобраться с дальнейшей сборкой, и пока кто-то из них продолжал крепить ножки стола, я решил отойти немного в сторону, дабы понаблюдать за всем процессом со стороны и увидеть всю картину целиком.

Уже чрез минуту я словно загипнотизированный неподвижно стоял, глядя на клешню, что раскачивалась из стороны в сторону, подобно маятнику. Где-то глубоко, на задворках того, что человек зовёт подсознанием, у меня родилась идея, или же она пришла извне, словно я подключился к всеобщему инфополю. Сути это не меняет.

Неотрывно глядя на маятник, я уже практически схватил эту скользкую задумку, похожую на огромную рыбину и уже фактически знал, что мне нужно делать. Однако сложность была в том, что эту самую идею, в форме скользкой рыбины, нужно ещё вытянуть из густых дебрей подсознания, протащив её через мутную воду логических доводов, коими прежде всего нужно убедить самого себя, что данная идея вполне себе рыбина, а не гнилая коряга.

— Армировать надо, Михалыч! Тогда держаться будет как надо. Да что ты делаешь, куда⁈ — послышался отборный мат и возня под столом. — Восьмирукий ты семихуй! — злобно прорычал один из мужиков, когда в очередной раз столешницу сильно качнуло. — Без распоров не получится надёжно закрепить. Тащи вон ту херовину, я ща её к полу вмандю и в ножку, тогда у нас будет треугольник и вся эта поебень будет крепко стоять!

— Армировать… — словно завороженный прошептал я.

Я задышал быстрее, осознав, что эта самая идея наконец родилась на свет и мне необходимо срочным образом её как минимум записать, чтобы она не выскользнула из рук, оказавшись в прочной сети, сделанной из бумаги расчерченной в миллиметровку.

13. 11 вечер.

— И кто ж их всех хоронить будет⁈ — прошипела Таня, глядя в прицел снайперской винтовки.

Женщина с чёрными глазами и пластиковой ухмылкой медленно шла по направлению к посёлку. Орда зомби позади неё постепенно выходила вперёд. Девушка сбилась со счёта, когда заражённые на краткий миг скрылись в канаве глубиной в человеческий рост. Но даже без точных цифр, было очевидно, что по самым скромным прикидкам, на стены надвигалось по меньшей мере пол сотни бешенных.

Рядом на стене уже суетились остальные дружинники, что готовились отражать нападение. Около сорока мужчин с оружием заняли позицию для стрельбы и ещё сотня охотников готовилась присоединиться к защитникам, подбегая к ним со всех улиц.

Павел Петрович подошёл ближе к дочери и посмотрев в охотничий бинокль, тихо произнёс:

— Сможешь её снять?

Таня сделала глубокий вдох, широко распахнула глаза, чтобы видеть всё происходящее, после чего навела перекрестие оптики на голову черноглазой зараженной. В последний момент перед выстрелом девушка почувствовала, как на винтовку слегка надавили. Прицел ушёл на микрон вверх и на пару миллиметров вправо, где голова этой бабы должна была оказаться уже через шаг. После такой корректировки своего наводчика, девушка потянула за спусковой крючок.

Громыхнул выстрел, Таня почувствовала легкий толчок в плечо от отдачи, что смягчил особый приклад. Она ощутила на лице тёплое и едкое облачко порохового газа. Через долгую секунду, девушка увидела, как пластиковая улыбка бешенной женщины с чёрными глазами разрывается на лоскуты и словно проваливается внутрь головы вслед за пулей калибра семь шестьдесят два, после чего затылок женщины раскололся на несколько крупных частей, разбросив в разные стороны длинные волосы. Желейные сгустки с чёрными брызгами разлетелись, будто выплеснулись из раздавленного, перезрелого плода, обдав стоявших рядом заражённых.

Где-то в вдалеке, оглушенная Таня услышала спокойный голос Филиппа:

— Хороший выстрел.

Девушка слегка улыбнулась от похвалы, но в следующий миг её лицо стало непроницаемым. Пол сотни зомби, что целенаправленно двигались к посёлку, разом остановились, словно бы их выключили на несколько секунд. Девушка не успела понять, чем была вызвана такая перемена в поведении, так как все заражённые разом завыли и словно дикие звери бросились вперёд.

Отец Тани кашлянул в кулак, прочистив горло:

— Ну, мы попробовали. Не получилось у нас так же, как и у Рэма. — он повернулся к собравшимся мужикам. — Готовьсь! — гаркнул Пал Петрович, подняв руку в воздух, выжидая, пока большинство займёт свободное для стрельбы место. — Цельсь! — послышался целый хор тяжёлых вздохов, сопровождаемый характерным, металлическим звуком оружия, приводимого в боевое положение. Пал Петрович с ненавистью посмотрел на приближающихся зомби, что завывая от восторга, не обращали внимания на десятки стволов, направленных в них. — Пли!!! — диктор посёлка опустил руку, после чего пространство вокруг задрожало от грохота выстрелов, а верхушка стены на краткий миг скрылась в слабом дыму.

Десятки тел упали за одно биение сердца на землю, сраженные выстрелом. Кто-то из бешенных был убит сразу, кто-то был остановлен инерцией пули, а кто-то упал из-за оторванной или поврежденной конечности.

В багровом мареве кровавого тумана, родившегося из разорванных трупов, волна зомби разделилась на две части. В первой были те, в кого не попали, а во второй те, кого пуля смогла лишь остановить, но не убить.

Дальнейшие выстрелы шли уже без команды. К моменту, когда первые заражённые достигли стены, из пол сотни зомби осталось лишь полтора десятка, которых уничтожили с завидной скоростью. Единственный ущерб, какой бешенные смогли нанести посёлку, так это забрызгать стены из профнастила своей кровью.

Павел Петрович повернулся к стрелкам, чтобы похвалить их за меткость, но решил повременить с дифирамбами, заметив, как лампочка над входом в штаб несколько раз моргнула из-за просевшего напряжения.