Изобразив самую что ни на есть дружелюбную улыбку, Эрика перемахнула через край колодца, встала на платформу и выпрямилась во весь рост: она решила встретить опасность лицом к лицу, не выказав ни капли страха. Если ей суждено в скором времени встретиться с Создателем, она предпочла бы, чтобы он не увидел на ее лице ужаса. Быстро оглядевшись, однако не заметив ни Рида, ни Фаулера, Эрика сделала вывод, что их схватили и куда-то увели. «Скоро я буду вместе с Данте», – подумала она. Внезапно ей в голову пришла ужасная мысль, что ее могут прямо сейчас сбросить в Жертвенный колодец, и она больше никогда не увидит Данте.

Вождь поднял свое церемониальное копье с острым наконечником, и на секунду Эрике показалось, что он сейчас метнет его в нее. Вдруг рука вождя замерла. Он резко отпрянул, словно Эрика ударила его в живот. Черные глаза его расширились от удивления: на шее вылезшей из Жертвенного колодца чумазой девицы он заметил ожерелье! Бросив что-то через плечо стоявшей за спиной свите, вождь замолчал, вперившись в незнакомку изумленным взглядом. Эрика по-прежнему стояла как вкопанная. Напряжение было таким ощутимым, что Эрика могла бы разрубить его своим мачете, окажись оно сейчас у нее в руках. Как бы ей хотелось ощутить рукой его твердую рукоятку! У нее появилось ощущение, что оружие ей сейчас не помешает.

Из груди Рида, зорко следившего за происходящим, вырвался тихий смешок.

– Старый вождь заявляет, что Эрика – хранительница колодца, поскольку на ее шее висит священное ожерелье предков, – пояснил он. – Вождь утверждает, что появление этой богини – знамение богов. Еще никто никогда не вылезал из глубин этого бездонного колодца на поверхность, и это служит доказательством того, что перед ними – дух, который обрел человеческий облик.

Данте улыбнулся, слушая всю эту чепуху. Похоже, сама судьба послала вместе с ними Эрику. Эта женщина и за груз выручила огромную сумму, а теперь поможет им спастись от этих индейцев с их дурацкими предрассудками.

Если Рид и Фаулер быстро уразумели, что майя не представляют для Эрики никакой угрозы, то сама она об этом понятия не имела. Не ведала она также и о своей дальнейшей судьбе. Наконец нервы ее не выдержали, и слова потоком полились с ее губ.

– Что вы сделали с моими друзьями? Немедленно отведите меня к ним! – И Эрика ткнула рукой на восток, где, по словам Рида, находился центр цивилизации индейцев майя. – Если вы их убили, убейте и меня тоже! – Слезы покатились у Эрики из глаз, сдерживать их у нее уже не было сил. – О Господи! Данте, где ты? – зарыдала она, и звук ее голоса, отразившись от стен колодца, вернулся к ней обратно со всех сторон.

Индейцы испуганно попятились, и Рид изумленно покачал головой.

– Теперь вождь думает, что богиня приказывает им покинуть Жертвенный колодец. Ну и ну! – хмыкнул он. – Эрика взывает о помощи, а эти идиоты решили, что она им приказывает убраться восвояси.

Когда майя, развернувшись на сто восемьдесят градусов, бросились врассыпную, словно стадо испуганных лошадей, Эрика от удивления потеряла дар речи. Разинув рот, смотрела она на улепетывающих индейцев. Внезапно в кустах раздался какой-то шорох, и она испуганно отпрыгнула, словно ее укусила змея. Каково же было негодование Эрики, когда из кустов показались ухмыляющиеся физиономии Данте и Рида. Она побагровела от злости и готова была взорваться, словно бочонок с порохом. Черт бы побрал этих кретинов! Спрятались в кустах, словно испуганные кролики, а ее отдали на растерзание свирепым дикарям!

Повернувшись к Фаулеру лицом, Эрика дала волю своему гневу. Щеки ее пылали, глаза яростно сверкали.

– Презренный негодяй! – прошипела она, словно ядовитая кобра. – Ты бросил меня на произвол судьбы, а сам спокойненько спрятался! Я помогала тебе вытаскивать эти проклятые сокровища, а ты как меня отблагодарил? – Лицо Эрики дышало презрением. – Оставил на растерзание этим дикарям!

Отвесив Эрике насмешливый поклон, Фаулер указал на ожерелье, висевшее у нее на шее.

– Вот эта безделушка всех нас и спасла, крошка. Никакая опасность тебе не грозила. Майя решили, что ты – посланница их бога, который придал тебе человеческий облик и отправил из бездонного колодца к людям.

– Что?! – изумилась Эрика. – Но ведь это нелепо!

– Вовсе нет, – вмешался Рид, весело хмыкнув. – Майя совершенно серьезно считают, что в этом колодце обитают могущественные духи. Ни одному человеку, которого туда бросали, еще не удавалось выжить. А когда ты вылезла из него, да еще со священным ожерельем на шее, они решили, что ты – дух, который явился к ним с каким-то посланием.

Прежде чем Эрика успела уяснить услышанное, Данте схватил ее за руку и потащил за собой.

– Думаю, пора нам собирать наши сокровища. Мне вовсе не улыбается снова встретиться с этими индейцами нос к носу. Если тебя они и считают богиней, то уж нас с Ридом вряд ли причислят к богам. – И он махнул рукой в сторону колодца. – Посторожи сокровища, богиня, а я спущусь вниз, в преисподнюю, за драгоценными камнями.

И Фаулер одарил Эрику ослепительной улыбкой, осветившей все его лицо. Когда он ей так улыбался, Эрика не могла на него сердиться. Она обожала Данте. Она рисковала всем, даже собственной жизнью, чтобы быть с ним рядом. Но когда они вернутся в Новый Орлеан, Данте уедет в Натчез, и они расстанутся навсегда. У них так мало времени. От этой мысли настроение Эрики резко упало.

– Не могу дождаться, когда увижу наконец сокровища, – вывел ее из мрачных раздумий голос Рида. – Никто мне не верил, когда я говорил, что на Юкатане полным-полно богатств. Теперь все увидят, что я ничего не сочинял.

Вытащив из колодца вожделенные сокровища, Данте смотал веревки, собрал инструменты и направился в ту сторону, где они оставили шлюпку. Рид, однако, не двинулся с места. Полным недоумения взглядом смотрел он на Данте.

– А разве мы не будем осматривать Храм последних ритуалов? Руку даю на отсечение, что в гробницах там не счесть сокровищ.

– Я уже сыт по горло всякими жертвенными колодцами. Да и разрывать древние гробницы, выискивать в них сокровища у меня тоже нет никакого желания. У нас и так в мешках достаточно богатств, чтобы купаться в роскоши до конца наших жизней. Жадность еще никого не доводила до добра. Заруби это себе на носу.