Мы двигались по Ремесленному кварталу, где в основном находились дома рабочих, мастерские и склады. Улочки были довольно широкими, дома были похожи на стены — деревянные с железными крышами, а кое-где полукаменные. Вот только дерево было особенным… Много где я улавливал сигнальные системы и рунические круги.

— Про древность тебе любой Род сказки рассказывать может, — усмехнулся я. — Другое дело, если есть доказательства — летописи, архивы.

— И то верно, — легко согласился Рома. — В этой части города Квашнины держат большую часть мастерских. Они как раз в тесном союзе с Масловыми, так как закупают у них огромную часть сырья, а потом продают назад продукты и товары.

Смотря на то, что на город наступали сумерки, он был неплохо освещён магическими фонарями. Более того, кое-где даже в Ремесленном квартале мелькали заколдованные крыши. Чувствовалось, что в городе действительно больше порядка, и я понимал, почему монстры с трудом пробились лишь к одной части стен.

— Хорошо, что ты выбрал Масловых, — продолжал тарахтеть Рома. — Шатохины — мутные типы. Амбициозные, все пытаются найти лазейки да пронюхать, где выгоднее. Говорят, они маслобойню ту разнесли, а потом сами же под ней проход и прокопали. Ну, к туннелям… Здесь же раньше, ещё во времена моего деда, говорят, укрепления были. Ну а потом всё как-то в город-крепость и преобразовалось.

Я действительно видел, что в сравнении Выкречи и Северска последний побеждает: больше людей, крепче дома. Сам город казался более крупным и развитым.

— Давай-ка свернём направо, вон туда.

Рома повернул коня, скрываясь в переулок. Я уже понимал, почему: тот самый шпиль, возвышающийся над храмом Солнца, медленно, но верно приближался. Поэтому Рома решил свернуть и поехать другим маршрутом.

Хотя даже здесь, на улицах, было много солнечников в золотых накидках и с символами лучей на броне. Они патрулировали, о чём-то общались, шумели и маршировали. Их лица были закрыты капюшонами, шлемами и воротниками.

Мы ехали медленно, как будто были обычными бойцами при роде Масловых. Нашу легенду поддерживали иллюзии.

Даже отсюда из переулков, я видел высокий шпиль храма Солнца — белый, устремлённый в небо, украшенный рунами. Его сияние словно бросало тень на окружающие дома. Захотелось плюнуть на землю, но я сдержался.

Мы выехали на границу торгового квартала и проехали мимо Имперского банка и Кладовочки. У меня было ощущение, что владельцы Кладовочки стратегически располагали её в каждом городе поближе к банку. За Имперским банком я увидел крышу из зачарованного дерева и стекла. Она была словно скроенной из нескольких разных куполов, которые иногда загорались магическим свечением.

— Это алхимическая лаборатория, — проследил за моим взглядом Рома. — Лаврентьевы давненько её спонсируют. Там готовят неплохие зелья, ловушки, да и исследования проводят. У меня жена дочку на обучение отдать туда хочет…

Рома на миг замолчал.

— Не судьба, — вздохнул он.

Мы молча проехали по торговым улочкам, медленно укрываемым полотном ночи, пока наконец не подъехали к дому на старой улочке среди вязов. Каменное основание и каменный первый этаж. Крепкое дерево на втором, с широким крыльцом, высоким порогом и резными ставнями. Железная крыша. Было видно, что Рома о семье заботился.

Перед домом, в тени деревьев, друг за другом бегали пацаны. Один повыше, темноволосый, со слегка вьющимися концами. Было заметно, что он уже начал обгонять брата не только ростом, но и некоторой плечистостью.

Младший был русым, с коротко подстриженными волосами, которые торчали у висков в разные стороны. Слегка курносый и с веснушками на щеках.

Первым Рому заметил старший сын. Он замер, пока брат продолжал донимать его, потом крикнул:

— Ма-а-м! Папка приехал!

Младший тут же обернулся. В этот же момент распахнулась дверь — казалось, что жена Ромы только и ждала этого возгласа. На пороге показалась женщина лет тридцати пяти, высокая, с русой косой и стальными глазами.

— Рома⁈

Женщина тут же бросилась к мужу.

Он спрыгнул с лошади и обнял её.

Из дома за мамой выскочила озорная девчонка с двумя заплетёнными русыми косичками. Её большие глаза были распахнуты, а на щеках играл румянец. Она держала в руках сшитую из разных кусочков ткани куклу. Она тут же бросилась к отцу. Впрочем, все дети облепили его, пытаясь говорить всё сразу.

Я спустился с лошади и привязал своего и Роминого коня к небольшой деревянной ограде, а затем встал чуть в стороне. Пусть иллюзия всё ещё держалась, но я всё-таки снял капюшон.

— Ром, что случилось? Почему ты в плаще Масловых? И что у тебя с лицом?

Русоволосая женщина принялась оттирать его лицо, стараясь справиться с магической маскировкой.

— Позже, Вера. Я всё объясню позже. Сейчас бери детей, собирайся. Срочно. У нас на всё про всё меньше часа.

Дети, казалось, пропустили слова отца мимо ушей. Дочка уже карабкалась по его руке к плечу, а пацаны о чём-то оживлённо спорили.

Ещё мгновение назад сияющее лицо Веры приняло спокойное, холодное выражение. Похоже, что за годы брака с Романом она привыкла к разным странностям судьбы.

— Тимофей, — взъерошила она волосы старшего сына, — бери Алексея и Варю и иди в дом.

— Ну, мам… —

Алексей, младший сын, начал было протестовать, но Тимофей подхватил сестру на руки, а затем выпалил:

— Кто последний — моет посуду!

Оба пацана рванули в дом, не желая проигрывать.

— Я ей всё объясню, — обратился ко мне Рома. — Если хочешь зайти, то…

— Нет, — я покачал головой. — Собирайтесь. Я пригляжу за округой.

Я старался особо не прислушиваться к разговору Ромы и Веры, сконцентрировав своё внимание на окружающих улицах. Просто приглядывался к редким прохожим, обращал особое внимание на движущиеся тени, старался не выпустить ничего из виду. Вдалеке звенели колокола, заглушая уличный шум.

Внутри дома Ромы не было ни криков, ни суеты, ни скандалов. Просто медленно шло время, и казалось, будто ничего не происходит. Однако, вскоре на пороге показался Рома, который нёс два относительно небольших вещевых мешка, в которых, похоже, были собраны все самые важные пожитки семьи.

За ним вышла Вера и дети. По лицам ребятишек было видно, что они не особо понимают, что происходит. Рома положил мешки на землю, собрал их в кучку, наклонился к детям, делая серьёзное лицо.

— Слушайте внимательно. Сейчас у нас с вами начинается игра. Мы с вами — как герои в сказке. Надо ехать быстро, слушаться и не баловаться. Поняли?

— Как в разведке? — спросил Алексей.

— Да, мы с тобой в разведке, понял? Прячемся от шпионов. Главное — молчать, не светиться и слушать командира.

— А командир ты? — спросил Тимофей с лёгкой улыбкой, которая не скрывала тревоги в глазах.

— Нет, командир у нас дядя Максим.

Рома указал на меня пальцем, на что я приветственно кивнул детям.

— А я — помощник. Ты тоже теперь помощник. Справишься?

— Угу, — кивнул Тим, стиснув зубы.

Варя взволнованно смотрела по сторонам, зарываясь в мамин плащ.

Я бы хотел взять повозку или фургон, но это было невозможно. Нас банально догонят. Верхом, с мешками, детьми и женой мы и так будем медленнее, чем обычно. Поэтому взяли только самое необходимое.

— Ну, кто хочет поскакать на боевом коне с дядей Максимом? — спросил Рома, когда мы закончили собираться.

Тимофей первым поднял руку, с интересом рассматривая мой посох. Его примеру последовал и младший брат.

— Залезайте тогда, — улыбнулся им я, — прокачу с ветерком.

Алексей смело подошёл к коню и погладил спадающую вниз серую гриву.

— А как его зовут? — спросил он.

Хаос. Имени коня я не знал. Может, Весна, конечно может как друидка что-нибудь придумать и как-то выяснить имя лошади, но вряд ли.

— Он безымянный, — пожал плечами я. — Хочешь — придумай ему имя пока едем.

— Хочу!

В детских глазах беспокойство сменилось восторгом.