– Точно. – Колин снова посмотрел на лежащий в грузовом отсеке цилиндр. Лицо его приобрело алчное выражение. – Черт побери, Лоренс, я уже знаю, какой домик куплю себе на эти денежки. Я его уже как-то раз видел. Это на Ривьере. Белый каменный особняк, окруженный садом. Старый, построенный лет сто пятьдесят назад. Он как раз подойдет человеку моего социального положения.

Лоренс испытал легкое чувство вины, слушая мечтательные разглагольствования товарища. Однако выбор был сделан, когда он грезил фантазиями Дракона. Чувство товарищеской солидарности и преданности он уже оставил в той, прошлой жизни.

Гордон Дрейер прибыл за шесть часов до предусмотренного графиком вылета. Лоренс раньше не встречался с ним, однако такой тип мужчин был ему хорошо знаком: возраст ближе к пятидесяти, надежная стабильная работа, которая кому-то может показаться шикарной, однако, по сути дела, предполагает унылую рутинную тягомотину без особых перспектив карьерного роста. У Дрейера за плечами, по словам Колина, было два неудачных брака. Суд присудил ему выплачивать обеим женам солидные алименты. Не всегда ладил с законом. Часто загуливает, много выпивает. Играет в азартные игры, перебирает кредитный лимит.

Что касается внешнего облика Дрейера, то он был полноват – вес его достигал критической отметки лимита физических данных, допустимого для служащих «ЗБ». Дрейер аккуратно стригся и делал такую прическу, благодаря которой было не так заметно его стремительное облысение. В данный момент финансовое положение Дрейера не позволяло ему сделать операцию по пересадке волосяных луковиц. Он крепко пожал Лоренсу руку и вел себя очень сдержанно, пока ему объясняли условия предстоящей сделки. Истинный характер Дрейера выдала лишь та поспешность, с которой он согласился поучаствовать в том, что ему предложили.

Дрейер в соответствии с инструкцией изложил основные действия подготовки к полету. Они начинались с просмотра файла, отображавшего состояние бортовой аппаратуры космоплана, которое должно соответствовать определенным стандартам. В специальный журнал готовности к полету вносилось его, пилота, разрешение, позволявшее приступить к следующему этапу – загрузке.

Далее Гордон Дрейер отправился в ангар предполетной интеграции осмотреть грузовой отделяемый отсек. В то утро дежурным по материально-техническому обеспечению был лейтенант Колин Шмидт, в обязанности которого входила совместная с пилотами проверка готовности космопланов, которым предстояло осуществить полет к космическим кораблям. Они обычно проходили мимо рядов опресованных грузовых отсеков, обсуждая возникшие проблемы или специальные требования. После осмотра дежурный передавал пилотам файл подтверждения безопасности, уточняя характер каждого отдельного грузового отсека.

Дрейер включил в такой файл свое разрешение и поблагодарил Колина за проделанную работу.

Отделяемый грузовой отсек типа RL33 был загружен на борт «Сяньти», который после отбуксировали в заправочный ангар. Гордон перешел в раздевалку для пилотов, чтобы подготовиться к предстоящему полету, пока криогенные баки заполняются жидким водородом.

Тем временем Лоренс и Колин отправились во временный медицинский центр, располагавшийся в здании терминала.

– Госпиталь после взрыва забит под завязку, – объяснил Шмидт. – Там сейчас занимаются старшими офицерами из флотской разведки. Охрана никого даже близко не подпускает к нему.

Они нашли пустую комнату, где Колин принялся подсоединять медицинские модули к торсу Лоренса. Затем он обмотал его руку слоем дермальной мембраны, к которой прилепил еще несколько дополнительных модулей.

– Жаль, что у тебя слишком цветущий вид, – пожаловался Колин. – Ты ведь должен находиться в госпитале.

– Я слышал, в давние времена солдаты на войне обычно жевали порох, чтобы выглядеть смертельно больными.

– Хочешь пожевать какую-нибудь высокоэнергетичную взрывчатку?

– Нет, спасибо.

Лоренс натянул на себя комбинезон работника медицинской службы космопорта. Из-под коротких рукавов виднелись мембрана и миниатюрные медицинские модули. Это должно было убедительно подействовать на наземный экипаж, видевший его приземление. При помощи «Прайма» в архивы Мему-Бэй были внесены сведения о том, что Лоренс Ньютон подвергся нападению местных жителей во время патрулирования городских улиц. При этом был полностью выведен из строя его штурмовой костюм, в результате чего Лоренса признали негодным для дальнейшего несения службы.

Заправочный отсек имел небольшой центр управления полетами, окна которого выходили прямо на то место, где сейчас стоял огромный дельтовидный «Сяньти». Лестница на углу строения вела к закрытому переходу-мостику, соединявшемуся со шлюзом пилотской кабины космоплана.

Гордон Дрейер уже находился в центре, когда туда вошли Лоренс и Колин. Он о чем-то разговаривал с офицером службы безопасности космопорта, который передал пилоту полетные коды связи.

– Вам нужна помощь? – спросил Гордон, кивнув на руку Лоренса.

– Нет, сэр, – ответил тот. – Благодарю вас, сам справлюсь. Прямо у самого входа на мостик была установлена видеокамера наблюдения. Лоренс почувствовал, как от волнения на лбу выступили капли пота. Что ж, это добавит доверия к его гипотетическому ранению. Лицо Дрейера, шагавшего рядом с ним, напротив, оставалось бесстрастным.

Люк пилотской кабины захлопнулся, и Лоренс облегченно вздохнул. Все-таки подобные игры в шпионов – не в его стиле.

– Можно расслабиться, – произнес Дрейер. – Садитесь и отдыхайте, а все остальное доверьте мне.

Лоренс выбрал кресло, расположенное прямо за пилотским сиденьем, откуда можно было видеть дисплеи на консоли управления. Дрейер с головой ушел в последние приготовления перед стартом. Через три минуты он согласился с заверением кибернетического пилота космоплана о полной готовности к взлету. Турбореактивные двигатели ожили и приглушенно зарокотали. Издаваемые ими басовитые звуки ощущались, пожалуй, всем телом, а не одними только органами слуха. Космоплан пришел в движение и медленно выехал из топливного отсека.

Этот выход на орбиту ничем не отличался от всех предыдущих, которые совершал Лоренс. Правда, теперь у него была возможность наблюдать за дисплеями консоли управления и видеть космическое пространство непосредственно через передний иллюминатор, а не на экране видеокамеры.

– Час двадцать до рандеву, – сообщил Гордон Дрейер, когда отделились две хвостовые ракеты.

– Рад это слышать, – отозвался Лоренс и, сняв с руки один из медицинских модулей, подался вперед и прижал его к шее Дрейера.

– Какого черта!..

Не закончив проклятия, пилот потерял сознание. Его тело оставалось в кресле, удерживаемое ремнями безопасности. Руки повисли над консолью.

Лоренс при помощи пучка своих д-переписанных нейронов установил связь с компьютерной сетью космоплана. Затем в действие пришел «Прайм», который стер пилотскую программу, позволив Лоренсу установить полный контроль над «Сяньти».

– Как твои дела? – поспросил Лоренс.

– Никогда не подозревала, что свободное падение может быть таким ужасным, – отозвалась Дениза. – Думала, меня в любую секунду стошнит.

– Попытайся избежать этого. Изо всех сил постарайся.

– Еще какие советы ты мне дашь?

– Выбирайся из своего тайника и отправляйся ко мне. Мне нужно переодеться.

«Прайм» передал изображение видеокамеры, установленной в грузовом отсеке, на экран консоли управления. Лоренс увидел, как от стенки контейнера отделился кружок пластмассы, и из него медленно и как-то неуклюже выбралась человеческая фигурка в серебристо-сером скафандре.

– Все двигается совершенно не так, – пожаловалась Дениза. Лоренсу оставалось лишь надеяться на то, что Дениза не имеет связи с видеокамерами в пилотской кабине, потому что иначе она наверняка заметила бы его усмешку.

– Ничего, привыкнете. Ты только не забывай о том, что там инерция такая же, как и здесь.

К ее скафандру крепился короткий гибкий поводок, пристегнутый к массивному ящику со штурмовым костюмом Лоренса. Выбравшись из своего убежища и повиснув в пустом пространстве между стеной отсека и контейнером, Дениза принялась вытаскивать этот ящик.