Пит, наш вечно голодный бард, наигрывал на лютне что-то между похоронным маршем и пьяной плясовой. Струны визжали, как пойманный зайцеволк:

— Эй, Господин! — он ткнул меня локтем, чуть не выбив карту из рук. — Говорят, в этих краях водятся вкусные звери и вино из одуванчиков. Правда ведь?

Я не ответил. Колода сама переворачивалась у меня в пальцах, показывая то «Звезду», то «Смерть». Куда ты ведёшь нас на этот раз? — подумал я, но вопрос затерялся в стуке колёс.

Именно тогда Никлас натянул поводья:

— Смотрите.

Колесница замедлила ход. Вдали, за полем чертополоха, зажглись огни…

Город расцветал на горизонте как мозаика из разноцветных фонарей — башни с витражами, мосты, увешанные гирляндами, и шпили, сверкавшие позолотой.

— Наконец-то цивилизация! — Шеон высунулся из окна, ловя ветер распахнутым плащом. — Слышите? Музыка, смех… и жареные пирожки!

Мы въехали через арку, украшенную цветущими лианами. Стражники в железных доспехах махнули рукой, даже не спросив документов — видимо, приняли за бродячих артистов. И не зря: Дэфа, обмотав косу лентами, напевала что-то о лунных цветах, а Пит жонглировал тремя лягушками, подмигивая девушкам у дороги.

Площадь встретила нас шумом ярмарки. Торговцы в остроконечных шляпах продавали яркие книги, летающие зонтики и конфеты, меняющие цвет во рту. Шеон тут же пристроился к уличным фокусникам, показывая трюк с «исчезновением» монет из их же карманов.

— Посмотрите-ка! — Миали указала на афишу, приколотую к дереву. Бумага шевелилась, изображая миниатюрных танцоров. «Безмолвный Театр» — гласила надпись. — Говорят, их актёры творят чудеса без единого слова.

Дэфа подошла ближе, рассматривая рисунок:

— Странно… Здание на афише нет ни на одной карте. Как будто его…

— Придумали вчера? — досказал я, замечая, как буквы перестраиваются, показывая новые координаты.

Решив проверить, мы двинулись по улочкам, где дома были расписаны звёздами, а в фонтанах плавали рыбы-фонарики.

Театр нашли в невзрачном переулке. Здание напоминало гигантскую шкатулку с резными стенами, где на двери была маска, улыбающаяся и плачущая одновременно.

— Добро пожаловать, искатели чудес! — Из маски выпорхнул попугай с радужными перьями. — Представление начнётся, когда вы отгадаете загадку: «Что можно разбить, даже не прикоснувшись?»

Шеон тут же выпалил:

— Сердце моей возлюбленной!

— Молчание, — усмехнулась Дэфа, и попугай захлопал крыльями в знак согласия.

Внутри пахло жасмином и старой бумагой. Зрительный зал освещали светлячки в хрустальных шарах, а вместо актёров на сцене двигались… тени. Не мрачные силуэты, а изящные фигуры, складывающиеся из света и пыльцы. Они изображали историю о принце, который подарил луне своё имя.

— Смотри-ка, — Миали тронула моё плечо. — Главный герой… он похож на тебя.

И правда — силуэт в плаще повторял мои движения. Когда на сцене «появился» ключ сотканный из солнечных зайчиков, Дэфа прошептала:

— Это не спектакль. Это послание.

Внезапно тени замерли. Воздух задрожал, и со сводов спустилась женщина в платье из перьев. Её лицо скрывала маска с изображением созвездий.

— Мы ждали тебя, Странник, — её голос звучал как шелест страниц. — Твой ключ — часть Великого Механизма. Позволь нам показать, что он открывает…

Она взмахнула веером. Тени сложились в портал, где мелькали образы:

«Я, стоящий на башне из облаков, окружённый крылатыми существами.»

«Город, парящий над океаном, которого нет на картах.»

«И… другая версия меня, смеющегося с Филгартом у костра.»

— Иллюзии, — попытался возразить я, но сердце бешено стучало.

— Или воспоминания? — Маска женщины склонилась набок. — Ты мог бы стать крыльями мира, — её голос зазвучал настойчивее, — но для этого нужно отпустить тех, кто держит тебя за земле.

Миали стиснула рукоять кинжала. Дэфа шагнула вперёд, но я остановил её жестом. Образы в портале менялись: вот я растворяюсь в свете, а моя команда… исчезает, как дым.

— Не верь, — прошептала Миали, но в её глазах мелькнул страх.

Шеон, до этого тихо наблюдавший, вдруг прыгнул на край сцены. В его руке блеснула монета из кармана иллюзиониста:

— Эй, звёздная фея! А что, если я вот это… — он подбросил монету, — … вжух! — и поймал её, превратив в огненный цветок.

Тени дрогнули. Портал начал мерцать.

— Ты смеёшься над великим? — маска женщины повернулась к нему.

— Нет, — Шеон ухмыльнулся, — я показываю, что ваши фокусы — ерунда. Вот настоящая магия!

Он швырнул цветок в портал и его цепи раскалились докрасна.

— Больно? — закричал я. — Слезай!

Но он лишь закусил губу, повиснув на цепи:

— Иногда надо повисеть, чтобы всё увидеть… — Его кровь капнула на пол, нарисовав петлю — знак Повешенного.

Вспышка ослепила зал, а когда свет погас, на месте видений осталась лишь груда конфетти.

— Как… — женщина в маске замерла.

— Секрет в сноровке, — Шеон поклонился невидимым зрителям, — и в том, чтобы не верить в чужие сказки.

Маска треснула с тихим звоном, женщина исчезла, а из-под обломков выпало серебряное перо с гравировкой: «Ищи там, где танцуют с ветром».

— Ты всё испортил! — Дэфа подняла перо, но в её голосе слышалось облегчение.

— Зато мы целы, — Миали незаметно сжала рукав Шеона. — Идиот.

На обратном пути Шеон нёс «трофеи»:

— Смотрите, они сами в карманы падали! — он демонстрировал носовой платок с вышитым созвездием и часы, стрелки которых бежали назад.

— Вернёмся завтра? — спросил он, словно не замечая моего взгляда.

— Нет, — я перевернул перо, где гравировка теперь светилась синим. — Мы едем туда, где ветер учит танцевать.

И пока колесница сворачивала на северную дорогу, Пит напевал песенку о летающих псах, а Дэфа тихо спрашивала у Шеона:

— Ты нарочно разрушил портал?

— Кто знает, — он подмигнул, — может, мне просто нравится, когда летят искры.

Колесница летела на север, оставляя за собой шлейф из осенних листьев. Воздух звенел предвкушением — где-то впереди, за горами, пряталось место, отмеченное как «Танцующий Утёс». Пит, сидя на крыше, пытался сочинить балладу:

— «И вот они мчатся, бесстрашные духи, за ними — драконы, впереди — … э-э… слоны?»

— Слоны? — Филгарт скривился, чистя арбалет. — Ты хоть раз видел слона?

— Нет, — бард гордо поднял подбородок, — но рифмуется же!

Дэфа, перебирая перо в руках, внезапно вскрикнула. Металл обжёг пальцы, а гравировка вспыхнула:

— Смотрите!

Перо завибрировало и проступила карта. Река, петляющая вокруг скалы в форме танцующей женщины. Никлас тут же свернул с тропы, направив коней к востоку.

— Там должен быть мост, — прошептала Миали, всматриваясь в горизонт.

— Какой мост? — Шеон высунулся из окна. — Там же пропасть!

Он оказался прав. Утёс обрывался в никуда, а на другой стороне, в сотне метров, виднелись огни деревни. Между краями бездны висел… воздух. Просто пустота.

— Волшебно, — Пит достал лютню. — Может, споём мост?

— Или построим из твоего сарказма, — проворчал Никлас.

Но стоило мне достать перо, как ветер закрутился под колёсами. Воздух сгустился, образуя прозрачные ступени.

— Идём, — сказал я, чувствуя, как ключ на груди пульсирует в такт ветру.

Деревня оказалась скоплением домиков на сваях, прилепившихся к скале. Вместо улиц — верёвочные мостки, вместо лавок — лодки, парящие в воздухе. У причала для лодок нас ждал старик с лицом, как смятый пергамент. Его плащ был сшит из тысяч лоскутов, каждый — с вышитой руной.

— Вы пришли за Ветром, — заявил он, не спрашивая. — Но сначала вы должны пройти Испытание Танца.

Филгарт схватился за арбалет:

— Это ловушка! Видите, как у него дрожит левая бровь?

— Нет, — старик покачал головой, — это у меня тик.

Нас привели на площадку, где вместо пола был туман. Музыка зазвучала сама — струны невидимой арфы, ритм, отбиваемый крыльями мотыльков.