Та чуточку замялась от услышанных слов детектива.

— Верно, это правда. Я отдала ей деньги за лекарства, которые мы заказывали специально для Кайла. Похоже, вы не застали момент, как она подписывала документ, — ответила доктор и положила на стол конверт вместе с бумажным документом.

Доктор приглашающим жестом указала на стол. Алекса неторопливо приблизилась, словно боялась спугнуть. Она взяла конверт и документ, и стала изучать бумагу. Доктор оказалась права: в документе всё было чисто, а сумма совпадала с суммой в конверте.

— Вам известно ли, что такое эскапизм, мисс? — спросила доктор.

— Самообман и иллюзия? — вопросила Алекса.

— Рада, что вам неравнодушна судьба парня. Но Кайл правда нуждался в помощи. Эскапизм — это социально-культурное явление, вызванное из-за наркотиков в его случае, которое проявляется в желании уйти в мир воображения с иллюзиями. Я думала, вы поймëте это раньше.

— Разве эскапизм может быть настолько опасен? — задала вопрос Алекса.

— Любое заболевание опасно, если его долго не лечить. Кайл настолько погрузился в собственный мир, что не замечал реальный.

— Вы подразумеваете, что он убил себя из-за этой болезни? — предположила Алекса.

— Чувство одиночества, ненужности и незнание, зачем ты живёшь. Однако это только моё предположение. Кто знает, что творилось у него в голове. За всё время нахождения тут он ни разу не заговорил со мной. Хотя с родителями он не говорил уже пару лет. Может быть, это из-за какой-либо обиды, что он таил в себе много лет. Когда заболевание стало прогрессировать, все страхи с обидами стали выясняться. Его родители приезжали каждые выходные. Они могли в молчании сидеть либо издали наблюдать за сыном, — дополнила доктор.

— Пациенты вашей клиники. Ещё в самый первый раз, когда была здесь, я видела их в своих палатах, когда к ним заходили доктора, а двери были приоткрыты. Они болтали сами с собой и орали. Однако есть и те, кто не выглядят чокнутыми. Такие ведут себя как совершенно психически здоровые люди.

— Мы все чуточку больны, — ответила главная докторша и усмехнулась собственной фразе. — Люди как книги, которые не стоит судить по обложке. Никогда не знаешь, каков сюжет и кто является злодеем их истории. Наша лечебница лучшая из всех, к нам приезжают из других городов и даже стран. Есть пациенты, уже идущие на поправку. Обычно они, зависит от заболевания и его степени, расположены на разных этажах. Однако изредка пациенты встречаются во время прогулок, — продолжила главврач.

До Алексы дошло, что записи в тетради — только фантазия Кайла. Желаемое, которое выставлено реальностью. Алекса и раньше предполагала подобный вариант, только почему-то не рассмотрела его как следует.

Алексе казалось, что это очень просто, а так не может быть у детектива. Она стремительно выскочила из больницы и через час уже была дома. Стоило ей закрыть входную дверь, как начался ливень. Солнце то выглядывало, то скрывалось из-за набежавших туч.

“Хорошо, что под дождь не попала”, — подумала Алекса, посмотрев на погоду за окном.

Солнце светило вперемешку с ливнем.

Теперь Алекса знала правду, которую хотела выяснить и наконец выяснила.

“Как я могла сама не догадаться обо всём? Наверное, я теряю хватку и годами наработанный профессиональный опыт. Киран тоже хорош! Возможно, он и сам не догадался ни о чëм. Видит убийства там, где их нет”.

Раньше психически нездоровые люди казались Алексе чем-то страшным, чего надо бояться. Ведь никогда не знаешь, что у них на уме, и на что они способны. Сейчас же они кажутся самыми несчастными и беспомощными. Они застряли в лабиринтах своего разума и в темнице своих страхов, иллюзий и фантазий, став обречëнными.

Сидя на диване, Алекса дотянулась до своей сумки и вынула тетрадь убитого, которую забрала обратно в доме МакГрегоров.

Поднявшись, женщина приблизилась к кухонной раковине, взяла зажигалку и подожгла дневник. Он сгорал в диком огне вместе с фантазиями, которые построил сам Кайл. Как только от тетради остался один пепел, Алекса пообещала себе жить лишь настоящим. Позже она позвонила Кирану и сообщила ему обо всём, что выяснила.

— А разве Мэдисон не передала тебе, что дело уже закрыто?

— Передала, конечно, но я захотела сама убедиться, что Кайл действительно покончил с собой, а не кто-то другой его убил.

— И как, убедилась?

— Теперь да. Ты знал, что он болел эскапизмом?

— Неужели? Я как-то не подумал об этом, когда расследовал это дело.

— А врач? Она тебе ничего не сказала про эту болезнь?

— И словом не обмолвилась. Наверное, я ей не те вопросы задавал.

— Скорее всего, она подумала, что ты сам догадаешься, как и я.

— Я как-то ни к чему, знаешь ли, — ответил Киран. — В психиатрической клинике произошла внезапная смерть одного из пациентов. При обыске его палаты мы нашли горсть таблеток, которых там не должно было быть и дневник. Всё походило на самоубийство, но появились сомнения. Казалось, что мы что-то упускаем из вида. Я опросил персонал больницы и его родителей. Однако ничего путного так и не выяснил. Экспертиза тела убитого показала смертельную передозировку таблеток, что и привело парня к летальному исходу. Я и предположил, что юношу кто-то убил, инсценировав всё, как самоубийство.

— Он убил себя из-за эскапизма, — сказала печально Алекса. — Болезнь прогрессировала и ему, видимо, надоело с этим жить.

— Что толку говорить об этом сейчас, раз юноши уже нет в живых? Его уже не вернуть. Спасибо, Алекса, что помогла, чем смогла.

— Да не за что, Киран, — сказала Алекса. — Пока.

— Увидимся, — ответил тот и оключился.

Положив смартфон на стол, Алекса подошла к окну, наблюдая за солнечным дождём.

Закрыв глаза, она позволила себе насладиться моментом тишины и покоя, чувствуя, как солнце мягко согревает её лицо. Она была готова встретить новый день, готовый принести новые испытания и открытия. Ведь жизнь продолжается, и каждый её миг уникален и бесценен.