– Ясно. В большое дерьмо вляпался, – констатировал Андрей: – А может, ты, голубчик…

Неожиданно майор осекся. Чуткое ухо профессионального воина уловило тихий, подозрительный звук, доносящийся из прихожей. Спустя мгновение он понял причину – кто-то аккуратно отпирал отмычкой входную дверь.

– Замри! К нам «гости»! – шепотом приказал брату Андрей.

Услышав о «гостях», Кирилл страшно побледнел, заметно протрезвел и шустро спрятался под диван.

«А дело-то гораздо серьезнее, нежели я предполагал, – мысленно отметил спецназовец. – Ладно, сейчас разберемся!!! Дождемся хмырей, захватим живьем да потолкуем по душам!!!»

Ожидание не затянулось надолго. Неизвестные визитеры владели отмычкой на редкость виртуозно. Дверной замок сдался в считанные секунды. По квартире затопали тяжелые шаги, и вскоре в комнате появились два здоровенных бугая. Один рыжий, другой брюнет. Завидев Андрея, они уставились на него как бараны на новые ворота.

– Ты кто?! – после продолжительной паузы пробасил Рыжий.

– Физкульт-привет, салажата! – не отвечая на поставленный вопрос, шутовски раскланялся майор: – Вы, вероятно, заблудились? По скудоумию адрес перепутали?!

Тут, наконец, громилы опомнились и, злобно рыча, бросились на Андрея…

Рыжий с Брюнетом являлись известными читателю членами Н…й группировки Михаилом Студневым (Хилым) и Геннадием Алферовым (Костоломом).

Утром тридцатого марта Гаврош послал их на поиски «синюшника», предварительно снабдив мобильным телефоном (для поддержания постоянной связи) и значившимся в паспорте адресом. (При найме на работу Гаврилов в качестве залога изъял у Кирилла документы.) Оружие Хранитель брать запретил: «Еще пальнете сгоряча, дурни! А „синюшник“ нужен живым, по крайней мере на несколько часов!» Поначалу дела у бугаев шли вполне успешно. Хотя в паспорте значился старый адрес Кирилла, они (прибыв туда через двадцать минут после звонка Андрея) без труда вынудили стервозу Ольгу к предельной откровенности: измордовали, острастки ради, ее нынешнего сожителя азербайджанца Вагифа (по профессии – рыночного спекулянта); саму Ольгу наградили парой увесистых пощечин; весомо пообещали «удавить суку в натуре» и тут же узнали, что «благоверная» выгнала мужа из дома в ноябре 1999-го, сразу после потери им престижной работы в фирме, а обосновался «чертов алкаш» не иначе как на квартире покойных родителей неподалеку от Савеловского вокзала.

Записав новые координаты «дичи», Хилый с Костоломом не мешкая отправились по указанному адресу, при помощи отмычки легко проникли в квартиру, но… вместо искомого «синюшника» обнаружили там широкоплечего, абсолютно трезвого мужчину средних лет с развитой мускулатурой, военной выправкой и с пронизывающим взглядом холодных серо-голубых глаз. Вот тут-то и начались у мордоворотов крупные неприятности. Ловко увернувшись от сокрушительного свинга[11] Хилого, незнакомец с чудовищной силой всадил ему кулак в солнечное сплетение, непринужденно погасил ступней направленный в пах удар ноги Костолома, рубанул ребром ладони по носу Геннадия (заодно врезав согнувшемуся Мише-боксеру коленом в лицо) и принялся методично избивать обоих противников одновременно.

Силушкой посланцы Гавроша обладали отменной, драться умели отлично, однако тягаться в рукопашной с матерым офицером спецназа ГРУ, разумеется, не могли. Более того, от неминуемой гибели Хилого с Костоломом спасло лишь одно обстоятельство: Андрей намеревался захватить их живьем и соответственно не применял наиболее эффективных, но смертельно опасных приемов. Тем не менее мало бугаям не показалось.

– Сваливаем, Гена! – в очередной раз очутившись на полу, прошамкал Хилый разбитым ртом. Костолом не заставил себя долго упрашивать. Собрав последние силы, окровавленные амбалы пустились наутек…

– Проклятая пуля! – задыхаясь, пробормотал Андрей. Воздух со свистом вырывался у него из легких, простреленная грудь болела, глаза заливал пот. Майор значительно ослаб после ранения, а потому не сумел ни догнать, ни пленить непрошеных гостей. Более-менее восстановив дыхание, он вернулся в комнату, машинально подобрал оброненный Рыжим сотовый телефон, устало опустился на обшарпанную табуретку и позвал вполголоса:

– Эй, Кирилл, вылазь! Разговор есть!

Бывший переводчик послушно выбрался из-под дивана, опасливо осмотрелся, убедился, что остался с братом вдвоем и… на четвереньках засеменил прямиком к подоконнику с бутылками.

– Стой, пьянь паршивая! – взрычал обозленный Андрей. – Замри, сволочь! Или пришибу!

Кирилл мгновенно застыл в собачьей позе, не отрывая, впрочем, жадных глаз от емкостей со спиртным.

– Да, да, об этом тоже потолкуем, – перехватив его взгляд, недружелюбно произнес спецназовец: – Поднимайся-ка, милый братец, с карачек и ответь мне на два вопроса. Первое – откуда у тебя появились деньги на дорогостоящий коньяк? Второе – кто те парни, приходившие по твою душу? Как я заметил, отнюдь не с дружественными намерениями. Ну?! Выкладывай в темпе!!!

Кирилл неуклюже встал, пристроился на краешке ободранного кресла, горестно вздохнул и начал подробный рассказ о вчерашних событиях…

– Помощничек, мать твою ети! Падла сраная! Рыжий дегенерат! – выслушав путаный доклад Хилого, обрушился на него Гаврош. – Бок-се-ер профес-с-си-о-на-ал! Тьфу, дешевка! Ты ж, блин, гроша ломаного не стоишь!! На куски тебя, говнюка, порвать!!!

Раздувшееся от побоев лицо Студнева выражало безграничное отчаяние и тупую покорность судьбе. По распоряжению Гаврилова он нес персональную ответственность за поимку «синюшника». То бишь являлся старшим в двойке «охотников». И на тебе! Оконфузился! Не оправдал высокого доверия!

«Может, самому застрелиться?! – тоскливо подумал Хилый. – А то впрямь порвет, старый хрыч! О-й-ё моё-ё-ё!!!»

Бедняга Миша даже не догадывался, что, «оказывая высокое доверие», Гаврош его элементарно подставил. Объяснялось же все просто: Хранитель изначально не верил в успех сегодняшнего мероприятия. Получив жесткий ультиматум от Горыныча, он целую ночь не смыкал глаз, силился изобрести эффективный способ возвращения похищенного общака, но… ничего путного в голову не приходило. Единственной ниточкой был злополучный Кирилл, однако Гаврилов прекрасно понимал – шансы изловить «подлого наводчика» равны нулю. Его уже наверняка ликвидировали. Кому нужен лишний свидетель, тем паче опустившийся ниже канализации и готовый за стакан мать родную продать?! Помучившись до рассвета в бесплодных размышлениях, Николай Викторович (за отсутствием иного варианта) решил: симулировать кипучую деятельность, а заодно опорочить перед главарем группировки его собственных телохранителей, приданных в помощь нерадивому Гаврошу. «Потяну малость резину. Выставлю Костиных людей круглыми идиотами. Утру таким образом Горынычу нос, выторгую отсрочку, а дальше видно будет!» – хитренько рассудил Хранитель. Потому-то он и «доверил» Хилому руководство поимкой «синюшника»… В настоящий момент, чехвостя на чем свет стоит несчастного Мишу, Гаврилов одновременно трепетал в восторге. «Надо же, как подфартило! Прям поверить трудно!!! „Терминатор“, запросто отоваривший двух лучших быков группировки, – это вам не алкаш-уборщик! Это след! Реальный след!!!»

– Опиши внешность мужика! – решив, что достаточно покуражился над Студневым, потребовал у него Гаврош.

– Да на «синюшника» нашего похож, – неожиданно подал голос Костолом. – Только не грязный, не спившийся, а, напротив – аккуратный, подтянутый, спортивный и… и крайне опасный, гад!

– Что-о-о?!! – аж подпрыгнул на месте Хранитель. – Ну-ка, повтори!!!

Геннадий терпеливо повторил.

– Проваливайте! – отрывисто приказал Гаврилов боевикам и, оставшись в одиночестве, хищно ухмыльнулся.

– Тэк-тэк-тэк! – прошептал он. – Похож, значит! Гм!! Как пить дать близкий родственник. Возможно – брат. Тогда наша задача значительно упрощается. Надо лишь навести подробные справки о крутом родиче «синюшника» да брать падлу за жабры! Срочно! Иначе слиняет с бабками, сучара!!!