Вот это он завернул так завернул! Я вот вроде не дура, хоть ее и пытались из меня сделать дважды за сегодня, а вот так бы не смогла.

– Дети очень чувствительны, – говорю единственное, что приходит в голову после такого впечатляющего экскурса в детскую психологию.

– Так вам работа не нужна? – снова заводит Михаил Дмитриевич эту тему. – Поверьте, за радость дочери я плачу действительно много. Тем более вы сразу ей понравились.

– За радость не платить надо, а доставлять ее, – снова чувствую накатывающее раздражение. – Может, если бы вы меньше думали о деньгах, то не пришлось бы платить постороннему человеку, как вы сказали, за радость. Проведите вечер с дочерью, а не зарабатывая, поговорите с ней. Тогда больше и не повторится таких ситуаций, как произошла сегодня.

Да, Сонька… Отчитала незнакомого мужчину, ещё и в плане воспитания детей, хотя у самой опыт общения с ними практически нулевой.

– Однако… – замечает мужчина, но взгляд его становится тяжёлым, он меня почти придавливает к дивану.

Наверняка он не привык, что с ним кто-то разговаривает подобным тоном. Первая отвожу глаза и наблюдаю за проезжающими машинами.

Да как он может так смотреть? Может, учился у какого гипнотизёра? Но на дочь он смотрит по-другому, это и видно, и чувствуется. А мне сейчас досталась вся гамма негатива через этот пронзительный взгляд, от которого скоро лицо покраснеет, как от ожогов.

– Я всего лишь спросил у вас о работе, – в голосе ни капли злости или раздражения, быстро умеет справляться с эмоциями, хотя взгляд его выражает все невысказанное.

– Нет, мне не нужна работа, Михаил Дмитриевич, – не поворачиваясь к нему, тихо произношу.

– Можно просто Михаил, – успевает сказать он, когда к нам подходит официантка и сразу же за ней прибегает Маша.

Запах у пиццы приятный, и я понимаю, что даже не обедала сегодня. Фруктовый лёд не считается. Поэтому надо будет заехать к Аньке, где меня точно вкусно накормят. А поесть, тем более после такого насыщенного событиями дня я люблю. У меня от вкусной еды нервные клетки восстанавливаются.

Только вот Маша не спешит разделываться с пиццей. Больше болтает, чем ест. И я, и Михаил Дмитриевич, то есть просто Михаил, понимаем, что девочка тянет время.

– Папа, ты же позвонишь Софье… Антоновне, – вспоминает мое отчество. – Мы же ещё встретимся? Ты мне нравишься, – бесхитростно выдает.

Только папе твоему после своей тирады я, кажется, не нравлюсь. Малышка она хорошая, ничего не могу сказать, но не стоит ей ко мне привязываться. Поэтому зачем нам новая встреча?

Да и не хочется мне больше сидеть как на иголках под давлением этого прожигающего насквозь взгляда. Ничего, найдет Михаил ей новую няню, на этот раз, уверена, будет осторожен. Хотя вообще не понимаю, как такой человек не проверил старую, не замечал отношения к дочери. Не на пустом же месте та дамочка бросалась такими угрозами. Странно, что не уследил.

– Я скоро уезжаю, – лгу ребенку который раз за день, отчего чувствую себя неуютно, но так будет лучше. – Надолго.

– Мария, – строго произносит Михаил, увидев в глазах дочери опять печаль. – Не все происходит так, как мы хотим. У людей есть свои планы, своя жизнь. И она не может крутиться вокруг тебя.

Машка с пониманием кивает, и я наконец понимаю, что могу быть свободна. У выхода из пиццерии ещё оборачиваюсь и получаю кивок от Михаила.

На улице вдыхаю полной грудью. Без него даже и дышится легче. Но ладно, мы если и увидимся ещё раз, то ненадолго, все же я согласилась давать показания.

Только и предположить не могла, что наша следующая встреча состоится уже сегодняшней ночью…

– Вот прямо такой он страшный и ужасный? – недоверчиво спрашивает Анька. – Наверняка ты опять преувеличиваешь.

– Да вот те крест, – даже подпрыгиваю на стуле от возмущения. – Ты бы видела, как он смотрит. Мороз по коже, – передёргиваю плечами, как будто Михаил вот прямо в эту минуту рядом с нами. – Глазищами своими сверлит, что даже внутренности скручивает. Мне казалось, он эту няньку в цемент и на дно реки.

– Скажешь тоже, – фыркает подруга. – Криминальных сериалов пересмотрела? Цемент и лес как раз тот шаблон для подобного. Так а глазищи-то симпатичные? – подмигивает Аня.

Это она на что намекает? Но невольно задумываюсь. Михаил Дмитриевич вполне симпатичный мужчина. Как говорят про таких, интересный. Ага, если бы не его взгляд, от которого хочется провалиться в пекло, там и то на сковородке приятнее будет.

– Обычные глазищи, – отвечаю я.

Вот зачем только начала задумываться об этом? Теперь мне этот взгляд наверняка в кошмарах будет сниться.

Я уже немного отошла от своих приключений. Тем более Аня сказала, что поговорит со Славой. У него точно есть знакомые, которые смогут найти управу на моего бывшего начальника. Маленькая, но уже победа. А потому что нечего… Придет на мое место менее опытная и внимательная сотрудница, и будет ей сюрприз в виде статьи. Причем не в трудовую книжку, а уголовная.

Да и когда поделишься с кем-то, как вот я с подругой, все кажется уже и не такой глобальной проблемой.

– Ладно, Анюта, – поднимаюсь, забирая стопку накладных и других документов. – Жди отчёт. Будем сводить дебет с кредитом, – грустно улыбаюсь.

Хоть какая-то работа, точнее, занятие – не хватало ещё с подруги деньги брать. А вот основную работу надо искать. Ничего, бухгалтерия есть везде, значит, где-то ждёт меня и мое место.

– Не торопись, – говорит Анька, – налоговая ещё не поджимает.

– А потом в один момент как подожмут, – подхватываю я. – Ребята там те ещё сидят, с ними шутки плохи.

Судя по всему, как и с Михаилом Дмитриевичем. Тьфу, дался он мне. К ночи вспоминала, а не надо было, как и черта не поминают в темное время суток. Отличная ассоциация, Софья Антоновна. Откуда только такое в голову взбрело?

Дома занимаюсь документами Ани, свожу таблицу. В принципе, объем небольшой, но в нашем деле главное – точность и внимательность. В одной цифре ошибёшься – и все. Придется переделывать заново. Завтра утром ещё раз гляну свежим взглядом, чтобы наверняка. А сейчас можно присмотреть и парочку вакансий.

Так, опыт… Этого у меня хватает. Работа с программой… Эту я знаю, все по стандарту. А может, вообще пойти на зарплаты? Дел, конечно, два раза в месяц по горло, но справлюсь. Дети у меня дома не плачут, муж не стучит ложкой по столу. Хотя с моим кулинарным талантом… Бывший муж сам готовил или мы покупали что-то в кулинарии. Благо, сейчас можно не заморачиваться и не стоять у плиты по несколько часов, если, конечно, это не в радость, как Аньке.

Слышу, телефон надрывается. Опускаю взгляд в угол экрана ноутбука и удивляюсь, кому я могла понадобиться в такое время. Иду в прихожую за аппаратом, и он как раз перестает играть весёленький мотив. Но через пару секунд сумка, в которой я роюсь, снова начинает вибрировать, а мелодия, надеюсь, не будит мою соседку.

Номер незнакомый, ещё и в такое время. Обычно подобные звонки не приносят хорошие новости.

– Слушаю, – отвечаю, прижав смартфон к плечу щекой.

– Доброй ночи, Софья. Надеюсь, я вас не разбудил, – доносится до меня мужской голос. – Это Михаил.

Да узнала я его, поэтому и дар речи потеряла, застыв посреди квартиры от неожиданности. Сомневаюсь, что в такое время мне надо ехать и общаться с полицией по поводу дневного инцидента.

– Доброй, – спохватываюсь, поняв, что слишком долго молчу.

– Я понимаю, что звонок поздний, прошу за это прощения, – деловым тоном начинает объясняться Михаил, а я только мысленно хмыкаю, удивляясь, что он умеет извиняться. – Если вы не можете говорить или заняты, то я сам попробую справиться…

– Много слов, – перебиваю, мне до вежливости, в отличие от Михаила, сейчас очень далеко. – Дело в Маше? – догадываюсь я.

Это в принципе вполне логично. Не звонит же он мне, чтобы предложить выпить кофе или пригласить на свидание. Симпатия или даже интерес в его взгляде точно не читались.