РОЗА ЗЕМНАЯ

Кто скажет, будто красота — лишь сон?

За этих губ трагический изгиб

(Его в раю забыть вы не смогли б)

Вознесся дымом в небо Илион,

Род Уснеха погиб.

Под бурей, мчащейся издалека,

Все рушится, что человек воздвиг;

Народы и века пройдут как миг,

И звезды сдует словно облака,

Лишь вечен этот лик.

Склонитесь молча, ангелы, вокруг:

Пока она блуждала без дорог

В пустынных безднах, милосердный Бог

Узрел скиталицу — и мир, как луг,

Ей постелил у ног.

КТО ВСЛЕД ЗА ФЕРГУСОМ?

Кто вслед за Фергусом готов

Гнать лошадей во тьму лесов

И танцевать на берегу?

О юноша, смелее глянь,

О дева юная, воспрянь,

Оставь надежду и тоску.

Не прячь глаза и не скорби

Над горькой тайною любви,

Там Фергус правит в полный рост —

Владыка медных колесниц,

Холодных волн, и белых птиц,

И кочевых косматых звезд.

ПЕЧАЛЬ ЛЮБВИ

Под старой крышей гомон воробьев,

И блеск луны, и млечный небосклон,

И шелест листьев, их певучий зов,

Земного горя заглушили стон.

Восстала дева с горькой складкой рта

В великой безутешности своей,

Как царь Приам пред гибелью, горда,

Обречена, как бурям Одиссей.

Восстала, — и раздоры воробьев,

Луна, ползущая на небосклон,

И ропот листьев, их унылый зов,

Слились в один земного горя стон.

НА МОТИВ РОНСАРА

Когда ты станешь старой и седой,

Припомни, задремав у камелька,

Стихи, в которых каждая строка,

Как встарь, горька твоею красотой.

Слыхала ты немало на веку

Безумных клятв, безудержных похвал;

Но лишь один любил и понимал

Твою бродяжью душу и тоску.

И вспоминая отошедший пыл,

Шепни, к поленьям тлеющим склонясь,

Что та любовь, как искра, унеслась

И канула среди ночных светил.

БЕЛЫЕ ПТИЦЫ

Зачем мы не белые птицы над пенною зыбью морской!

Еще метеор не погас, а уже мы томимся тоской;

И пламень звезды голубой, озарившей пустой небоскат,

Любовь моя, вещей печалью в глазах твоих вечных распят.

Усталость исходит от этих изнеженных лилий и роз;

Огонь метеора мгновенный не стоит, любовь моя, слез;

И пламень звезды голубой растворится в потемках как дым:

Давай в белых птиц превратимся и в темный простор улетим.

Я знаю: есть остров за морем, волшебный затерянный брег,

Где Время забудет о нас и Печаль не отыщет вовек;

Забудем, моя дорогая, про звезды, слезящие взор,

И белыми птицами канем в качающий волны простор.

ЖАЛОБЫ СТАРИКА

Я укрываюсь от дождя

Под сломанной ветлой,

А был я всюду званый гость

И парень удалой,

Пока пожар моих кудрей

Не сделался золой.

Я вижу — снова молодежь

Готова в бой и в дым

За всяким, кто кричит «долой»

Тиранам мировым,

А мне лишь Время — супостат,

Враждую только с ним.

Не привлекает никого

Трухлявая ветла.

Каких красавиц я любил!

Но жизнь прошла дотла.

Я времени плюю в лицо

За все его дела.

ВОИНСТВО СИДОВ

Всадники скачут от Нок-на-Рей,

Мчат над могилою Клот-на-Бар,

Килти пылает, словно пожар,

И Ниав кличет: — Скорей, скорей!

Выкинь из сердца смертные сны,

Кружатся листья, кони летят,

Волосы ветром относит назад,

Огненны очи, лица бледны.

Призрачной скачки неистов пыл,

Кто нас увидел, навек пропал:

Он позабудет, о чем мечтал,

Все позабудет, чем прежде жил.

Скачут и кличут во тьме ночей,

И нет страшней и прекрасней чар;

Килти пылает, словно пожар,