- Ага. – Помрачнев Оли взглянула на свою грудь. – Меня чуть не сделали таким животным. Уроды! Потом решили не ждать пока выросту и вообще убить!

- Извини. Я не хотел тебя расстраивать. Если нельзя сгущёнку, попробуй шоколад, его из фруктов делают.

Кентаврисса взяла кусочек плитки, положила в рот и застыла с изумлённым выражением лица.

- Ну как? – Мне было интересно, является ли Оли сладкоежкой, как земные девушки?

- Восхитительно! – Воскликнула Оли. – Никогда ничего подобного не ела! И это тоже может позволить себе каждый?

- Да.

- Возьми меня в свою страну!

- Я не из другой страны, я с другой планеты.

- А. – Лицо красавицы вновь стало грустным. – Мне говорили, что все люди с другой планеты. Кажется она называется Гея или Земля.

- Ты знаешь как туда попасть?

- Нет.

- Жаль. Ну ешь шоколад. Что-то ты совсем загрустила.

- А можно я попробую молока?

- Конечно! – Я протянул кентавриссе банку.

Сгущёнка вызвола почти такой-же восторг, как и шоколад. Я отдал Оли всю банку и почти всю плитку. Запив десерт компотом, мы двинулись в путь.

Дорога с каждым часом становилась всё круче, мы поднимались в горы, беседуя на ходу.

- К сожалению, мне некуда идти. Я недавно попал сюда. Ты говорила, что жила у людей. Ты могла бы отвести меня к ним?

- Я бы могла, но мне не хочется возвращаться к людям. И я думаю, что тебе они тоже не понравятся. Эти люди отличаются от тебя. Они плохие.

Редкие деревца сменились довольно густым лесом, в основном состоящим из тех же соснообразных эвкалиптов и можжевельника высотой с добрый тополь. Колючие кустарники почти пропали. Оли отлучилась на несколько минут и вернулась с какими-то круглыми, мясистыми, оранжевыми плодами. Она несла их, прижимая к груди обеими руками, словно натурщица в образе солнечного и щедрого лета.

- Всё-таки хорошо иметь проводника из местных, - подумал я. - Хоть буду знать, что можно есть.

Фрукты оказались сочными и вкусными. Проследовав вместе с Оли, к плодовому дереву мы наполнили ими мой сильно полегчавший за последние сутки рюкзак.

- Давай я понесу твой мешок. – Предложила кентаврисса.

- Спасибо. Он не тяжёлый. - Мне было неловко грузить рюкзак на такую, хоть и здоровую, и вообще лошадь на половину, но сногсшибательную красотку.

Мы прошли ещё довольно много, когда Оли спросила с легкой обидой.

- Может ты не доверяешь мне? Если так, можешь связать мне руки, а мешок придерживать за лямку.

- Ещё чего! – Возмутился я. – У нас на Земле неприлично, чтобы девушки таскали тяжести, а мужчины прогуливались налегке!

- У людей!? Неприлично?! На Земле!? Никогда бы не подумала! – Изумлялась кентаврисса. – Ой! Спасибо! Так приятно, что ты обо мне заботишься! Но с другой стороны, я ведь не с Земли, не человек, и мешок для меня вовсе не тяжесть! Мне хоть десять таких мешков на спину взвалить – не тяжело будет! Могу и тебя повезти если захочешь!

Вдруг Оли остановилась.

- Впереди люди, - сказала она насторожившись.

Дальше мы двинулись осторожнее, и вскоре услыхали громкий визг и вопли.

На лужайке посреди леса находилось грязное болото. В нём от полуденного зноя спасалось с два десятка существ, своим видом и поведением напоминавших свиней, но с рогами как у баранов. Среди этих свиней и грязи двое дюжих парней, совершенно голых, пытались то ли побороть друг друга, то ли поиметь. Третий, маленький, сидел на берегу и радостно кричал, подбадривая их. Он так был увлечён, что не заметил нашего приближения.

- Здравствуйте,… - Речь застряла у меня в горле, когда паренёк повернул ко мне своё лицо. Низкий лоб с массивным надбровным валиком, мощная челюсть и довольно крупные клыки во рту заставили меня усомниться в том, что передо мной гомо сапиенс. Ещё секунда - и малыш с диким воплем прыгнул в зловонную жижу. Приземлившись рядом с борющимися, он погрузился в грязюку по уши. Верзилы прекратили свою возню и уставились на нас.

- Травоядная, - пробасил один из них, ткнув грязным пальцем в сторону Оли. - Он украл нашу кобылу!

- Накажем вора и вернём скотину себе! - рявкнул второй.

- Из-з-н-насилуем обоих! - вопил самый маленький .

Я не успел ничего возразить, когда один из парней подбежал ко мне со зверским выражением лица. Совершенно машинально моя нога поднялась и припечатала громилу в пах. Второй вцепился в мою одежду. Я ударил его по рукам, после чего мощным апперкотом в челюсть отправил обратно в болото. Но третий, маленький, оказался гораздо ловчее и, как ни странно, был очень силен. Напав сзади, он сдавил моё горло и повалил меня на землю лицом вниз. Я пытался вырваться, но вдруг мой противник завизжал, как потерпевший, и, отпустив меня, бросился обратно в грязь. Когда я встал, он был уже на том берегу. Громко воя, он вытирал ладонью кровь с ягодицы и слизывал. Это Оли, подойдя сзади, уколола драчуна копьём. Стадо свиней, вспугнутое воплями в задницу раненого дикаря, подняло в луже настоящий шторм и скрылось в зарослях. Двое громил тоже поспешили ретироваться. Теперь все трое стояли на другом берегу и поливали нас омерзительными ругательствами.

- И это люди?!

Из кустов появилось весьма тщедушное существо, неравномерно покрытое редковатой серо-бурой шерстью, с длинными обвисшими грудями и огромным животом. Оно как будто сошло с картинки в учебнике по антропологии. Питекантропша была маленького роста, ещё меньше проворного свинопаса. Она сгибалась под тяжестью огромной кипы хвороста. Увидав её, малыш кинулся жаловаться.

- Мама! Мама! Больно! - кричал он, демонстрируя окровавленый зад.

Женщина бросила свою ношу и угрожающе засвистела, размахивая руками. Жесты значили одно - убирайтесь вон. Парни присоединились к ней.

- Пошли вон!, убирайтесь! Кыш отсюда! - кричали они.

- Вот и вступил в контакт, - подумал я.

Нам оставалось убраться подобру-поздорову. Впрочем, мне что-то расхотелось идти к этим людям. А Оли даже не скрывала радости. И ещё, она была под впечатлением от своей смелости.

- Ловко я уколола этого паршивца! Никогда не думала, что смогу так сделать!

- У них все женщины питекантропы? - спросил я.

- Пяти… кто?

- Ну, страшные такие, волосатые?

- Гибриды посимпатичней. Почти без шерсти.

- А нормальные есть? Как я, или те двое громил?

- А разве такие бывают?

- Ясно. Значит, мужчины здесь спариваются с питекантропами?

- Нет. В основном с мужчинами. Женщин очень мало. Они считаются низшими существами. Спариваться с ними грех. Это неприятная обязанность всех вновь прибывших мужчин. Так называемая дань младшего брата.

- А есть какая-нибудь приятная обязанность?

- Есть. Когда новый мужчина приходит в деревню, всё племя должно его познать на главной площади.

- Фу, какая гадость! Почему ты мне сразу не сказала?! У меня бы и мысли не возникло идти в эту гнусную деревушку!

- Я говорила, что эти люди плохие.

- Да, но настолько плохие!?

- Не обижайся, пожалуйста. Я не видела раньше других людей. А так как ты два раза спас меня, я должна выполнять все твои желания.

- Перестань говорить глупости. Ты мне ничем не обязана. Мы ведь друзья. Просто надо было объяснить, почему тебе не хочется возвращаться к людям.

- Хорошо, я расскажу.

Оли попала к людям ещё подростком. Она отбилась от своего племени, и не знала, остался ли кто из него в живых. Люди поймали её сетью у ручья. Жила она у них в хлеву вместе с мордюшами (овцерогими свиньями). С утра до ночи кентаврисса делала очень тяжёлую работу. Люди били её каждый день. Мужчины иногда приставали к ней, а женщины и дети кидали в нее камнями. Однажды Оли узнала, что люди хотят подарить её хищным кентаврам. Она развязала верёвку, которой её привязывали на ночь, выломала дверь сарая и сбежала. Уже два года она жила на свободе. Что касается людей, то поселились они здесь ещё, по-видимому, до нашей эры. Деревня называлась «Содоморой». Надёжно защищенная скалами и ущельями она находилась весьма высоко в горах, что делало селение недоступным для крупных хищников. Давным-давно в ней жили только существа, подобные женщине, встреченной нами в лесу. Люди вторглись в их владения. Уничтожили мужчин и поработили женщин. Нынешние жители Содоморы – «содомиты» или «содоморцы», в основном их потомки. Мужчин гораздо больше, чем женщин. Это потому, что от современного мужчины и полукровной женщины рождаются только мальчики. В деревне процветает гомосексуализм. Оли это было на руку. Когда кто-нибудь домагался её, кентаврисса поднимала крик. Прибегали ревнивые соплеменники и начинали разборки.